Саша.
– Аристов, пей. Не могу смотреть на морду твою кислую. – Ящер двигает по столу бокал.
Беру на автомате.
– Слушай, а тебя вот всё устраивает в жизни?
– А чо нет?
– Ну, не хочется осесть уже, остепениться? – Катаю зубочисткой по тарелке оливку.
– Типа семья, дом, дети и всё такое?
– Угу.
– Ну. Может. Иногда. – Ящер безразлично пожимает плечами. – Да тут захочешь – не осядешь. Сам понимаешь.
Понимаю.
Насаживаю оливку на острый кончик. Закидываю в рот.
Кручу между ладоней бокал. Янтарный напиток омывает стеклянные берега. Скучающим взглядом наблюдаю за тем, как Ящер окучивает очередную модельку. Она пойдёт сегодня ему на закуску. Я к своей «закуске» не притронулся, она во мне вызывает ровно столько же аппетита, сколько галеты из армейского сухпайка.
Рассматриваю ещё раз девочку. Ноги длинные, стройные. Пышная грудь подпёрта узким лифом так, что я вижу ореолу тёмного соска. Надутые у косметолога губы пошленько обсасывают соломинку, торчащую из коктейля. А глазки…ммм… Пустые, блять, глазки.
Ну просто бери и трахай. А мне…
Не хочется.
Хочется настоящих эмоций, а не этого картонного позирования перед несуществующей камерой. И несмотря на то, что это оверпрайс, меня вообще не вставляет ни точёная фигурка, ни умелые пальцы, скользящие по моей ширинке. И мой боец остаётся так же безучастен, как и мой мозг.
А как зовут-то её? Арина? Алина?
Да какая в жопу разница! Кукла возбуждается только от шелеста купюр, и это откровенно скучно.
В следующий раз возьму рыжую.
Ну, и чо дальше? – отрезвляю сам себя.
Как будто цвет волос играет роль.
Тебе чего, разговоров по душам не хватает? Так сходи к психологу, поплачь.
Так это тоже за деньги… А мне хочется, наверное, чтобы кому-то до меня реально было дело. Чтобы участие не купленное, а реальное и искреннее. Но это не моя история.
Может хватит пытаться купить чужие эмоции? Тебе, ублюдку такому, противопоказано углубляться в людей, если это не чисто анатомическое погружение с целью разрядить обойму.
Потому что один раз я уже вляпался. И наделал хуйни, которую до сих пор разруливаю.
Утешаю себя тем, что не мог поступить иначе в той ситуации. Я делал то, что мог с тем, что имел. Но поимели, в итоге, меня.
Но это хорошо, что только меня.
Лику и детей не тронули. Не добрались.
Значит, Аристов, всё это было не зря. Хоть где-то ты не налажал.
Одним махом опрокидываю в себя виски.
Ну, за тебя, моя львица. Будь счастлива в своей другой реальности, пусть и без меня.
Жму кнопку вызова официанта.
Ресторан мажорский, пафосный, а обслуживание херовое. Ящер быстрей метнётся до магазина, чем они принесут добавки.
Дверь в банкетку открывается.
– Давайте нам сразу бутылку. – Машу пустым бокалом не глядя.
– Аристов?
Оборачиваюсь на голос.
Я его узнаю из тысячи, из миллиона, как бы ванильно это ни звучало. Этот голос, мягкий, тягучий, как горячая карамель, но с претензией, с вызовом, с норовом. И с сексуальной кошачьей «ррр», оттенком звучания так напоминающее обещание о медленной экзекуции.
Лика.
Конечно, это Лика.
В ахрененном красном платье по фигуре. На открытые плечи с тонкими выпирающими ключицами падает каскад густых тёмных волос. Карие глаза метают молнии в мою сторону, пригвождая к месту. Оглядывает презрительно куклу, по-хозяйски расположившую свою ладонь на моём члене.
Схлёстываемся тяжёлыми взглядами.
