ГЛАВА 1
Отставной штабс-ротмистр Хитрово-Квашнин, сидя в столовой своего петродарского дома за кружкой утреннего чая, рассеянно поглядывал в окно. Яркие лучи августовского солнца насквозь пронизывали зеленый шатер сада, освещая ветви, отягощенные крупными спелыми плодами. Аромат аниса лился через открытую форточку, наполняя комнату дивной свежестью.
Пригубив горячего напитка, хозяин перевел взгляд на обновленные обои и выбеленный потолок. Особняк, подаренный ему борисоглебским помещиком Охлябининым за возврат похищенной табакерки, претерпел существенные изменения. Починке подверглись камины, полы, стены, крыша.
– Такой ярко-красной железной кровли не найти ни на одном доме на Дворянской! – проговорил он не без гордости в голосе.
В голове закружились мысли о сохранении урожая яблок, о его переработке, когда в наружную дверь постучали. Лакей, впустив гостя, громко объявил:
– Николай Павлович Сабо!
Через секунду в дверях столовой возникла широкоплечая фигура в мундире артиллерии поручика. В Петродарской округе тридцатитрехлетний дворянин появился недавно. Женившись на дочери бывшего капитана-исправника Варваре Николаевне Черновой, он в короткое время сумел заслужить доверие дворянства и сам занял должность земского исправника. Хитрово-Квашнин высоко оценивал его деятельность, считая, что энергия потомка венгерской знати идет только на пользу делу обеспечения законности и порядка. Убеждение это зиждилось не на пустом месте. С месяц назад Сабо распутал дело о поножовщине в лодыгинском питейном доме, усмирил волнения однодворцев села Воскресенское, изловил двух беглых солдат в юго-западной части уезда, регулярно очищавших подвалы и амбары в имениях Прибытковых, Писаревых и Квашниных-Самариных.
– Приятного аппетита! – хрипло проговорил гость, осторожно касаясь пальцами шеи.
– Cпасибо! Что это с вами, милостивый государь, никак прихворнули?
– Вчера квасу ледяного приказал подать, и вот, пожалуйста, – все горло обложило! – Он прижал ко лбу тыльную сторону ладони. – Да и жар, кажется, приличный… Повезло, что вы в Петродаре, Евстигней Харитоныч, не то пришлось бы отправлять посыльного в Харитоновку. Мне сказали, что вы прибыли сюда вчера под вечер. Какие-нибудь дела надумали свершить?
– Пристала нужда снять копию с купчей на землю, а заодно проследить за сбором урожая яблок и груш. Присаживайтесь! Чаю?
Сев на ближайший стул, Сабо поблагодарил хозяина и отрицательно покачал головой.
– Я к вам по делу. Только что из Нижней Абловки в земский суд нарочный примчался, вся лошадь в мыле! В тамошней владельческой роще дворовые девки помещика Аблова, собирая грибы, наткнулись на мертвое тело!
Хитрово-Квашнин вскинул брови и широко перекрестился.
– Это в той Нижней Абловке, где куча дворянских усадеб, в том числе и ваша?
– Верно. Наряду с моим гнездом там имения Аблова, Вельяминова, Карицкого, Чернова, Болотовых, Матвеевских, Потуловых. Труп обнаружен на стыке земельных полос Аблова, Вельяминова и Чернова. Убитый – Жан-Ив Сирро, пленный француз, оставшийся в России после баталий 1812 года. Вы с ним знакомы? Как-нибудь виделись?
– Слышал о нем, но не имел чести знать.
– Он в гувернерах все подвизался, учил отпрысков наших дворян французскому, танцам, приличным манерам. Со временем обрусел, в церкви Малого Самовца православие принял. Настаивал, что б его Иваном Иванычем Серовым величали. Долгое время состоял гувернером у Карицких, создал у них в имении небольшой крепостной театр, давал уроки танцев супруге Романа Иваныча Вельяминова. Последние месяц-два был гувернером у Черновых. Сегодня рано утром пошел по грибы, и вот, убит!.. Завидев мертвое тело, девки бегом бросились к своему барину. Аблов – в рощу, да и усмотрел там, что беднягу закололи либо в яростном возбуждении, либо из мести: грудь покойника ножом вся истыкана, живого места нет!.. Кстати, Филипп Елизарыч человек сведущий в нашем деле, два срока сряду служил капитаном-исправником в одном из волжских уездов.
– Да, помню, какое-то время он жил вдали от петродарской округи.
Сабо помолчал немного и с надеждой в глазах коснулся руки хозяина дома.
– Евстигней Харитоныч, а теперь о главном. Я сильно простужен, один заседатель, Зацепин, ногу не то сломал, не то сильно повредил, другой, поручик Иванов, – три дня в пьяном угаре по городу шатался, еле призвали к порядку, третий – необстрелянный юнец. Будьте отцом родным, поезжайте с временным отделением нижнего земского суда в нашу глушь и помогите Иванову провести предварительное расследование. У вас опыт, знания, вон как разобрались с убийствами в Отраде и здесь, на Дворянской! Можете Аблова привлечь к расследованию, с его-то опытом. Нарочный утверждает, что он выставил стражу у места злодеяния и послал за понятыми. Да, услуга ваша мною будет оплачена, скажите сколько?
Хитрово-Квашнин нахмурился.
– Cтыдитесь, Николай Павлович! Какие деньги?!
– Прошу прощения!
– Хм-м, говорите, грудь покойника сплошь покрыта ножевыми ранами?
– Повторяю, живого места нет! Мне думается, бедный француз кого-то взбесил не на шутку!
– Кого же, по-вашему?
– Вы имеете в виду моих соседей?.. Думаете, что кто-то из дворян совершил преступление?.. Не знаю, что и сказать. По должности я все больше тут, в Петродаре, или в разъездах по округе. Сами знаете, Евстигней Харитоныч, каково нам, земским исправникам, приходится! Сегодня в одном углу уезда, завтра в другом, послезавтра в третьем. Деревенские сплетни почти не доходят до меня.
Хитрово-Квашнин потрогал пальцами левой руки кончики усов.
– Выходит, в расследовании ваши обязанности будет исполнять Иванов, этот запойный пьяница?
Отставной поручик со вздохом развел руками, на его лице мелькнула тень неудовольствия.
– Больше некому, вот ведь какая штука! Сказал, что поедет в Нижнюю Абловку и исполнит свой долг. Но я ему не верю, не тот человек, чтобы ему верить.
– Что уездный стряпчий Кучин, надзирающий за нижним земским судом?
– Савва Афанасьич и предложил обратиться к вам за помощью!
– В самом деле?.. А штаб-лекарь Вайнгарт оповещен?
– Уже собирается! Только что от него.
Хозяин дома задумчиво понаблюдал за шумной возней воробьев в саду, за тем как белобокая сорока, сев на сухую ветку и покачав прямым и длинным, с зеленым отливом хвостом, разразилась отрывистым стрекотом.
– Что ж, я согласен, – с расстановкой проговорил он. – Раздам дворовым распоряжения – и в путь! Да, третий заседатель, ну юноша этот, кто он?
– Корнет Беклемишев, племянник Николая Степановича Беклемишева, проживающего в вашем бывшем особняке на Дворянской…
– Все ясно… Говорите, Ардалион Зацепин ногу сломал? И как же это его угораздило?
– Якобы вчера с крыши рухнул в погоне за каким-то ослушником из дворовых людей. Зачем его туда занесло?
