Джеймс Джойс - Поминки по Финнегану. Глава 4. Лев. Авторский перевод

Поминки по Финнегану. Глава 4. Лев. Авторский перевод
Название: Поминки по Финнегану. Глава 4. Лев. Авторский перевод
Автор:
Жанры: Литература 20 века | Современная зарубежная литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2024
О чем книга "Поминки по Финнегану. Глава 4. Лев. Авторский перевод"

В заключении злоключений Х.Ц.Иервикера четвертая глава вращается вокруг сцены в суде со всевозможных равнотвратных тычков зрения. В тесте сахарена пончикиация пирогинала.

Бесплатно читать онлайн Поминки по Финнегану. Глава 4. Лев. Авторский перевод


Глава 4. Лев

Осажденный Иервикер снит

Как лев, в нашей тигрортани>1 помнит кувшинок>2 своего Нила (забыть что-ль Арьюзу Арьюна>3 или Бокхосу>4 нóголок>5 Марморозалей>6 из Марменьерии>7?), быть и може, тот веер зин с>8 целыми неги ты винтик>9 започтамптили что>10 в наш брифингбюст>11, осажденные же в своей поснили его стиль>12 и единственно о тех лилилитках разоблачёртовых>13 что погубили его, пропащим целую старость, и знали не что бдительные вероломы на его поминках, так скозлять. Фоой, фоой>14, камермейсьес>15! Зеепизупи, ларзенлядки>15*! Зейнзейн, зейнзейн>16! Быть и може, вы мост онс хастен>17 самим те' деклареять это, что он переглазил? превидил? поля жары и рожь уржая где кукурузлатая Yсит? стыдилась и сияла>17*. Быть и може, нам ежно разыскать ебейтье>18 дверез>19 нашего честнóго городишки курантов>20 хотяб мы знали'то, что своей глубокозлящественной проницательностью (не было б хотение лишь добрым временем впустраченным), в рамках его патриархальных шаменок>21, камнетесен над городом (Градёт! Градёт!) он чуя врага, корольбилли какого-то белоконного>22 в Фингласной фабрике, молился, как сидел он на покаянном стуле, (мне могли б вы потрáвить пэрочкой всмятку глязиц!) в течении той три с чертовиной часа длящейся агонии молчания, ex profundis malorum>23, и разродился с непритворным милосердством что его словощемливатель>23* (один англе́ц до зубов который, неименованный Нахом из Гирахуша>24, пошел б куда попало в сием плакучем мире на своем крапчатом пузе (рэб>25 сей, коленопреползённый сей!) ради молока>26, музыки и замужних миссус) мог бы, мерси провиденциальному щедряку что ненавидит рассудительностей прозорливость, распуститься в первую из знатных династий его потомков, черномырдных коннемаров>27 не с загона, а старших детей его семейства, его самая донимающая из идей (при всем уважении к его дволкнадцати преоблатвёрдующим страстям>28) бывая формирование, как в более благоприятных климах, где Мёдоусный Луг – гостерадушнен>29 и встречает Гора Радости, истинно криминального стратума, Хамоновых кражвломщицких медвежайцев>29*, тем самым наконец ликвидируя из всех классов и массов прямой производной декаузализацией>30: sigarius (так!) vindicat urbes terrorum>31 (такее>32!): и вот так, короче говоря, послушание граждан собствует цве́танью елого>33.

Похороны в Лох Нее

Ну худо>1. Давайте оставим теории там и вернемся к здешней здесь. Ну слушайте. Этость худо снова. Тиковый гроб>2, Пьюгласспанель-догнанный>3, ногами на восток, был вручиться после, и постукивая около целья, материально осуществляя вопрос. И это, лежевечно, есть сей тингхолм. Любое число консервативных публичных тел, через некорое число избранных и прочих комитетов имеющих власть чтоб добавить к своему числу, пред голосованием за самих и самого себя, город, порт и гарнизон, должной и подходящей резолюцией, следуя судебнутому постановлению граундвета>4, раз и навсегда прочь от интриганского существования, в качестве предоплаты, так что вы маатескиперы>5 могли б тебе мигом скроить когти на ньювую пачку клердов>6, сделали ему, пока тело его все еще упорствовалось, подарок в виде временной могилы в Мойелте>7 по лучшему Лох Нейхскому>8 образцу, тогда настолько востребанному среди островворогов как Айл ов Мэн сегодня среди озерофобов. Вахт евнух>9! Было это в совершенно срыбном котелкерри>10, после того как Фианны>11 предводитель забрал свою горсть, обогащенный старинными лесами и дорогим грозным глублинном>12 меж которых находились холмик и форели ручей, самотщесуетный своим ивняком и какой болта ивой с любым Уилтом или Уолтом>13 что б выудил ее как Изаак делал щекотанию своего посоха и наблюдал б за ее водами ее глупышных вод у и там сейчас коричневый торфник ряблённый (пусть одеяло их слегка позолотит его дремилистую фигуру!) Ктодлявас приказал долго лежать, гневом Болога, словно первый окаянный Гун в русле своего иссиянего Дунаика.


