Владимир Василенко - Правый ангел

Правый ангел
Название: Правый ангел
Автор:
Жанры: Современные любовные романы | Метафизика | Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2024
О чем книга "Правый ангел"

Герой романа «Правый ангел» подросток Ника, завидующий своему брату-близнецу вундеркинду Лёве, убеждает его укрыться от грозы под дубом. Попадающая в дерево молния поражает Лёву. Вследствие чего Ника в присутствии брата начинает чувствовать себя Лёвой. «Через Лёву» уже повзрослевший Ника получает удивительные представления о мироздании, позволяющие избавить окружающих и самого себя от зла. Наделенный необычной силой воздействия, Ника начинает переформатировать сознание друзей и знакомых, чтобы перевести свою с братом версию «Каина-Авеля» в безгрешный формат. Роман «Правый ангел» – это история любви, открывающей тайны мироздания и через сердце обращенной к разуму, это история человечества, стоящего на пороге своего нового дома, наделяющего входящих в него неведомыми прежде воображением и силой.

Бесплатно читать онлайн Правый ангел


Не удивляйся тому, что Я сказал тебе:

должно вам родиться свыше.

Ин. 3:7

I

Бесконечный день

(Лето 1995-го и 1987-го)

Вспорхнувший кулик, поныряв над водой, в очередной раз бросив вниз легкое тельце, казалось, всего только вытянул ножки – тут же песок откликнулся – оп!.. На мгновение куличок замер. Тишина. Голос воды: еле слышное захлебывание ветки, притопленной у противоположного берега. Впереди – голое место с вечными рыбаками… Куличок завертел клювом по сторонам.

Выбегавшая из-за поворота река, заворачивая, терлась левым боком о возвышавшийся берег, по правую руку образуя небрежно оттененную осокой заводь, обоюдно привлекательную для плотвички и сельской пацанвы. Кроме плотвички – красноперка. Повезет – окунек с подлещиком… Дальше, за заводью, на речной стремнине – идеальное место для щуки, развернувшейся против течения, поджидающей обманутую легкостью хода добычу. Эх, забросить бы с противоположного берега!.. Спиннинг… Несбыточная мечта…

Издеваясь, в десятке метров от разомлевших над парой удочек подростков, на границе течения и осоки вылетел из воды ерш с разинутым ртом!..

– В…в…видал!.. – вскочив, соскользнув ногой в черный прибрежный ил, едва не шлепнулся в воду Ника. – Видал?.. Я ж г…г…говорил: левей надо, между к…к…камышом и ямой ходят. Х…х…хотел же!..

Поведя удочкой влево, он оглянулся на брата.

– Робот не будет думать, – сообщил тот.

– Ага, н…н…не будет… Очень даже будет, – больше из чувства противоречия возразил Ника. – Робот на рефлексах? А м…м…мысли – те же рефлексы: ерша увидел – удочку п…п…повернул. Что, н…н…не так? Никуда не денется! – рубанул он рукой по воздуху. – Будет думать. Как м…м…миленький.

Блестевшая у берега вода не просматривалась, тогда как ближе к осоке, в тени, чудились Нике поднимавшиеся к поверхности рыбьи морды, шевелящиеся рты.

– Почему это «н…н…не будет»?.. – в конце концов не выдержал он.

– Его сделают из этого, – обвел брат рукой вокруг себя, – а сами из большего.

– Кто «сами»? Из какого «б…б…большего»?..

– Мошка летит над водой, как будто это не вода, а земля.

– Поэтому робот не будет д…д…думать?.. – насмешливо и одновременно опасливо оглянулся Ника на брата.

– На нас с тобой из земли может что-то выскочить?.. А на мошку – выскакивает. Вода – мир, о котором мошка не догадывается. А оттуда на нее – смерть. Ерш… Может, и на нас, тоже. Оттуда. Из какой-нибудь воды. Может, смерть – когда забирают главное. То, чем мы были и о чем не догадывались…

– К…к…куда забирают?

– Туда… – кивнул брат на заходивший ходуном поплавок.

Глядя на поплавок, на леску, гнущую к воде хвост удилища, шевеля губами и отчего-то краснея, Ника лихорадочно пытался соединить в одно целое только что прозвучавшее, сходу стараясь все увязать, понять…

До семи лет, думать не думая о том, кто из них старший, кто младший (на все вопросы знакомых мама, смеясь, отвечала: «Наперегонки»), Ника с Левкой ни минутки не могли просуществовать друг без дружки! Что родня – мама, впуская в дом с улицы, обхватив обоих с порога, приблизив лицо, замирала напротив на растягивающуюся, такую сладкую для всех троих секундочку, выдыхая наконец: «Ника…». Или: «Лева…» (чаще: «Лева…»).

