– Слышь, а у вас грузовик вензелями к доку идет. Это так и надо?
– Кто вы?
– Какая разница. Так что с грузовиком?
– Расчетная траектория посадки орбитального грузового модуля «HCY-325684» осуществляется в штатном режиме. Прошу покинуть эфир.
– Выключи зануду и включи мозг. Проверь еще раз. У тебя ж там прогнозник под рукой?
– …
– Дошло? Ау, не молчи!
– Орбитальный грузовой модуль и его посадка управляются автопилотом, ошибки быть не может.
– Не может быть, или не может быть точно? Глаза протри и на прогнозный трек глянь!
– Как вы…
– Все тебе расскажи, «как». Если ты сейчас к модулю подключишься, сможешь мягко посадишь?
– Н-нет… Нет доступа, не соединяется. Странно, но почему, как…
– Какая разница, как. Сейчас важно не кто виноват и в какие наказательные позы его ставить, а что делать. Если с космопорта нельзя, с орбиты нельзя, то как можно? У тебя грузовик на жилой квартал падает, понимаешь? Соображай!
– Не… Я….
– Э, нет, без паники! Соберись. Потом поистеришь.
– Никак. Если вручную только. Но мы не успеем…
– Нет, ну ты меня в могилу сведешь! – возмутился Лир, отключил связь с диспетчером космопорта и прибавил перигравитационному ранцу мощности. Чертыхнувшись от рывка, наемник вызвал на внутренний визор в шлеме визуальное управление ранцем: слегка изменить траекторию полета. Или падения?
Лир не любил полагаться на такую возмутительную биологическую неточность, как движение собственных зрачков, вдруг дернутся в неподходящий момент не в ту сторону. Но и случай из ряда вон: на спальный район с орбиты падает грузовой модуль. И это еще неизвестно, что за груз в его металлическом брюхе!
Наемник оказался поблизости случайно. Он первым приметил странности в полете модуля, он же и сообщил о них космопорту, но люди есть люди – пока поверили, пока проверили, пока разобрались… Проще самому все сделать. Лиру оставалось только вздохнуть и полететь навстречу очередной спонтанной неприятности.
Еще больше, чем несовершенство аналоговых устройств в работе, наемник не любил идиотическое геройство. Но не позволять же погибать тысячам людей только потому, что Лиру приспичило отвернуть нос от предотвращения катастрофы. Хотя подавляющее большинство его, с позволения сказать, коллег либо давно бы смылись, либо сначала поторговались о размере оплаты работы. И за подвиг выцыганили бы отдельный гешефт.
Лиру спекулятивный подход претил. Он предпочитал либо работать по полной предоплате, либо разбираться постфактум. Тут с мэрии он мзду содрать сможет потом, если получится город спасти.
Наемник, скрепя сердце и скрипя зубами, прибавил ходу и вскоре зацепился за редкие почерневшие плитки абляционного щита и рукоятку на входном люке модуля. Несколько плиток обломились, но Лир включил магнитные присоски на ботинках и пластинах брони предплечий и удержался. Если он сейчас выйдет из сцепки с модулем – его просто смоет потоком воздуха, и никакой ранец не даст второй раз к аппарату подобраться. И так-то еле-еле получилось, чудо, да и только. Сквалыги, мать их! Весь мир уже на кварцирбид перешел, а у этого корыта керамическая теплозащитная чешуя, будто его два века назад одновременно с «Бураном» строили.
Одной рукой наемник нашарил контур входного люка, шестигранное гнездо для инструмента его открытия, два электронных замка по бокам от гнезда, и хлопнул по обшивке, активируя электромагнитную бомбочку, прицепленную на запястье с внешней стороны. Надо же, пригодилась. Щелкнули затворы: замки поддались. А люк – нет. Чтоб тебя! Времени вручную ковырять эту луковку тоже нет.
Лир осознал тщету бытия и чертыхнулся, тут же найдя решение: плакала новенькая броня. Но что поделаешь. И он дал голосовую команду выпустить из малой ракетницы на левой руке разрывную умную мини-ракету, одновременно выкрутив присоски и ранец на полную мощность. Наемника прижало к обшивке модуля и обдало справа огнем и копотью: включились двигатели торможения. Если бы модуль просто падал, они бы уже выкопали себе на двоих уютную могилку размером с половину одного из спальных кварталов колонии, но взбесившаяся автоматика, ведомая алгоритмом автоспуска, затормозила ускорение свободного падения, превратив приземление модуля под контролем автопилота в бесконтрольную бомбу замедленного действия.
Чтоб вам пусто было, инженеры-проектировщики космической техники, во всех мирах все летающее давно на перигравах, что, на орбитальные модули нельзя было их нацепить? Дыхание выбило из груди. Только бы удержаться… Левую сторону люка разворотило взрывом, броню смяло конфетным фантиком на левом боку. Лир коротко ругнулся. Ребра мгновенно отозвались глухой болью: не сломал, так ушиб точно. Еще и красавцем выйдет из переделки: слева побит, справа – поджарен. Что с люком?
Благословенны будьте, инженеры-проектировщики космической техники, что у вас двери вовнутрь открываются, а не наружу! Внешнюю крышку люка разнесло, а внутреннюю вдавило в недра грузовика, и Лир ввалился вслед за ней туда же. Он на четвереньках прополз в кабину управления модулем – времени, сил и желания вставать не было – вьюрком нырнул в кресло пилота и с отчаянием уставился на приборную панель. Да на большом церковном органе проще Иоганна Себастьяныча сыграть, чем управлять этой штукой!
Кнопки, кнопки, рычажки, огоньки, голограмма с траекторией полета… О, а вот, кажется, и нашлась проблема. Голограмма мигнула, икнула, и программа автопилота запустилась заново. Оттого, видать, модуль и болеет биполяркой: то маниакально запускает торможение, то депрессивно отключает, тут о вменяемой траектории речи и не идет. Что же делать…
Наемники много чего умеют. Быстро бегать, метко стрелять, пользоваться новейшими видами вооружения, брони и добычи данных, водить флаеры и устаревшую наземную и водную технику, но космические аппараты? Нет, есть и вольные астронаемники, но это отдельная лига свободных игроков, у них свои законы и умения. Лир мотнул головой, включил прогнозную нейросеть, быстро проглядел возможные пути полета грузовика над городом. И решился. Если модуль сделает еще один виток торможения, то окажется над городским пустырем. Это шанс.
Аппарат тряхнуло, как по заказу. Лир вцепился в подлокотники кресла и застонал – ребрам перегрузки категорически не понравились. Двигатели смолкли, и наемник выдохнул с облегчением. Иллюминатора тут не было предусмотрено, но у Лира внутренний визор не был из простых: перед глазами появилась трехмерная картинка с пометками высоты, скорости и местности под ними, обсчитанная прогнозником. Выбора не было. Наемник с трудом, морщась и шипя от боли, вытянул из-за спины притороченный к ранцу тяжелый бронебойный игломет. Три иглы с усиленным сердечником в панель – этого и трицератопсу хватило бы, не то что сбрендившей машине. В кабине заискрило и запахло паленым. Модуль остановился в воздухе, на полсекунды завис и со спокойной совестью, укрощенный, устремился вниз.
