– Я справлюсь. Это всего лишь перекресток. Сейчас загорится зеленый, и я поеду. Только поверну направо и прямо. Я спокоен, я много раз это видел. И плевать, что чужой город! Да, Анфиска?
Беседуя со своей белой любимицей – крыской Анфиской, покорно сидевшей в коробке на соседнем сиденье, Тимур ненадолго успокаивался. Едва он замолкал, как его тело сковывала паника. Еще бы! Получить водительские права и уже через месяц нестись по чужому городу в самый разгар декабря! А зима в этот раз выдалась чудесная, настоящая. С большими белыми сугробами, вихревыми ветрами, ледяной коркой на асфальте, со снежинками на лобовом. Все это, конечно, замечательно, но не для начинающего водителя с трясущимися руками на руле и ватными ногами на педалях.
– Смотри, Анфис, скоро приедем, – до сих пор не терял бодрый настрой Тимур.
Однако на сотом километре он знатно перепугался, когда закрутился на дороге в ритме вальса. Машину занесло, к счастью, в это время он «танцевал» там один и никого не задел. Зато на въезде в Ярославль заглох, собрав позади себя пробку из недовольных и вечно спешащих водителей. Тимур боялся стать однажды таким же. Ему больше нравилось быть пешеходом: спокойно бродить по улочкам; заглядываться на городскую елку, наряженную в мерцающие шары и красные звезды; брать в руки снег и кидать его, надеясь попасть в стенку какого-нибудь гаража. Но не ехать, не бибикать, не крутить руль, не сжимать зубы до скрипа, не трястись на каждом перекрестке от волнения.
Не это все, если… если бы не она. Его Икигайчик >1, его Мия Мур или Мари Ми. Та, ради которой он и отучился на права. Мия, его девушка, до первого снега ездила на байке в Калугу, теперь пришла его очередь. Они не виделись уже два месяца, и это расстояние терзало голову куда сильнее, чем какое-то там вождение автомобиля. Тимур был готов на все, только бы снова увидеть ее.
– Она не знает, представляешь, как удивится?! Мы с тобой припаркуемся во дворе (пусть даже не с первого раза, ничего страшного), выйдем, поднимемся на восьмой этаж – и оба-на! Открывай, моя Ми! Да? Здорово? Скажи, а? Здравствуй, я твоя – здравствуй, я твоя – здравствуй, я твоя… >2
Тимур дрожащим голосом подпевал песне, так кстати ворвавшейся в автосалон. Правда, пока музыка не спасала, она мешала, поэтому сделать громче не представлялось возможным. Тем более что до дома прекрасной Мари оставалось всего ничего – две улицы. Навигатор не врал, приближая серенький «Ситроен» Тимура к заветной точке, – к концу снежного путешествия. Он был совсем близко. Вот-вот должна показаться знакомая многоэтажка из белого кирпича, ее балкон, ее двор, ее подъезд. Тимур пропустил встречку и свернул влево. Едва не врезался в столб, пытаясь «выпрыгнуть» из колеи на дороге. Машину тряхануло так, что коробка с Анфиской подлетела на сиденье. Крыска забегала по замкнутому пространству, наверняка обругивая на своем крысином языке неумелое вождение Тимура.
– Все хорошо, все хорошо.
Притормозив, он протянул ладонь Анфиске. Домашняя любимица принюхалась и подозрительно посмотрела (если крыса вообще могла так смотреть) на своего хозяина. Тимур прыснул от смеха, достал из кармана очищенный кусочек моркови и угостил Анфиску.
– Да-а, тебя не проведешь! Все-то ты чуешь. Но знаешь, Анфиса Тимуровна, тебе пора на диету. Ну и сумку ты себе отрастила на животе. Всему виной печеньки!
Когда Анфиска успокоилась и шустро захрустела морковкой, пришло время парковать машину. Тимур измученно вздохнул. На подкорке сознания были еще свежи те моменты, где инструктор на него цокал языком и утверждал, что тот паркуется как обезьяна. Но сейчас эта обезьяна проехала чуть вперед и начала сдавать задом, почти вплотную примкнув к бордюру. Тимуру пришлось повторить маневр еще раз… и еще раз… и еще раз. Как там говорил инструктор? «Нормальные люди выполняют параллельную парковку за четыре действия?» Тимуру потребовалось все десять действий, а то и больше.
Однако страх парковки сегодня был повержен, чему Тимур несказанно обрадовался. Он быстро выбрался из машины, взял коробку с Анфиской, пакет с заднего сиденья и устремился к подъезду. Только сейчас Тимур почувствовал, что одет слегка не по погоде. Его джинсовка отлично подходила для вождения автомобиля, но никак не сочеталась с морозом, нагрянувшим в этот вечер. Скользкая дорожка под ногами тоже давала о себе знать – Тимур то и дело принимал всякие позы, чтобы удержаться на своих двух. Подавался сильно вперед, выгибал спину, стремился разъехаться в шпагате, но все-таки ему удалось добраться до двери подъезда целым. Он ввел номер квартиры на домофоне и стал ждать.
– Алло? – послышался женский голос. Ответила мама Мии.
– Здравствуйте! Ларисочка Витальевна, впустите меня, пожалуйста! – мороз щекотал Тимура за приоткрывшиеся из-под джинсов щиколотки.
– Какие люди! Тимурчик?! Скорее заходи!
Домофон торжественно пропищал и впустил Тимура в подъезд. А дальше – лестница и лифт, створки, закрывающиеся слишком медленно, счетчик этажей на экране. Пять, шесть, семь… Восемь! И вот он здесь! На восьмом этаже! Дверь в квартиру оказалась открытой. Тимур едва успел войти в прихожую, как тут же на него налетел ураган. Вихрь розового цвета, окутавший его плечи. Коробка с Анфиской отправилась на пол, а руки Тимура обхватили его маленькую Вселенную, теплую и невероятно приятную. От Мии слышался фруктовый аромат, казалось, весь воздух вокруг состоит из ее парфюма. Она как розовое облачко, зацепившееся о скалы; как витаминка – противовирус от всех болезней; как солнце, согревающее своим светом.
– Моя Ми, – прошептал Тимур, уткнувшись носом в ее волосы и будто бы стараясь вобрать дыханием ее всю без остатка.
– Но как ты здесь? Папулька ведь тридцать первого должен был тебя привезти. Как? Неужели?..
– На машине, прикинь? У меня получилось!
– С ума сойти!
– Тимурчик, здравствуй! – из кухни выглянула мама Мии в фартуке и с заколкой-крабиком в волосах.
– Здравствуйте еще раз! Рад… – Мия прервала его поцелуем, – … вас… – снова чмок, – … видеть…
– Ладно, потом поговорим, – хохотнула Лариса.
Тимур кое-как скинул кроссовки, тогда как Мия уже тянула его за руку. Пакет тоже пришлось оставить на входе. «Всё потом», – подумал Тимур. Только сейчас он заметил, что розовые локоны его девушки заплетены в дреды – объемные косички с впутанными в них волокнами того же цвета. Волосы тянулись вдоль спины до самой поясницы. Тимуру не терпелось прикоснуться к ним, он уже выставил вперед руку, чтобы это сделать, но не тут-то было. Мия повалила его на пол, и Тимур оказался лежащим под елкой. Сотни огоньков праздничной гирлянды мерцали прямо перед глазами. Пахло свежестью с тонким смолистым оттенком и легкой горечью, а еще цитрусом – мандаринами, висевшими на ветках. Помимо фруктов на елке красовались яркие игрушки и конфеты. А на самом верху искрилась рождественская звезда, предзнаменовавшая приближающиеся праздники.