Первое лето здесь, в Хрипотино («Когда-то река была так широка, что, прося переправы, с другого берега кричали до хрипоты», – баба Люся… сказочница…), первые школьные каникулы. Их и раньше привозили сюда, два-три раза в год, на выходные, и оба еще за неделю начинали ждать, как праздника, этой поездки на дизеле в «глушь» (как выражалась мама), всегда кончавшейся чудесным мгновением: звякал засов, простонавшая дверь открывала вход в волшебное царство, и можно было, бросив замешкавшихся у дверей взрослых, на бегу скинув сандалии, наперегонки пролетев через комнату за занавеску, утонуть с разбегу в прохладе и невесомости бабы-Люсиной перины, дыша уже не городским воздухом, а «хатой».

Два-три раза в год на выходные – одно. На целое лето – другое. Два-три раза на выходные теперь – мама. А все остальное время – баба Люся, Люся и Милан (Люся – папина сестра).

Лежа на перине за занавеской, братья изредка поочередно толкают друг дружку, прикладывая палец к губам. Первая ночь бесконечных летних каникул. Первое надолго расставание с мамой, ожидающее назавтра. Уснешь тут…

– Совершенно разные… – слышен тихий мамин голос. – Ника домашний до мозга костей. Через дорогу идем – одна забота: Левку за руку вовремя ухватить (Ника уже сам вцепился). Слава богу, в деревне – какие дороги… Так что это только с виду, первые пару дней…

Занавеска оживает, братья, схлопнув веки, старательно тянут носами…

– Как они?..

– Без задних ног.

– Еще по одной, и убираем. За мальчиков. Мама… Ляля…

Тишина. Слышен шорох в углу. Мышь?.. Или показалось?

– Георгий загадал, рассчитал, – снова мама. – Вот Левка отцову волю в точности и исполнил: родился двадцать девятого февраля, тютелька в тютельку, еле за полночь, три минутки каких-нибудь, но – двадцать девятого… Ника – на восемь минут раньше Левки. Записала обоих на двадцать девятое. Я иногда думаю: может, в этом все дело? Что такие разные. Високосный год. Восьмидесятый. Глупости, конечно… Так и будете различать: во дворе – Ника, за калиткой – Левка.

– Езжай, Ляля, ни о чем не думай. Своих уследила, твоих, что ли, не услежу?..

Тихий плач.

– Чего они?.. Лёв, а Лёв, как ты думаешь: чего они?.. Лёв, а Лёв, ты что, спишь?.. – придвигаясь, шепчет Ника брату в самое ухо, догадываясь, «чего»: отец, ни одним глазком не увиденный, таинственный, непостижимый. – Не спишь. Я знаю. Раз я не сплю, ты тоже…

Опять – мышь в углу.

– Это уже потом, – бабы-Люсин голос, – тетка Марья (еще жива была) то ли вспомнила, то ли сказать решилась про Гавриила прадеда, которого еще до первой мировой два раза во дворе тушили…

Напрягшему слух Нике дальше – не разобрать.

– Лёв, а Лёв?.. Спишь?..

Занавеска оживает: Ника, схлопывая веки, старательно тянет носом…

– Я, Людмила Прокофьевна, – голос матери не то что возрос, но зазвенел, – хотела б, чтоб в нашей семье… если мы семья… так вот, чтоб мы с вами раз навсегда в покое оставили тетку Марью с Гавриилом и прадедом! Чтобы мы все, включая спящих за занавеской, знали про семилетней давности несчастный случай на станции «Хрипотино» только одно, одно-единственное: первый снег и скользкая платформа! Согласно протокола. Я не шучу. Или я их сейчас забираю и…

– …Ляля, сядь! И ты, мам, тоже! Дура твоя Марья (господи прости, о покойнице), завистница – весь сказ.

– Да я разве против. Как подумаю только, что…

– Вот и не думай! Права Ляля. Дурь это. Выбрось из головы. А, не дай бог, еще кто памятливый найдется, я этому памятливому такое про них самих навспоминаю – мало не покажется! А ты, мама, подтвердишь. Вот, я тоже не шучу.


