От автора. По следам калины красной…
Алтайский край – родина наших современников, чьи имена известны не только России. Василий Шукшин, Роберт Рождественский, Михаил Евдокимов, Герман Титов, Михаил Калашников, Валерий Золотухин, Нина Усатова и многие другие земляки прославили Алтайскую землю.
Первые семь рассказов были написаны к юбилейному дню рождения Василия Макаровича Шукшина, моего великого земляка, родившегося на Алтае. В 2009 году, к 80-летию В. М. Шукшина весь Алтай готовился к этой круглой дате. Это был всеобщий порыв души, написать что-то в «шукшинском стиле». Так появились мои «Семь рассказов о земляках» и были напечатаны в местных изданиях. «Простой язык» понравился землякам, на котором в том числе писал Шукшин.
Псевдоним Валейна созвучен с названием моей родины на Алтае и той небольшой реки Алей, на которой стоит город. Алейск стал началом для моего творчества. Работая в журналистике, много писала очерков о людях, судьбы которых заслуживают литературного пересказывания. Живое общение с читателями показало, что им полюбили мои рассказы, порой и они становятся их главными героями. В этот сборник вошли мои лучшие рассказы, повествующие о житейских ситуациях, в которых оказываются люди.
Ольга была похожа на большой мыльный пузырь – ткни ее в бок и она лопнет, вернее ее терпение должно было скоро лопнуть. Оно иссякло. И она изо всех сил уговаривала себя, что это ее последний школьный звонок и последняя школьная линейка, последний раз ей делают замечание, потому что крутит головой на все триста шестьдесят градусов.
– В общем, все в последний раз, все, что связано со школой, – успокаивала она себя, повторяя как молитву.
Она вспомнила об утреннем разговоре с мамой, которая просила быть посерьезней.
– Мне кажется, что ты никогда не повзрослеешь, а впереди именно взрослая жизнь, – говорила строго она.
– Не волнуйся, мам, я уже почти взрослая просто хочется последний разочек «выпустить пар» и побеситься, – засмеялась Оля, поцеловав маму.
Размышления «о серьезности» прервал ее сосед по парте Сашка Целюк, который почему-то, краснея, пытался передать записку.
– Да что ты мне суешь тут всякое, – хотела прошептать Ольга, но получилось довольно громко.
Все начали озираться и хихикать. Оля получила очередное замечание от классной «дамы» и обидное «дура» от соседа Сашки. Она поняла, что ее терпение лопнуло, но тут зазвенел последний звонок и все закричали «ура». Что-то вырвалось из груди Оли и она, ликуя от такого счастья, тоже закричала «ура». Впереди были выпускные экзамены и поступление в институт.
Шли сложные годы перестройки – время дефицита, талонов и гласности. Денег катастрофически не хватало, и чтобы как то выжить и прокормить их с братом мать бралась за любую работу – мыла полы в подъездах, готовила обеды коммерсантам и дежурила ночью в детском саду. Ольга и Алексей – ее дети погодки все понимали и жалели мать. Старший Алексей был серьезен не по годам. В школе его звали «Ольгин заступник». Он защищал сестру не только перед сверстниками, но и перед учителями. Ольга это знала и иногда «барзела», как выражалась их классная руководительница.
Оля была противоположностью Алексея – живая и на первый взгляд легкомысленная. Алексей помнил ее плачущей только на похоронах отца. Тогда они были подростками, когда погиб их отец. Он нырнул с большой высоты в реку и, сломав позвоночник, не мог выбраться на берег.
Так в тринадцать лет для Алексея началась взрослая жизнь. По вечерам с матерью убирал подъезды, а на летних каникулах работал на местном хлебозаводе. Они с матерью старались как можно дольше продлить детство Ольге.
В те годы появились первые коммерческие ларьки, где торговали всякой мелочью. Алексей видел, что этот бизнес процветал и быстро развивался. Он решил, что после школы обязательно откроет такой ларек, чтобы учить сестру и помогать матери. Мать уговаривала поступить в институт, но парень стоял на своем.
– Зачем мне этот институт? Со временем заочно окончу, это не проблема. Не могу отказаться от предложения друга. Выкупим на паях маленький павильон и вперед, – раскрывал свои планы Алексей. Но его замысел нарушил осенний призыв в армию.
Ольга долго выслушивала назидания брата при прощании и утвердительно кивала головой.
– Я знаю, что ты все сделаешь по-своему. Но послушай меня, никогда не обижай мать и будь уже, наконец, серьезной, хватит детства. Ну а если кто тебя будет обижать, напишешь. Вернусь с армии, всем достанется по первое число, – кричал Алексей уже из автобуса.
Но сейчас меньше всего Ольге хотелось быть серьезной. Она чувствовала, что стоит на пороге новой и взрослой жизни. Что-то бесследно уходило прочь. Она не в состоянии была задержать это что-то, чего больше никогда не будет. Ольга боялась новой жизни, но понимала что это неизбежность. Легко приняла профессию юрист, которую выбрала для нее мама и также легко поступила в государственный ВУЗ.
– Именно государственный, а то сейчас коммерческих развелось как собак нерезаных, – утвердительно кивала головой мать.
Оставшееся лето пролетело незаметно, и вот уже Ольга ехала в совхоз на картошку со своими однокурсниками. На картошке она познакомилась с Андреем, который ходил за ней как приклеенный и смотрел влюбленными глазами. Новоявленные студенты тайком выпивали тогда запрещенный «сухим законом» самогон и закусывали свежим душистым салом, которое раздобыли в деревне, и конечно печеной на костре картошкой. Потом орали песни и «шарахались», как сами это называли всю ночь. Утром спали на ходу, похмелялись огуречным рассолом и шли на поле.
Еще по-летнему пригревало солнце и бил в ноздри запах убранной картофельной ботвы и каких-то приторно-сладких запоздалых цветов. Ольга обожала этот запах. Так пахли бархатцы.
– Точно, бархатцы, – вдохнула она полной грудью воздух. Ей не хотелось возвращаться в незнакомый город, суматошный и еще пока непонятный. Она с детства привыкла к деревне, куда ездила на летние каникулы, к земле и размеренной жизни в маленькой провинциальном городке.
Но к удивлению Ольги все пошло как по маслу. Она быстро втянулась, и ей не было уже так страшно и одиноко в большом городе. Все деньги и продукты, которые привезла из дома, быстро закончились. Они «испарялись» на глазах, либо поглощались соседками по комнате.
– Общага она и называется общагой, потому что здесь все общее, – давали назидание девчонки по комнате.
Ольгу подселили к трем старшекурсницам, которые казалось, никакого отношения к институту не имели. Двое из них работали в частной фирме, у третьей была несчастная любовь и в депрессии она проводила целый день в постели, читая любовные романы. Прерываясь от любимого занятия, она постоянно что-то жевала или ходила в курилку для «расслабления». И лишь только сессия была для них законным основанием ходить в институт и говорить об учебе. Соседки часто посмеивались над Ольгой и ее рвением к учебе.
