Я оптимист и знаю, что у меня всегда все получится. Интервью с Романом Араниным
Юлия Вяткина
DOI 10.55140/2782–5817–2022–2–4–4–15
Журнал «Позитивные изменения» открывает новую рубрику «Люди импакта». В этой рубрике мы будем рассказывать вдохновляющие истории о людях, которые смогли достичь значимых изменений в жизни сообществ, регионов и даже стран. Первым гостем новой рубрики стал Роман Аранин, генеральный директор компании «Обсервер», которая производит и ремонтирует реабилитационную технику для инвалидов. Мы поговорили с ним о том, как создать социальную модель понимания инвалидности, зачем предпринимателю позитивное мышление и как делать в России то, чего никогда не было.
Роман Аранин
Юлия Вяткина
Редактор журнала «Позитивные изменения»
Как бы вы определили импакт созданной вами компании «Обсервер»? Мы создали новую социальную модель, где сами люди с инвалидностью определяют, что им надо и как это должно выглядеть.
Для региона это вообще получился очень красивый проект. Появляется предприятие, которым руководит инвалид-колясочник, где 25 % от общего числа сотрудников – это инвалиды-колясочники, причем не скрепочки загибающие, а работающие сборщиками на производстве или за роботом-сварщиком, за фрезерным станком. То есть мы показываем, что человек при должном приспособлении среды может выполнять абсолютно ту же работу, что и человек без инвалидности.
Наша социальная модель – это когда у тебя есть работа, реабилитация, сопровождаемое проживание. И мы это все сами создаем, а государство получает услугу в чистом виде. Грубо говоря, если бы то же самое строило бы государство, процесс мог растянуться лет на пять и обойтись в 150–200 млн рублей. А мы вложили свои деньги. 10 коттеджей для сопровождаемого проживания – это примерно 35 млн рублей, реабилитационный центр – еще где-то 50 млн рублей. То есть нам это обошлось чуть меньше 100 млн, и мы построили это за год.
Как вы шли ко всем этим результатам? Какие периоды развития вашей компании можно выделить?
Достаточно долго шли. Производством колясок мы начали заниматься в 2009 году. Через четыре года у нас появилась общественная организация «Ковчег», и мы начали трудоустраивать людей с инвалидностью по два-три человека. Сначала в мастерские по ремонту колясок, потом в ресурсный центр, который занимался созданием доступной среды, потом на пляжи и т. д.
В конце концов появилась потребность в чем-то более серьезном, потому что к нам постоянно приходили люди, чьи-то жены, чьи-то матери: «Возьмите, возьмите на работу», а нам просто некуда людей было брать. И тогда мы замахнулись на строительство завода. Но столкнулись с проблемой, что у многих ключевых сотрудников нет жилья, кто-то живет на другом конце города. Мы начали сначала строить коттеджи для троих своих сотрудников, а потом подумали, что надо еще и для реабилитационного центра здание строить.
Начали внедрять сопровождаемое проживание. То есть мы выдергивали из семьи человека, который никогда не жил самостоятельно. Например, молодой человек, который в 16 лет получил инвалидность, живет где-нибудь на пятом этаже в многоквартирном доме и никуда не выходит. Мы заселяли его в наш коттедж и учили жить самостоятельно, чтобы он сам мог себе приготовить, помыться и т. д. А позже уже началась полноценная реабилитация с ЛФК и физиотерапией.