Его вели двое. Оба крепкие, движения уверенные. Вырваться было невозможно, даже не будь этих наручников, стягивающих запястья. То, что те люди в суде называли строгими словами «учреждение закрытого типа» по факту выглядело как вариация изолятора. Только охрана и персонал одеты иначе. Его тоже переодели во что-то подобное. Непонятные штаны и рубаха с длинными рукавами. Серые, ничего лишнего.
За окнами уже темно – Его привезли поздно. Потом затянулась процедура оформления, в ходе которой Он молчал. Даже те тяжёлые удары, которыми Его наградили те двое, что сейчас куда-то конвоировали, не заставили Его говорить. Кто они такие, в конце концов? Ведь Он решал чужие судьбы, а они – жалкие исполнители чьей-то воли. Он даже уже решил, что однажды распорядится и их жизнями, но не сейчас. На Его счету таких жизней было десять. А те идиоты в суде утверждали, что восемь. Не удивительно, последних двух он надёжно спрятал.
Звякнули замки – сначала на двери, затем на наручниках. В руках появилась лёгкость, но тут же мощнейшим пинком в спину Его загнали внутрь, вынудив при этом упасть на колени посреди комнаты. Снова звуки из двери за спиной – закрывают. Он неподвижно ждал, пока стихнут удаляющиеся шаги и лишь после позволил себе осмотреться. Это в общем-то не комната, а палата. Дверь со смотровым зарешёченным окошком. Окно в стене тоже было за решёткой, что исключало возможность до него добраться. Кровать, постельные принадлежности, умывальник, туалет. Были ещё три кровати, но пустые – Он слышал, что эти не хотели селить Его с кем-то «на период адаптации».
Он не стал «адаптироваться», оставив постель нетронутой, лишь обошёл маленькое помещение, осмотрев каждый сантиметр. Ни выхода, ни видимых способов его найти. Он осмотрел себя: какая-то унылая белая роба. Справа на груди эта бесячая нашивка «Мельников Александр». Он всегда ненавидел то, как Его называли окружающие. Он даже сжёг свой паспорт вместе с телом той, что стала номером два. Вот и сейчас злобно сорвал нашивку и швырнул в дверь. Почти наверняка Его завтра за это побьют те двое, но это будет завтра. Хорошо бы, кстати, придумать, как отсюда выбраться. Тоже завтра, ведь Миссия ещё не завершена, оборвавшись перед самым финалом. Ему предстояло вернуть своё Жало и провести ритуал.
В этот момент откуда-то послышался нарастающий гул. К нему присоединился звон в ушах. Затем словно из ниоткуда яркий свет начал заполнять помещение, став в итоге нестерпимым и вынудившим закрыть глаза.
За шестнадцать часов до того.
Саша лениво разлепил глаза. Никогда он не любил вставать в такую рань и всегда предпочитал опоздать на пару, вне зависимости от серьёзности предмета. Но сегодня ему предстоял этот треклятый экзамен.
Кровать не скрипнула от его движений – кровати не было, был лишь матрас посреди комнаты полупустой квартиры. За несколько дней, что Саша прожил здесь, он не даже не начинал обдумывать обустройство. Вот и в комнате вся обстановка ограничивалась лишь матрасом и шкафом.
С трудом волоча ноги, он прошёл на кухню, привычными движениями включил чайник, достал завтрак, взялся за пульт от телевизора. Экран с небольшим запозданием показал лицо ведущего утренних новостей, а голос уже вещал:
– К международным новостям. Вооружённые силы Республики Таджикистан продолжают сдерживать контрнаступление армии Киргизии. За последний месяц в ходе боёв по оценкам экспертов потери с обеих сторон составили около двух тысяч человек. Правительственные войска Киргизии совместно с ополчением сохраняют контроль над…
– Задолбали! – буркнул Саша себе под нос
Его недовольство, помимо самих событий, было обусловлено ещё и чтением учебника, к которому он приступил прямо в процессе завтрака. Саша искренне не понимал, кому нужна история в техническом вузе, но честно изображал подготовку к экзамену. В какой-то момент он отвлекается, бросая взгляд на подоконник. С фотографии на него смотрит девушка. На рамке висит небольшая подвеска из синей эпоксидной смолы в форме кристалла. С фигуркой в виде пламени внутри. Саша только поморщился от воспоминаний: Лена отдавала ему этот подарок, когда бросила его…
Раздался звонок в дверь. Всё с той же неохотой он идёт к двери и открывает.
– Привет, мам.
– Привет. Я за документами, ты собрал?– она с порога перешла к сути дела, впрочем, всегда отличаясь той энергичностью, которая ему была, кажется, недоступной.
– Да, сейчас.
Саша снова дошёл до стола, взял папку, вернулся к двери и протянул матери. Та ловкими движениями упаковала документы и снова подняла глаза на Сашу. Выжидательное выражение лица прилагалось. Но Саша не спешил начинать разговор.
– Саш, я вот ещё что. Я на кладбище собираюсь.– и тут же усилила нажим, глядя на меняющееся лицо сына. – Ну он же твой отец был!
– Он нас чуть без штанов не оставил. Или забыла?
– Ну, было и такое, но потом же наладилось всё.
– Наладилось, как только он свалил. Без него вон даже на квартиру деньги нашлись.
По лицу матери пробежала тень.
– Ну, хорошо, как знаешь. Если что, ты мне ответ дай к субботе. Я сегодня дома, после экзамена заходи, мы будем рады тебя видеть. Ну всё, пока!
Саша только молча кивал, пока она так же деловито не захлопнула за собой дверь. А после некоторое время злобно смотрел в одну точку.
…
Постепенно улица заполнялась молодыми людьми – такими же студентами. В сессию их количество в дневные часы не подчинялось парно-переменному циклу, так что сейчас они окружали здание универа, рассеиваясь по мере удаления от него. Вдали Саша заметил знакомые лица и ускорился. И тут же по спине прилетел сильный хлопок.
– Здарова, Сань! Ну как, готов? – Вован был одним из немногих, кому он не стал бы сразу выкручивать руки за такие фокусы.
– Здарова, Вован. Скоро узнаем.
– Понятно, как обычно. – Вован поморщился. – Я тут узнавал для интересу. Говорят, кто Михалычу экзамен сдаёт, тот, считай, себе дорогу к диплому проложил.
– Блин, не понимаю я, на хрена нужна история на физфаке. Мне бы в каком-нибудь исследовании поучаствовать, а не нафталин этот нюхать.
– Мне один чел рассказал, что был тоже вот такой как ты лет пять назад: всё по барабану, историю на физфаке вообще не признавал, а потом чувака как подменили. Сейчас то на конференциях, то на раскопках, то ещё где – ушёл на истфак, окончил с красным диплотом, по-взрослому в науку ушёл. О как! – поймав скептический взгляд Саши, сменил тон на более простой. – Ну, я за что купил, за то и продаю. Короче! Когда новселье твоё справляем?
– Дай хоть неделю обжиться!
– Окей, не тороплю. Мамка так и не сказала, откуда деньги?
– Отчим там что-то провернул удачно. И им хватило конкретно и мне на квартиру.
