Юлия Евдокимова - Повелитель ночи

«Юлия- тонкий знаток и ценитель итальянской кухни и прочих итальянских тем».

Джангуидо Бреддо, почетный консул Италии, член Академии истории итальянской кухни, автора книги «Настоящая итальянская паста».

***

«Аппетитные бестселлеры Юлии Евдокимовой: Италия, которую можно попробовать на вкус».

Газета «Аргументы и факты».

***

«На книжной полке- тайны и туманы».

Журнал «Италия».

Если большинство процессов над ведьмами было связано с любовными приворотами, венецианское колдовство всегда было мрачным и пугающим. История Венеции- это история древних колдовских книг, магии еврейского гетто, черного колдовства.

Не верьте образу красивого города на каналах, за фасадами его дворцов спрятаны мрачные тайны, которых лучше не касаться.

(Флавио Бирри, венецианский профессор истории)

***

Венеция! Пришел последний час.

Прославленная мученица,

ты заблудилась…

(Арнальдо Фузинато. «Последний час Венеции»)

Все совпадения персонажей и событий случайны.

Маттео Томмазин спешил домой, стараясь успеть до темноты. У него целый день не было и крошки хлеба в желудке, откуда деньги у бедного студента! Марта, экономка в доме, где он надеялся прожить, пока не закончит университет, хоть и ворчала и грозилась выгнать на улицу, никогда не отказывала в остатках ужина.

Как же холодно в декабре! Особенно сегодня, это одна из тех венецианских ночей, когда вода из каналов словно смешивается с воздухом и пронизывает насквозь тех несчастных, что решаются высунуть нос на улицу, пропитывает насквозь их одежду и потихоньку подбирается к их душам. А что лучше согреет душу, чем тепло в желудке после горячего ужина!

По дороге он не встретил ни души. Изредка проходил мимо аристократ в развивающемся плаще, торопясь на вечеринку, где он наверняка потеряет деньги. Азартные игры в частных домах были вне закона, магистраты могли арестовать нелегальных игроков. Патриции и проигрывались в пух и прах, их прозвали «барнабȯтти», по имени кампо Сан Барнàба, где цены на жилье были самыми низкими в Венеции. Некоторые до сих пор состояли в Maggior Consiglio, управлявшим городом и сенат вынужден был предоставлять им дешевое жилье за свой счет. Маттео не стеснялся своей бедности, по крайней мере он не проиграл состояние и не продавал свои голоса за нужные эдикты как барнаботти!

Еще несколько часов, и на ночные улицы выйдут подмастерья булочников, посланные хозяевами открыть двери и растопить печи, за ними потянутся первые волны зеленщиков и рыбаков, которые придут согреться глотком вина, прежде чем разгружать лодки вокруг большого рынка Риальто.

– И зачем я согласился выпить с друзьями! – Жалел Маттео, замерзший настолько, что даже начал напевать, чтобы перестать дрожать. До дома оставалась всего пара кварталов. Он миновал портик, освещенный затухающей свечой у статуи Богородицы, сделал еще пару шагов и споткнулся обо что-то тяжелое, лежащее прямо у ступеней.

Молодой человек наклонился, пытаясь разглядеть непонятный предмет в слабом свете свечи и обнаружил, что смотрит на два широко раскрытых глаза и высунутый язык, это лицо, искаженное гримасой ужаса, он не забудет теперь никогда.

– Помогите! – Прошептал Маттео, голос изменил ему. Потом пропищал то же самое тоненьким голоском, и наконец заорал: – Помогите! Здесь мертвец! Кто-нибудь, помогите мне!

***

В Венеции времени не существует и порой на узких улицах-калле ты теряешься, не понимая в каком веке находишься.

Возьмите, например, Рим – не только древний римлянин, но и житель кардинал Эпохи Возрождения не узнает сегодняшнего города. Попади Лоренцо де Медичи в современную Флоренцию – он не найдет дороги домой, ведь той Флоренции давно не существует, вот, разве что, Сиена…

А Венеция осталась неизменной и венецианец из пятнадцатого или семнадцатого века легко пройдет по современным улицам, найдет свой дом, сократит путь, нырнув под какой-нибудь sottoportego- крытый проход и привычно ступит на деревянную поверхность гондолы. Особенно зимней ночью, когда город безлюден.

Отсчет времени здесь всегда велся по-другому: началом следующего дня считался час, когда пробьет вечерний Ангелус, колокол, призывающий к молитве «Ангел Господень», то есть – шесть часов вечера. Половина седьмого вечера в Сочельник с точки зрения венецианцев, – уже Рождество.

Зимнюю Венецию не узнают те, кто побывал здесь летом. Исчезают толпы со всего света; сквозняки пронизывают насквозь, несмотря на теплые куртки и пальто; брызги, которые приносит ветер, не радуют и ты стараешься побыстрее пробежать по мостам, прижаться поближе к стенам старых палаццо, что само по себе опасно, ведь всем известно, что Венеция- город падающих ангелов. Нет-нет, не падших, как вы могли бы подумать! Венецианские ангелы то и дело норовят рухнуть с очередной крыши, ведь куда делись деньги, собираемые многочисленными комитетами на восстановление города- никому не известно.

Но именно зимой, среди ветров, а порой и снежных вьюг, примчавшихся с не слишком далеких гор, Венеция- настоящая, такая, какой ты никогда не увидишь летом.

Спустившись по мосткам на твердую почву, Саша сразу увидела пожилую женщину, чья улыбка сияла, пробиваясь из-под толстых слоев сразу двух шарфов.

– Предполагаю, что ты – Алессандра.

– Джойя? – Называют же людей именем радость!

– Она самая. Но почему ты едешь этим вапоретто? Это так долго, я объясняла, на какой нужно пересесть!

– Я помню. Просто захотелось проехаться медленно.

– Ты же не первый раз в Венеции?

Саша кивнула.

Лапо в очередной раз подколол ее перед отъездом: – Держись подальше от куполов и церквей, рухнув в зимнюю воду ты точно пневмонию подхватишь! Никак не забудет ее прошлые приключения… Конечно, она не будет рассказывать о них квартирной хозяйке, как и знакомстве с графиней Контарин, хотя так и подмывает! Ведь это сразу поставит Сашу почти на один уровень с местными жителями, а так – очередная понаехавшая…

– Идемте, здесь недалеко. Вы уютно устроитесь и согреетесь.

***

– Вот наша ruga, – Джойя показала на сине-белую вывеску на стене с

облупившейся штукатуркой. – Я живу на первом этаже, ты можешь заходить в любое время

– Руга?

– Это венецианское название пролива между каналами.

Они вошли в двухкомнатную квартиру: крохотная спаленка и такая же кухня-гостиная. Зато маленькая рождественская елка на подоконнике соседствовала с очаровательным presepe- вертепом из муранского стекла. В квартире тепло и уютно как и обещала хозяйка: настольные лампы в мягких абажурах уже включены, рядом с буханкой хлеба на деревянной доске стоит ваза со свежими фруктами, на чистой, но старинной на вид плите – яркая кастрюля.

– Я сварила тебе суп. В холод нет ничего лучше после дороги, правда?