Да бляха…
– Извините, ваша следующая. – Хостес указывает рукой дальше и закрывает торопливо дверь, разрывая наш с Ликой немой диалог.
Как же так, Лика, из всех ресторанов такого большого города ты выбрала для празднования дня рождения именно это чёртово место?
Отбиваю нервно ритм носком ботинка.
– А это у нас кто был? – Ящер кладёт своей модельке в рот тонкую дольку лимона.
– Она и была.
Ящер понимающе кивает.
Он в курсе контекста. Он вообще единственный, кто осведомлён ровно настолько же, насколько и я. И доверяю я ему безоговорочно, потому что этот человек своей грудью меня от пуль спасал.
– Своди девочку в туалет, посублимируй. – Советует Ящер.
Ну, от души душевно!
Лика стоит у меня перед глазами полупрозрачным приведением, и теперь я на свою «девочку» даже смотреть не хочу. В сравнении с этой огненной львицей проигрывают все, даже самые свеженькие и хорошенькие куколки.
Вкладываю пару хрустящих бумажек Арине-Алине в ладонь.
– Посублимируй сегодня без меня.
Выхожу, так и не дождавшись своего виски.
Ну и херовое же у вас обслуживание!
Саша.
Выхожу из ресторана через чёрный ход. Достаю сигареты, оглядываюсь.
За нами не было хвоста. Вроде. Но меня уже деформировало паранойей на каком-то слишком глубинном уровне, поэтому по привычке не теряю бдительности.
Это плохо, наверное, для нервной системы – жить в таком постоянном стресняке. Люди обычно не могут покинуть зону комфорта, а я, уникум, не могу найти туда вход.
Хотя я знаю, где моя зона комфорта. Она там, рядом с шикарной женщиной в красном платье. Она существует, просто… Не для меня. Это ванильная фантазия, которой не суждено сбыться. Если я не конченый олень, а в это мне искренне хочется верить, то я не буду подставлять свою семью.
Свою семью.
Вслух усмехаюсь мыслям.
Когда это она стала твоей? Ты, Аристов, просто поделился спермой и свалил в закат. Забыл?
Чиркаю зажигалкой, но та только выдаёт слабенькую искру. Бросаю сигарету на асфальт, топчу каблуком ботинка.
Лика никогда не одобряла этой привычки.
Меня тянет обратно. И это… пиздец, одним словом, потому что обратно мне ну никак нельзя.
Чувствую себя мальчишкой, который в сияющей витрине увидел игрушку своей мечты. И эта игрушка, окутанная ярким светом и ангельским пением, манит меня так, что тело болезненно потряхивает.
Возвращаюсь в ресторан.
Заберу Ящера и домой.
Ну нахуй, от соблазнов подальше. Обойдёмся без надкушенных яблок. Мне сейчас не до библейских мотивов, тем более, что конец той истории мы все прекрасно знаем.
Перед выходом к банкеткам замечаю мелькнувшую за поворот попку, обтянутую красным платьем.
Закрываю глаза. Считаю.
Один. Два. Медленный вдох.
Три. Четыре. Выдох.
Пять. Иду следом.
Конченый олень…
Захожу за Ликой в женский туалет.
Стоит, упершись ладонями в мраморную столешницу раковины. Смотрит на своё отражение в зеркале. Застывшее на лице напряжение считывается мной, как сигнал – её тоже корёжит от нашей встречи. Значит, не всё равно. Значит, не отболело ещё.
Прости ты меня, львица. Ну вот такое я хуйло, да.
Дверь за моей спиной хлопает. Лика испуганно вздрагивает. Окатывает меня взглядом, как ушатом ледяной воды.
Бодрит.
Молчим оба.
Я не знаю, что вообще можно здесь сказать. Исправить то, что натворил, я не могу. Могу только минимизировать риски для неё и пацанов, но она же даже не в курсе, что я типа… А кто? Герой? Да хуй с горы, вот я кто.
