С утра без перерыва хлещет ливень, такой сильный, что, кажется, вот-вот смоет «дворники»: конец месяца – где-то не выполнили план по дождям, вот и штурмуют. Ничего, прорвёмся!
В придорожном ресторане нам подали рыбу-саблю, поджаренную вместе с ножнами. Ничего, разжуём!
Под Ровно инспектор ГАИ попросил подвезти до города какую-то старушку. Всю дорогу она нам сообщала страшные новости: впереди наводнение, и мост сорван, и все машины плавают… Если бы она работала главным паникёром города, то всегда получала бы прогрессивки. Но испортить нам настроение даже ей не удалось: мы едем в Варшаву, город, где у нас много друзей, нас ждут и нам рады.
Жена и дочь пели тонизирующие песни из репертуара Аллы Пугачёвой, я прибавлял газу, и машина весело неслась по паркету асфальта, отполированного щёткой дождя. Я знал, что всё будет хорошо: и ливень кончится, и солнце появится, и даже таможенные инспекторы встретят нас добрыми улыбками.
К вечеру дождь кончился. Выстиранное им небо сушилось на радуге. Подъезжая к Бресту, мы увидели мальчуганов, играющих с мячом. По мокрой траве катился яркий жёлтый сверкающий шар, похожий на солнце. Потом его подбили ногой, и он помчался, подгоняемый ветром. Перекати-Солнце.
В брестской гостинице «Интурист» милые приветливые администраторы, оборудованная стоянка для машин, хороший буфет, уютные номера… Вот только подушки огромные, как постаменты. Спать на них приходится полусидя, вернее, даже полустоя. Взгромоздиться на такую подушку, всё равно, что покорить Эльбрус.
Утром, перед самым отъездом, увидели толпу у киоска с сувенирами. Подошли и порадовались: замечательные изделия, с большим вкусом и выдумкой: раскрашенные лошадки, резные шкатулки, сундучки… Мы докупили большое количество сувениров к тому бессчётному количеству, которое везли. А несколько из них я купил для себя, чтобы поставить в кабине (как в анекдоте: «Себе, любимому!»).
Гофман, который живёт на крыше
Мы жили в самом центре Старого мяста (Старого города), на Рыночной площади, в новой квартире Ежи Гофмана, известного польского кинорежиссёра, фильмы которого «Гангстеры и филантропы», «Пан Володыевский», «Потоп», «Прокажённая» пользовались большим успехом в Советском Союзе.
У меня богатая фантазия, я могу себе представить всё, даже самое невероятное: неподвижный Терек или остановившийся в воздухе реактивный самолёт, но я не в силах вообразить Гофмана в спокойном состоянии. Он живёт на ходу, постоянно улетая, прилетая, уезжая, забегая… Даже разговаривая по телефону, бегает по квартире с аппаратом в руках. Для того чтобы поговорить с ним, бегаю рядом, беседуем короткими перебежками. Иногда звонит его жена Валя, которая сейчас за границей. Во время каждого междугороднего разговора она с любопытством спрашивает: «Кто у нас сейчас в гостях?», и Гофман называет ей новую фамилию. Он регулярно кого-то встречает, принимает, развлекает. Большинство гостей из Советского Союза – это не удивительно: он кончал ВГИК, жил четыре года в Москве, потом снимал фильмы на Украине – в СССР у него бесчисленное количество друзей. (До нас у него гостил Владимир Высоцкий).
Работает он очень быстро, в среднем снимает два фильма в год, плюс к этому ещё руководит объединением. У Гофмана большое количество наград: премии министра культуры, премии министра обороны (это как наши Государственные премии), номинации на «Оскара»…
Те считанные дни, вернее, часы, когда он дома, Гофман проводит время на кухне: обожает готовить и угощать блюдами собственного приготовления. Преимущество отдает русской кухне: блины, пироги… Причем, имеет свои рецепты, свои секреты. До сих пор с восторженным стоном вспоминаю его хрустящие деруны!..
Их квартира на последнем этаже, балкон выходит на крыши. Средневековые крыши, покрытые черепицей, на которых вырос лес телевизионных антенн. По красным крышам гуляют чёрные коты. Крыши, крыши, крыши… Где-то здесь живёт Карлсон. Я стоял на балконе и ждал его появления. Но вошел Гофман, и я понял, что он и есть Карлсон. Даже похож на него: приземистый, сдобный, круглолицый. Фортуна всю жизнь гладила его по голове и протерла большую уютную лысину, тоже, как у Карлсона. Очень они похожи. Только Карлсону подвижность придаёт пропеллер, а Гофману – его внутренняя атомная энергия, которую он использует в добрых и мирных целях.
