ГЛАВА 1
— Петя, Петюнечка, нам было хорошо друг с другом, но знаешь, я тут подумала, эмм… с утра и поняла, что не готова к такому решительному шагу, как замужество. Даже с тобой: замечательным, надёжным, красивым. Ты ведь простишь меня?
Отражение в зеркале невинно захлопало накладными ресницами, и я пришла к выводу, что мне самое время хлопаться в обморок или лучше сразу уходить в кому. Наверное, только она и поможет избежать брака, в общем-то, с интересным, но совсем нелюбимым мужчиной.
А всё родители. Это они мне все мозги выели, изо дня в день зудя о том, как мечтают породниться с Петром Алексеевичем. Старшим. Через мою свадьбу с Петром младшим.
— Петюнь, пойми, мне ведь всего двадцать один. Мне ещё универ заканчивать, строить карьеру, влюбляться в мальчиков. Да и опыта сексуального поднабраться тоже не помешает.
Нет, про сексуальный опыт говорить точно не стоит. Это явно не те слова, которые без пяти минут муж ожидает услышать за пять минут до свадьбы от своей будущей жены.
— Прости меня, ладно? Давай останемся друзьями.
Чёрта с два он меня простит! Если я такое ему скажу, Оболенский прикопает меня где-нибудь у себя в саду, а мои родители ему помогут. Вместе с несостоявшимся свёкром.
Я заметалась по спальне, путаясь в пышной юбке и чуть слышно чертыхаясь. Что делать? Как быть? Как спасать свою молодую жизнь? Может, просто написать записку и сбежать, как в каком-нибудь американском фильме? Малодушно, конечно, но зато меня уже точно никто не потащит вниз к гостям силой.
Петя, конечно, не потащит, а вот с отца станется. Это он был инициатором наших отношений, и он точно не допустит, чтобы из-за меня расстроилась многомиллионная свадьба.
Скандал будет знатный.
Распахнув окно, я высунулась наружу и жадно глотнула ртом воздух. Заметив гостей, которые продолжали стекаться к дому Оболенских — сердцу старинной усадьбы, построенной Петиным прапрапрадедом, быстро засунулась обратно.
Через окно точно не сбежать. Во-первых, сразу засекут. Во-вторых, не спускаться же по простыням с третьего этажа. Вот есть ещё фата, но вряд ли она выдержит даже мои ничтожные пятьдесят килограмм.
— Да-а-ань, ну ты как? Всё ещё волнуешься? — В комнату без стука вошла Карина и остановилась, нахмурившись. — Эй, а чего это ты такая бледная?
Я бросилась к ней, схватила дружку за руки. Наверное, в тот момент со стороны я выглядела как ненормальная, но мне уже было всё равно. Я вдруг отчётливо поняла, что если сейчас сделаю это, выйду замуж за Петра Оболенского, повторю мамину судьбу и судьбу моей уже почти свекрови, — стану просто красивым дополнением властного и успешного мужа.
— Карин, помоги сбежать!
Подруга тряхнула головой, словно пыталась отогнать от себя звуковую галлюцинацию.
— Что, прости?
— Я не пойду за него замуж.
Пару секунд она молчала, а потом взяла меня за плечи и, проникновенно глядя в глаза, легонько потрясла.
— Данька, ты чего? А ну, быстро приходи в себя! Может, тебе успокоительного накапать? Или лучше коньячка для храбрости. Я найду! Сейчас всё принесу. Можно даже смешать успокоительное с коньячком, и жизнь сразу наладится.
Вряд ли. Разве что коньячок с успокоительным станут моими верными спутниками на весь период замужества. И в горе, и в радости, пока смерть не разлучит нас.
Ну, или цирроз печени.
Карина попыталась было выйти, чтобы отправиться на поиски горячительно-расслабительного, но я вцепилась ей в руку мёртвой хваткой и зашипела не своим голосом:
— Не наладится! Я не пойду за него! Говорю же, помоги! Ты моя подруга или кто?
— Дань, это у тебя просто нервное. Со многими невестами такое бывает. Я вот на днях в «Космо» читала…
Теперь уже я её трясла и говорила, быстро-быстро, пока ещё оставалось время до похорон моей свободы, карьеры и сексуального опыта:
— Принеси какую-нибудь одежду. Не могу я сбегать в этом мешке!
— Платье от Веры Вонг — это не мешок, — оскорбилась подруга, словно это она своими руками мне его кроила и шила.
— Неважно. Найди что-нибудь попроще. О, можно даже форму официантки!
— Да где я тебе её найду?!
— Раздень кого-нибудь… Не знаю!
— Раздеть официантку? — Дружка дёрнула бровями.
— Карин, пожалуйста, нет времени.
Она подалась назад и посмотрела на меня так, будто видела впервые в жизни.
— То есть вот это всё сейчас серьёзно? Ты реально собралась кинуть лучшего мужика на свете? Чокнутая… А ты не забыла, что он входит в десятку самых завидных холостяков России по рейтингам Форбса? С утра до вечера забрасывает тебя подарками, катает на яхтах, на руках таскает.
А в перерывах между этим делом с модельками «отдыхает». Об одной такой модельке я узнала совершенно случайно и сразу попыталась прекратить это безобразие — наши с Оболенским отношения. Мама остановила. Мол, доказательств нет — только слухи. Нечего верить всяким глупостям. И даже если мужчина «вроде Петеньки», с утра до вечера вкалывающий как проклятый и зарабатывающий жене на радость миллионы, иногда сходит налево, в этом нет ничего преступного.
— Меньше тебя дёргать будет, — заявила она, ласково улыбаясь.
В тот день я поняла, что совсем её не понимаю и вряд ли когда-нибудь пойму. Прошла неделя, и вот я в свадебном платье стою посреди помпезно обставленной спальни и как никогда чётко осознаю, что мне ничего этого не надо. Ни громкой фамилии, ни миллионов, ни мужа-возможного-изменщика.
— Поможешь?
Подруга тяжело вздохнула:
— Куда я денусь, помогу. Жди здесь. И не вздумай лезть в окно!
— Не буду. — Я слабо улыбнулась, а когда за Кариной закрылась дверь, опустилась на кушетку в изножье кровати и облегчённо выдохнула, уверенная в правильности своего решения.
Нужно только дождаться Карину и…
— Ты ведь понимаешь, что она тебе не поможет?
Я резко подскочила на ноги и обернулась, зацепившись взглядом за высокую светловолосую женщину, а точнее, за её платье — пышное, как у меня. Вот только невеста здесь я, а не она. К тому же расцветка, ткань… Дама как будто наряжалась на маскарад.
— Кто вы? Откуда здесь взялись?
Складывалось впечатление, будто незнакомка появилась из воздуха или подобно привидению просочилась сквозь стену.
Вместо того чтобы ответить, она шагнула ко мне.
— Как раз сейчас она мчится к твоим родителям. Предупредить, чтобы скорее бежали сюда и приводили тебя в чувство. И они приведут. Так приведут, что опомниться не успеешь, как окажешься за ним замужем.
Присутствие чужого человека в спальне напрягало.
— Что вам нужно? — спросила уже резче, пристально изучая незнакомую женщину.
Нет, я точно её раньше не видела. Значит, со стороны Оболенских гостья.
— Я могу помочь, Даниэла. Могу увести тебя отсюда так, что твоего исчезновения никто не заметит. А когда заметят, будет поздно. К тому времени ты уже будешь далеко.
