Современный мир стремительно меняется и в условиях глобализации социальные системы приобретают новые свойства развития. Прогнозы, основанные на принципах классической методологии, становятся ненадежными и недостаточными. Сложность объекта исследования требует иного методологического инструментария, не только базирующегося на результатах фундаментальных и прикладных исследований, но и способного формировать трансдисциплинарные стратегии исследования сложности, самоорганизации и инновационности.
На смену статистической модели мировой стабильности приходит модель динамической нестабильности и нелинейности. Поэтому перспективы развития политической философии как методологического инструментария политической науки сегодня определили результаты исследований неустойчивых систем в области точных и естественных наук. В условиях многовариантности и открытости исторического процесса без должного внимания к развитию политической философии невозможно прогнозировать сценарии будущего и выбирать наиболее эффективные стратегические альтернативы.
Фундаментальные исследования в области политической философии, включающей в себя такие направления, как политическая онтология, политическая антропология, политическая аксиология, политическая праксиология, политическая этика и политическая эпистемология, основываются на междисциплинарных связях, что дает толчок к формированию новых направлений политической науки, таких, как хронополитика, экополитика, глобалистика, политическая лингвистика, биополитика, нейрополитология.
В качестве объекта исследования политической философии употребляется прилагательное «политическое», что не только фиксирует незавершенность, открытость и полемичность содержания данной дефиниции, но и необходимость его постоянного уточнения с учетом новых знаний о закономерностях развития политического бытия и политического сознания.
Важной проблемой политической онтологии является исследование политического пространства/времени. За последние десятилетия политическое пространство не только расширилось – оно качественно изменилось, а инструментом его расширения становятся новые технологии. В то же время политическое пространство, демонстрируя разнообразие развития, проявляет повышенную чувствительность к ходу времени. Признание активной роли времени, наряду с активной ролью материи, становится знаком новой парадигмы. В этой связи разработка методологического аппарата хронополитики, как составляющей политической философии, весьма актуальна.
Современный методологический инструментарий хронополитики позволяет увидеть различные изменения политического – фазовые переходы, бифуркации, усложнения, иерархические перестройки, порождающие собственное политическое время. Исследование различных свойств политического времени, среди которых принципы темпоральности, системных связей, способных на резонансное содействие и синхронизацию, открывает новые возможности политического прогнозирования.
В рамках политической философии исследуется вопрос о соотношении политической реальности и политического сознания, рационального и иррационального. Новейшие исследования в области генетики, нейрокогнитологии, искусственного интеллекта, политической философии способствуют активному распространению различных технологий манипуляции общественным сознанием. Поэтому проблема исследования механизмов воздействия на общественное сознание становится одной из важнейших проблем политической онтологии.
Утрата институтом государства своих традиционных функций и появление новых субъектов политики ставят вопрос о новой институциональной матрице современного политического пространства. Каковы перспективы дальнейшего развития института государства и его взаимодействия с различными субъектами глобального политического процесса? Эти проблемы исследуются в рамках политической антропологии, учитывающей новые научные достижения и опыт политической практики.
Надо отметить возрастающий интерес к биополитике. Согласно антропологическим исследованиям не только социальный опыт программирует поведение человека, его программирует даже совсем уж отдаленный опыт, зафиксированный в поведенческих инстинктах. В этой связи объяснимо пристальное внимание политологов к исследованиям общественного поведения животных, позволяющего выявить эволюционно-древние механизмы распознавания «свой – чужой»; механизмы, регулирующие восстановление социального равновесия и определяющие различные стили доминирования – подчинения; механизмы корреляции и взаимозависимости агрессивности и внешней среды. Можно предположить, что результаты исследований политической антропологии, биополитики, биосоциологии и этологии позволят выявить глубинные этологические и физиологические основания политического поведения.
В рамках политической философии развивается политическая аксиология, исследующая ценностные основания политики. Мир политического – это, по выражению К. Шмитта, мир «различения друга и врага», а критерием различения являются ценностные ориентиры. Реструктуризация современного мира происходит, прежде всего, по ценностным критериям. Идеологические, цивилизационные, культурологические, религиозные, национальные противоречия – это противоречия ценностных систем. В центре исследований современной политической аксиологии выявление механизмов формирования ценностных систем, их развития и трансформации.
Следующим разделом политической философии является политическая этика. Политической наукой давно обсуждается вопрос соотношения морали и политики, который перешел научные и публицистические рамки и стал вопросом политической практики. Каковы критерии нравственных оснований политики и политической деятельности и чем они определяются? Политическая философия учитывает особенности функционирования морали в политическом пространстве и разрабатывает такие направления, как этика политических институтов, этика международной политики, этика глобализма, этика войны, этика легитимного насилия, этика сопротивления и гражданского неповиновения.
Современная политическая праксиология исследует политические действия, механизмы и формы эффективного управления социальными системами и регулирования политическими процессами. В условиях глобализации формируются не только различные управленческие метатехнологии, технологии внешнего управления, но и различного рода манипулятивные технологии. Активно используемые в мировой политической практике технологии «цветных» революций и «гибридных войн», стратегии «управляемого хаоса» и «внешнего управления» еще раз подтверждают значимость этой проблемы. Чтобы понять, как формируются и применяются новые управленческие технологии в интересах определенных групп, а также механизм их воздействия на политическое сознание, активно ведутся исследования в рамках политической праксиологии.