Отлучшо. Эти погибывшие подпольные небеса, или крота рай который был вероятно также и инверсией фаллофароса, предназначенного спестовать пшеницы урожай и подстегнуть туристичическую отрасль (ее архитектор>14, Мгр Пёрляшас>15, уже быв обкайкатенным>16 как бы не остолнаёбил он никогдобного пока подрядчики Мессры Т.А.Биркетт>17 и Л.О. Туохоллз>18 были сделаны препочтенными что не подкопаешься) первый на западе, наш мистероитель, Костелвилланос>19, открыто проклятый и взорванный посредством гидромины, системы, Совин и Белкин>20, пущенной на ветер из переизобретенного Т.Н.Т.>21 бомбопоста все наверх в одинадцать тридцать флангвольно (циркитер>22) чтобы штирбортить из своей аэростарпеды, Автона Динамона>23, связанной с выжидательным минным полем посплавством усовершенствованного аммиака скрыжеванного к ее общитому планширу, и приплавленная в тяговые канаты, скользя сквозь скобы и преуменьшаясь из рубки в аккумуляторные предохранители, все похожи как гвоздики для пани хильды>24 раз уж никто не казался иметь то же самое время бороды, некоторые говоря по своим Орлогам>25 что было без Зигстригсти девять, по-больше ж придерживаясь Раян фогта>26 что было без Датцати пу́лять. Он впоследствии гаага б его блэттхеры>27 ни начинали опадать с него и его грубый кожель совсем был сухриплым и, шуг за шугом, он приблился к этому (лысерубщади>28!) тщательно выстлал железобетонный результат гнилостойкими кирпичами и раствором, рвём ко рву, и уединился за семивластием своих башенок, бошан этот>28*, караул, бык и лев, белая, гардероб>29 и окровавленная, так поощряя (инступим, аль стул б в лифт>30!) дополнительные полезные органы народного самоуправства с головными департаментами что были полны ледикантов те хуур>31 внимательно вышлюхать чтоб такие как Союз Скотоводов, Гильдия Торговцев на Экспорт et>32, a.u.c.>33 по сегодняшний дар ему с похоронной помпой, сверх и лихвой того, каменной плиты с обычной Мак Пелахской>34 ловкостью прощайречия, очень льстясловящим примером лжесмысленной адамелегии: Мы сделали свой излечёрт с тобой, Войскподин Нупобеди, высдали это, ба!

Батальная интерлюдия

Но н'домý и всенбортшхуны! Демонстративные гробы, саваны, гудбайные>1 пивкости, пепельные урны, лголосные бледни, табаклетки, баччата поттина>2, слёзницы, шляпные коробки, воднючие>3 байкалы, бракмедли>4, сосуски для жражды, включая вашездоровную рухвёрсту>5 и мягкобойные студни и коль на то пошло, жавель>6 также, любой род ингумационного безделушества для украшения его стеклянной камни́цы гонофрея>7, вполне бы, с этими вереницей обстоятельств, естественно следовал, хувы, в обычном течении, позволяя тому кругосветниковому прохаживающеству, шед такости ему мимо, прожить в домашней безопасности предстарческие дни его жизни изобилия, старцо скорей чем дряхло, поздней весны последнюю кротость, до отвальной стадии, бздельничая целыми маеднями (