С этой книгой читают
Герой повести Иван Сергеевич Соболев, 30 лет назад – выпускник театрального института, сыгравший на провинциальной сцене Гамлета, а сегодня – живущий в столице писатель, вновь попадает в тот же провинциальный театр в роли зрителя. Воспоминания о премьере 30-летней давности, о своей трагически закончившейся любви к театральной приме (королеве Гертруде), жене режиссера Лосева, переплетаются в сознании Ивана Сергеевича с идущим сегодня на сцене дейс
Первое и единственное, выполненное в ключе «нового романа», прозаическое сочинение автора, интересное, прежде всего, свободой освоения художественной прозы, главным действующим лицом которой выступает сама среда осознанного существования. Сюжет, охватывающий две непересекающиеся группы героев, образует «временну́ю петлю Мёбиуса»: к концу романа героиня снимаемого фильма оказывается в начале описанных в романе событий, происходящих в поэтической с
В книгу стихов Владимира Василенко «Фото» вошли стихотворения, написанные в 2013-2023 гг., а также эссе «О поэзии» и эссе «Отклик» (об оценке первых стихотворений автора Иосифом Бродским).
В основе одного из ранних (2010 г.) романов Владимира Василенко «Поиграй со мной» лежит невозможность примириться с исчезновением близкого человека, вместе с вопросом: возможно ли в принципе исчезновение из этого мира? Повествование начинается смертью «главного героя за кадром» – писателя, оставившего после себя видеокассету, на которую он наговаривал новый роман. В опустевшей квартире вдова писателя разговаривает сама с собой, и этот ее скорбный
Дмитрий живёт в Москве. Он восемь лет базрадостно женат, и от ссор с женой спасается бегством на работу, иронизируя, что неудачный брак стал причиной его успехов.Алина живёт в Казани. Когда-то она была весёлой и полной надежд на будущее, а сейчас почти потеряла вкус к жизни.Однажды Дмитрий и Алина встречаются в Сочи, куда сбежали от одиночества, которым они окутаны среди родных людей. У них есть только три дня на то, чтобы прожить целую жизнь…
В жизни Ани всё меняется, когда она расстаётся с парнем, любовью всей жизни, и решается на путешествие по Европе. Вернувшись домой, Аня устраивается на работу в престижное рекламное агентство, надеясь начать новую главу, полную возможностей и творческих свершений. Однако её мечты сталкиваются с реальностью, когда в офисе происходит неожиданный инцидент, ставящий под угрозу репутацию компании.Сможет ли Аня разобраться в своих чувствах и найти бала
Это книга расскажет о том, что любовь на самом деле может быть глубже, чем вы думаете, и о грустной истории героя, о печальной трагедий его любви всей жизни.Я являюсь художником, создавшим обложку. Плейлист для лучшего погружения будет в книге.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Можно ли написать роман с пометкой 18+, если все, что ты писала до этого – книжки для детей? Это мне и предстоит выяснить. Добрая сказка 18+ (если героиня не зайдет уж совсем в дебри...)
Ты средний человек, как в жизни, так и в Игре. Да что там! Ты – вообще не игрок, а какое-то недоразумение. Жить давно скучно и немного грустно. Но именно тебе несказанно повезло! Досталась редкая вещь. Ты поднял с пола свою мечту, судьбу или свою…? ВНИМАНИЕ! Не совсем Лит РПГ и совсем не РПГлит, Прошаренным геймерам – не тратьте время. P.S. Но именно с Игры всё и начинается…
Моя книга поможет читателю достигнуть такого финансового положения, при котором у него постоянно будет изобилие денег.В информационном веке добиться финансовой независимости намного легче, чем когда-либо прежде. Нас окружает наибольшее изобилие денег и богатства.Воспользуйтесь изложенной информацией! Научитесь обращаться с деньгами, приручите их, создайте наиболее благоприятные условия для их приумножения.Не упустите такой возможности, ведь жизнь
Не трогайте музейные экспонаты, о которых ходят страшные легенды – эти легенды могут оказаться правдой! А уж если привлекли внимание бессмертного маньяка, бегите и прячьтесь как можно дальше! К примеру, в учебное заведение, которого нет ни на одной карте. Вы готовы учиться видеть невидимое, читать в душах и проходить практику на Той стороне? Влюбляться и ненавидеть, спасать друзей и разоблачать врагов? Играть с маньяком в кошки-мышки, не надеясь
Это случилось под Новый год. А до того, как говорится, ничего не предвещало. Нина жила с мужем, его мамой и сестрой в двухкомнатной хрущевке. Конечно, не все было гладко, свекровь и золовка на дух не выносили сироту, воспитанную в интернате, и гнобили ее, и гнобили. Муж считал, что она сама виновата. Нина терпела, но от постоянного унижения и незаслуженных обид в ней потихоньку начал просыпаться монстр. Очередной скандал, который ей устроили, ст