Праздник в Римини
итальянская повесть
Воспоминания о Римини… Rimini – слово, состоящее из палочек, шеренга солдатиков. Не знаю даже, как объяснить поточнее. Римини… сочетание чего-то смутного, страшного, нежного; и это могучее дыхание, этот распахнутый пустынный простор моря…
Федерико Феллини
… Фауста смиряется, словно способная девочка, ставшая послушной и сообразительной после нескольких лет работёнки по найму в салоне «Марью-мод». Вот она забирается на кровать и становится на четыре конечности. Вот заводит руку назад и приподнимает завесу халата, являя впечатляюще зрелище – огромный белоснежный зад…
Альберто Моравиа
На электронном экране идёт чёрно-белое кино. Женщина с чёрными волосами и громкой неостановимой речью ходит в короткой юбке между колоннами. С балкона на неё с вожделением смотрит пятидесятилетний маменькин сынок, а из-за угла её фигуру пожирает взглядом молодой разносчик пиццы. Женщина говорит со своим мужем, который смущён и ежеминутно поправляет галстук. В кадр то и дело залетают звуки большого города. Маменькин сынок начинает громко петь, разносчик пиццы поглаживает низ живота и смотрит ещё похотливее. Женщина продолжает отчитывать мужа, встряхивая роскошной чёрной шевелюрой. Она уже заметила притаившегося за углом разносчика и знает, что балконная серенада маменькиного сынка адресована именно ей. От этого знания речь женщины становится более выразительной, взмахи руками делаются плавными, а в глазах появляется чувственный блеск….
*******
Все события моей жизни, как, полагаю, и любой другой, возникали сами по себе, без какого-либо осознанного усилия. Да и сам я, скорее всего, являюсь продуктом произвола неведомых сил. Восхищаясь этим обстоятельством и благословляя великую тайну жизни, я постараюсь вспомнить для себя и вас одну историю, случившуюся со мной в Италии. В этой стране, куда я надеюсь вернуться с одной очень важной целью, мне впервые довелось побывать летом 200X года.
– Моя мама хочет, чтобы мы на десять дней полетели в Италию, – шепчет мне на ушко изрядно вспотевшая от тридцати минут страстной любви подруга.
– Италия… Но зачем нам туда лететь? Можно поехать на дачу или купить билет до Туапсе.
– Милый, ты не понимаешь… В Италии так красиво…
На самом деле, я очень хотел побывать в Италии. Я начал любить её после фильмов Феллини. Посмотреть их мне посоветовал знакомый университетский преподаватель. Сначала я увидел «Сладкую жизнь», потом «Ночи Кабирии»… Что-то проснулось во мне после контакта с этими картинами. Чувственность, наивность, непредсказуемость их героев была мне глубоко близка. В памяти всплывали эпизоды сельского детства. Особенно хорошо помнились долгие летние вечера, загорелые колхозницы, шумной толпой идущие доить коров, золотые августовские поля, сильные грозы, звуки далёкой охоты… Это был мой личный неореализм, мои таинственные отношения с большим миром.
Конечно, подруга, в квартире которой я жил и за счёт которой посещал время от времени заграницу, не знала про мою доморощенную метафизику. Италия манила её морем, солнцем, страстными мужчинами и возможностью без конца фотографировать аппенинскую красоту.
Диплом юриста, считавшийся в те далёкие времена престижным, ничуть не грел мне душу. Я уже знал, что не пойду ни в помощники судьи, ни в адвокаты, ни в простые юридические консультанты. Меня могла соблазнить, разве что, роль правозащитника, но, поразмыслив как следует, я забраковал и этот вариант. Не зная точно, чем буду заниматься в дальнейшем, я решил поступить в аспирантуру. Учёная степень, думал я, обеспечит меня хорошим социальным статусом и сносной зарплатой. О большем я тогда не загадывал и, честно говоря, решил как можно меньше беспокоиться о своём будущем.
Факт состоит в том, что будущее заботится о нас само. Италия вызрела на моём горизонте вполне закономерно. Быть может, для того, чтобы я написал эту повесть или побывал в музее Феллини…
Самолёт зелёного цвета быстро доставил нас в Рим. Прохождение таможни слегка затянулось, и подруга с раздутым мочевым пузырём жаловалась мне на медлительность итальянцев. На выходе из аэропорта царила суета. Вечный город, больше походивший на цивилизованную деревню, бибикал, звенел, кричал, торговал, переглядывался и бездельничал под вездесущим южным солнцем. То тут, то там неспешно расхаживали статные карабинеры и посматривали на красивеньких туристок из разных стран. Таксисты предлагали свои услуги приезжим по тройному тарифу.
Потом нас посадили в большой чёрный автобус и повезли на обзорную экскурсию. Рим был залит июньским солнцем. Древние здания чередовались с новостройками, и первые ничем не уступали вторым. Наш гид, пятидесятилетняя надменная блондинка, в молодые годы вышедшая замуж за итальянца, рассказывала о достопримечательностях столицы с лёгкой иронией. Часть группы намерилась её слушать, остальные туристы крутили головами, стараясь нахватать побольше уличных впечатлений.
Нашими попутчиками оказались зажиточные представители среднего класса. Среди них были менеджеры, риэлторы, стоматологи, юристы и даже пара товарищей из оборонной промышленности. Их всех объединяло внешнее спокойствие и деловитость. Как человеку артистическому, мне было немного скучно с этими предсказуемыми людьми, фотографирующими всё подряд. С другой стороны, рядом со мной была женщина, которую трудно было назвать обыденной. В последствии она найдёт себе другого мужчину, родит от него двух детей и станет востребованным керамистом. Но сейчас мы едем с ней по Риму, любим друг друга и смеёмся без причины…
Не знаю, одному ли мне итальянская столица напоминает большое село. Возможно, это свойство всех южных городов, в которых, вопреки ухищрениям цивилизации, продолжает витать архаический дух народной жизни. От этого духа становится свободнее и теплее даже закоренелым скептикам и самоуглублённым архитекторам будущего. За этим духом я и поеду в Италию снова, когда она любовно позовёт меня к себе.
Моя спутница, которую я буду звать Анастасия, ибо ей в то время были свойственны уходы из реальности и бурные в неё возвращения, быстро завела знакомство с двумя нашими соседками по автобусу – весёлыми, крепкого сложения девушками, прилетевшими в Италию, как они сами признались, за дерзкими развлечениями.
Первый раз выйдя из автобуса на новой для меня земле, я уставился в необычную синеву местного неба. Я читал, что итальянское небо особенное, вдохновляющее. И это оказалось правдой, так как мне сразу же захотелось написать стихи о любви, природе и женской красоте. Но Анастасия быстро повела меня в отель, где мы разложили вещи и радостно слились на пятнадцать минут в одно горячее стонущее тело.