С этой книгой читают
Глава третья 'по Минску по Офигенну' правдолжиет свой хоть стой-и-па́дающейше вы́оксюморочный калейдостёб препервоклассных и наивысшесортных сентенций искреющих о человраке и мифре, боге и его баге, гении и ее гиене, жизнщине и их т.д. смертжествах – раскрываивая детали до которых нюаньше не и быв словес. В переводе сохранена пунктуация оригинала и синтаксиса как верных маркёров непотоксознательской упорядоченности авторского заумсла так и в зало
Вторая глава повествует фактическую завязку фабулы про (якобы) проступок ХЦЕ в Феникс Парке и все сопутствующие распространению слуха об этом избыточные детали, делающие установление истины делом не то чтоб третичным, а просто необэтомным с комментариями, проливающими свет на мутную историю. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Роман Джойса – это полный рулез! Предлагаемый здесь к вниманию собственный перевод первой главы является как бы прологом к основному действу написанной уже после 2-й по 4-ю, суммируя все навороченные наработки о всем во всем из древлёкого страшного. Текст главы разбит на параграфы с отдельными подзаголовками и подробными комментариями вкупе с разъяснениями ведущих ангельских финнегановедов от джойсологии. Публикуется в авторской редакции с сохран
Евгений Замятин, Олдос Хаксли и Джордж Оруэлл создали портрет тоталитарной системы в интерьере XX века, и каждый запечатлел свою голову трехглавого Цербера, который стережет души, не позволяя им вырваться из ада несвободы. Каждый из этой троицы писал одну из створок триптиха, пытаясь заставить людей ужаснуться и сделать шаг назад от края пропасти. Они предостерегали, вселяя в пас надежду: если предупрежден, значит, вооружен.«…этот роман – сигнал
И читатели, и литературоведы сходятся во мнении, что образ главного героя романа «Преступление Сильвестра Бонара» списан с самого автора. Пожилой историк и филолог Сильвестр Бонар живет в мире старых рукописей и книг и плохо ладит с людьми. Однако, когда он встречает внучку женщины, которую когда-то любил, в душе Бонара вспыхивают старые чувства. Узнав, что опекун девушки жестоко с ней обращается, Сильвестр решает выкрасть Жанну Александр из отче
В первый том собрания сочинений включены те самые знаменитые повести, с которыми Юрий Поляков вошел в отечественную словесность в середине 1980-х, став одним из самых ярких художественных явлений последних лет существования Советского Союза. Сегодня эта, некогда полузапретная, проза нисколько не устарела, наоборот, словно выдержанное вино приобрела особую ценность. Написанная рукой мастера, она читается с неослабным интересом и позволяет лучше ос
В многогранном наследии великого писателя Антона Павловича Чехова тема любви занимает центральное место, хотя долгое время Чехова считали, в первую очередь, сатириком и бытописателем, мастером острых и метких зарисовок. В этой книге собраны чеховские шедевры, посвященные любви. Среди них – грустные лирические истории, в которых проявилось глубочайшее понимание психологии человека, и язвительные сюжеты, и попытка написать «бульварный роман» о несч
Собственно, это притча (сказка) о том, как могут жить вместе рыбка и птица. При всей своей внешней простоте сюжета и чётком указании на "милейшего старичка" на небесах, это не ответ, а – вопрос. Возможно ли соединить, казалось бы, несоединимое? Как разрешить противоречия и несовместимость? Бог в данном случае, это символ компромисса, к которому мы постоянно прибегаем, но который целенаправленно игнорируем под гнётом культа индивидуализма и личног
Приключения в средних веках продолжаются. Герой романа попадает в плен к монголам. Его везут на казнь к Угедэй-хану. Но верные друзья приходят на помощь. С уйгурами принцессы Тань Я он вынужден идти в поход на Русь. Внук Чингисхана Батый заливает кровью непокорных русов. В дремучей дальневосточной тайге у целебного источника Луиза обретает новую жизнь.
В тихом провинциальном городке происходят жуткие вещи: открываются один за другим порталы в страшный мир, где демоны ездят на грохочущей машинерии, слушают странную музыку и очень удачно прикидываются людьми. И магия их эта, под названием э-лект-ри-чество, совсем уж чуждая и непонятная… Занесло же в эту глушь юную выпускницу-мага! Ничего, Римми с этими аномалиями разберется и контракт свой отработает, если только один приставучий наглец – хозяин
Максим не умеет стрелять, не разбивает кулаками кирпичи, да и драки у подъезда постарается избежать. Он счастлив в браке, воспитывает дочь, дружит с соседями, работает на заводе. Жизнь Максима была тихой и спокойной, наполненной привычными семейными радостями, пока однажды за окнами не заклубился зеленый туман. Жестокий мир Улья каждую минуту перемалывает миллионы человеческих жизней. Что ждет здесь ничем не примечательного человека, кроме боли и