– И ведь не поспоришь…
– Вы это мне?
Я медленно повернул голову в сторону раздавшегося вопроса, при этом испытывая странное чувство: будто моя голова выплывает из плотной дымки воспоминаний.
– Я рассуждал вслух. Прошу прощения, если побеспокоил, – я кивнул незнакомцу на другой стороне барной стойки.
Как давно я начал захаживать в бар после работы вместо того, чтобы сразу идти домой? Месяц, а может два. Ближе к 30 годам жизнь стала однообразной: один день невыносимо походил на последующий и предыдущий. Каким же дураком я был, когда хотел побыстрее вырасти и быть свободным. На самом деле сейчас я более несвободен, чем когда шатался по улицам города днями и ночами со своими закадычными товарищами. Казалось, что весь мир у наших ног, а школа только сдерживает от великих свершений и удивительных приключений.
Теперь я женатый тридцатилетний мужчина со стабильной работой в фирме, занимающейся покупкой и продажей строительных материалов. Ничего удивительного в моей работе нет: договариваюсь с поставщиками и покупателями по поставкам какой-нибудь черепицы или штукатурки в огромных количествах. Меняется в этом простом уравнении только одна производная – товар. Жена работает сменами в гостиничном бизнесе администратором, поэтому по вечерам ее часто не бывает дома. За пять лет совместной жизни секс стал чем-то вроде обязанностей, которые мы выполняем раз в неделю.
Вспомнил! Как-то раз я забыл на работе зонт, а по дороге домой начался сильный ливень. Ветер и слишком мокрый вечер загнали меня в бар практически равноудалённый от работы и дома. Такое маленькое заведение, которое и не сразу заметишь в обычный день. На неприметной светло-серой вывеске черными буквами значилось «Бар». Выбирать мне не приходилось, так как уже на пороге бара я буквально выжимал свою суть, промокшую до нитки. Внутри темнота, пять столиков и барная стойка. Несколько позиций крепкого алкоголя, несколько видов пива и закуски. Обычно в 8 часов вечера я совсем один сижу за барной стойкой, потягивая баночку светлого нефильтрованного. А ухожу как раз с первыми посетителями. Но сегодня видимо был особенный день.
– А я вот развод отмечаю, – после некоторого молчания, горько усмехнувшись, сказал незнакомец.
– Поздравляю, – задумчиво ответил я, но тут же спохватился. – Вернее, я имел в виду…
– Сам виноват, – еще раз усмехнулся парень. – А ты женат? – он даже не смотрел в мою сторону, изучая что-то на дне бокала с виски.
– Женат.
– Любишь?
– Люблю.
– А чего тогда здесь торчишь в такое время?
– У нее смена сегодня на работе.
– Вот как…
Образовалась какая-то давящая тишина. До этого разговора я его даже не приметил, однако сейчас мне стало казаться, что необходимо с ним во что бы то ни стало поговорить. И с чего бы это вдруг? Неужели беспокоюсь о незнакомом человеке по поводу его жизненных ситуаций? Впервые ощущаю потребность нарушить тишину.
– Давай угощу, раз такое дело, – я хотел было подсесть к нему, но он вдруг поднял руку, останавливая меня.
– Давай только без этого. Жалость мне не к чему.
Вдруг стало стыдно и я присел снова на своё место. Тщеславие мне не чуждо, как оказалось. Вот дурак! Взял и обидел человека, хотя вовсе этого не хотел. Я с силой зажмурился, сжал кулак и придавил себе лоб, как делал еще с детства в неловких ситуациях.
– Не заморачивайся. Поговорить вообще-то можно, – он отхлебнул немного из своего бокала.
Но разговор у нас как-то не клеился. Возможно он хотел, чтобы я сам выбрал тему, так как ему сейчас на всё наплевать. Воспользовавшись молчанием, я украдкой оглядел своего соседа по стойке: короткостриженый худощавый парень, возможно моего возраста, сложно судить сидя, но довольно высокий, гвоздик-серьга с бесцветным камнем в правом ухе. Внезапно он повернулся и уставился прямо мне в глаза. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности, но решил не отнимать взгляда от его удивительных лазурно-серых глаз. Он с минуту испытывал меня, а затем звонко рассмеялся. Громче, чем это было необходимо.
– А ты не из робкого десятка, а?
– О чем это ты?
– Обычно люди теряются от моего прямого взгляда. Жена говорила, что цвет радужки у меня не правильный, будто не из этого мира. Они застают всех земных обитателей врасплох. Не веришь? Даже наш пес в ужасе бросался прочь от моего взгляда. Хотя, признаться честно, не люблю я собак. Завели этого горемыку из-за нее. А теперь она ушла, но пса оставила. И что мне теперь с ним делать?
– Не сказать, что я не люблю собак. Однако кошки мне нравятся больше. У моей жены аллергия, и мы не можем завести котёнка.
– А жена? – он вздернул бровь.
– Она тоже кошек обожает.
– Повезло. Мы вот в этом не сходились, и вполне может быть от этого и разошлись.
– От того, что тебе нравятся кошки, а ей – собаки?
– Из-за полярности взглядов, – он пожал плечами и снова уставился невидящим взглядом перед собой.
Нас снова окружил тихий шум пустого бара, лишенный людских голосов. Тихо играла музыка давно позабытого времени – это одна из тех вещей, которая заставляет меня каждый раз возвращаться сюда. Владелец, он же бармен, ставит свои любимые пластинки с джазом или роком 60–70-х годов на стареньком проигрывателе. Когда бар заполняется все большим количеством людей, становится тяжело разобрать даже ритмы зажигательных композиций, потому я и не задерживаюсь до их прихода.
Легкая и солнечная «Fun, Fun, Fun» от группы The Beach Boys была создана для того, чтобы, забыв обо всех трудностях и серости будней, пуститься в неистовый танец продолжающейся жизни. Однако настроение не позволяло мне даже постукивать в такт по своей уже пустой банке пива. Оно словно заковало меня изнутри по рукам и ногам, чтобы я не смел даже на подсознательном уровне удалиться от собеседника и его эмоционального состояния. Со стороны, конечно, показалось бы, что он в принципе в порядке, даже улыбается временами и отшучивается, но я считываю с каждого его движения вязкую меланхолию, готовую перерасти с минуты на минуту во что-то более серьезное.
– Сейчас бы улететь куда-нибудь, – тихо произнес незнакомец, даже не глянув в мою сторону. Мне показалось, что он говорил сам с собой.
– Я бы тоже не прочь отдохнуть, – и всё-таки я решил поддержать разговор.
– Что? – он будто очнулся ото сна и внимательно посмотрел на меня.
– Ты только что сказал, что хотел бы улететь куда-то. А я ответил, что тоже хотел бы, – спокойно повторил я.
– Вслух значит сказал… Первая стадия безумия – говорю с собой, – усмехнулся он.
– Меня, кстати, Шын зовут, – я решил представиться на всякий случай.
– Шын… Интересное имя. Что-то означает? – собеседник нахмурился.
– Ага. Переводится как «правда».
– Тебе подходит. Наверное, – он быстро прибавил и улыбнулся.
