Я ехала в массивной черной машине, скептически осматривая серые улицы, дома и магазинчики. Погода была пасмурная, что вполне типично для поздней осени. Я оделась соответственно: черные узорчатые колготки, серая юбка в клеточку и черно-белый свитер с воротником, закрывающим еле видные синяки. Открыв зеркальце, я дотронулась до своей шеи и подняла взгляд. Нос был заложен, но запах новых кожаных кресел, и еще не до конца распакованного салона машины, еле долетал до меня.
– Уже? – равнодушно произнесла я, посмотрев на идеальное со всех сторон здание школы. – Вчера мы опоздали на тридцать две минуты.
– Разве не на тридцать? – спросил мужчина за рулём, мой отец.
Было немного странно слышать его рассеянный утренний голос, тем более зная, что этот голос я слышу крайне редко.
– Нет, я уверенна. – ответила я после короткой паузы и взглянула в водительское зеркальце.
– Вчера мы попали в длинную пробку, нам еще повезло, а сегодня я выбрал дорогу короче.
– А почему вчера ее не выбрал?
Папа промолчал, и я знала в чем дело. Он избегал моего взгляда и бегал глазами по дороге.
– Ты ничего не забыла? – добавил он и его взглянул в зеркальце.
Теперь я опустила глаза, открыла дверцу и быстро вышла из салона. Мне было очень непривычно слышать его голос, а тем более слова заботы в мой адрес. Когда его машина отъехала, я осталась стоять на стоянке провожая взглядом его машину. После мысленного "удачи" я всё таки развернулась и пошла в школу. Настроения не было, глаза зудели от бесконечных ночей в телефоне, а нос был всё так же заложен. Это создало картину ужасного негодования и отстойного начала этого дня.
Поднимаясь по ступенькам, я заметила хихикающих девочек, которые строили из себя American girl и пили свой кофе из старбакса. Они явно ошибались, думая, что сидя на ступеньках и кушая свой завтрак, они выглядят очень привлекательно. Я совершенно случайно задела ногой стаканчик с кофе, и он опрокинулся прямо на костлявую блондинку с неопрятным пучком.
Её подруга не сдержала смешка, а потом резко изменила свое лицо и стала помогать подруге, пока та, с видом убитой лани смотрела по сторонам, пытаясь найти обидчика.
– Какая жалость! – произнесла я и пошла дальше.
Я не плохая, нет, я люблю делать плохо другим, и от этого получаю удовольствие. Так что это совсем разные вещи. Теперь на моём лице была улыбка.
Школа встретила меня как всегда: "любезными" взглядами учеников и тошнотворным запахом рисовой каши. Дом, родной дом. Стоило мне потянуть на себя дверцу шкафчика, она тут же издала пронзительный вопль на весь коридор.
"только этого еще не хватало"– подумала я и сильно ударила ладонью по ней. На секунду стало очень тихо, но вскоре шум приглушённых разговоров вернулся и снова начал действовать мне на нервы. Я чувствовала, как сильно начинаю закипать.
– А ты давно её смазывала? – прозвучал голос за вмятой дверцей и я медленно ее закрыла.
Передо мной стоял высокий парень с светло-русыми волосами, чуть доходившими до ушей, и с самодовольной улыбкой. Его хрустальные голубые глазки смотрели на меня с каким-то детским азартом, а веснушчатый нос с горбинкой у самого лба был задран прямо к потолку. Я мельком его оглядела, и отметила про себя то, что он снова поздно лёг спать. Его округлённое лицо было отёкшим, а сложенные на груди руки ещё не были размяты.
– Последний раз ее смазывал ты, Дэниел. – выдохнув ответила я.
Я не могла отрицать того факта, что при виде Дэни, мне стало лучше. Он всегда появлялся в самые неожиданные моменты, в самых неподходящих местах и в самое неудобное время. Но ему всегда удавалось при встрече развести меня на каком-нибудь приколе или просто поднять мне настроение.
– А что мы такие хмурые? Не поела с утра?
Я уставилась на дверцу и вспомнила про завтрак, оставленный у папы в машине. От мысли, что придется кушать в столовой, синяки на шее дали о себе знать и немного заболели. Я сглотнула.
– Ладно, можешь всего лишь звать меня: "мой спаситель". – ухмыльнулся он и вытащил из-за спины контейнер.
"самовлюблённый мальчишка"
Я решила не показывать облегчения и просто сказала:
– Спасибо.
Дэни приподнял брови и шагнул мне на встречу.
– Это всё?
– Спасибо БОЛЬШОЕ. – протянула я, даже не смотря на него.
– Не слышу. – прошептал он.
Я закатила глаза и стала складывать вещи в шкафчик.
– Ты лучше скажи что здесь забыл.
– А ты не рада меня видеть? – с обиженным видом спросил он.
– Ради всех святых, не беси меня!
Я захлопнула дверцу шкафчика и вздрогнула от неожиданного резкого шипения у моего уха. Дэниел затряс безымянным пальцем в воздухе и начал дуть на него, наивно веря, что это поможет облегчить боль.
– Чёрт, Саша! – рыкнул он на меня и я выпучила глаза. Неловко.
– Ты же вроде собирался "оставить это место гнить, и никогда сюда больше не возвращаться"? – спародировала его я, пытаясь перевести тему.
– Ну это ты сказанула! Я так не говорил! – развёл руками он и уставился на меня, намекая на извинения.
– Именно так ты и сказал.
– Я просто встретил твоего отца по дороге, недалеко от школы, и он попросил передать тебе твой завтрак. Вот я здесь.
– Да уж, если завтрак от папы, то не жди ничего хорошего, – подмигнула я ему. – он совершенно не знает: что я ем. А ты всё таки не вернёшься в школу?
Дэни поджал губы и посмотрел на меня виноватым взглядом.
– Знаешь… Единственное что меня тут держит, это ты. Но ходить сюда после Ватикана, когда можно работать дома – не лучшая из моих затей. А с тобой мы видимся всегда и везде. – он говорил искренне, но неубедительно, его хрустальные глазки немного погрустнели.
Я устало закрыла глаза и облокотилась плечом на шкафчик, мои руки собрались в замок на груди.
– Хорошо, но запомни, я мстительная. – взглянула на него я и подмигнула.
На мгновение лицо друга стало непроницаемым и пустым. Такое бывает когда резко что-то вспоминаешь или когда задумываешься.
"мечтатель…"
Я пощёлкала ему пальцами перед лицом и он очнулся. На его лице снова появилась самоуверенная улыбка, и он открыл рот чтобы что-то сказать, но его перебил звонок.
– Что? – крикнула я
– Я приду за тобой после уроков. – крикнул он в ответ и скрылся в толпе.
. . .
Начались уроки. Самая бесполезная вещь на свете. Чаще всего я что-то вырисовывала в учебниках, тетрадях или на партах, могла часами смотреть в одну точку и о чём-то размышлять. Все слова учителей проходили мимо меня, меня никогда не вызывали к доске и никогда не спрашивали. Если мне было безумно скучно, я просто уходила с уроков просиживать время в школьном дворе.
