Ирэн Анжели - Принц на белом Ягуаре

Я медленно брела от метро к дому. На Суворовском проспекте уже переливались разноцветными огнями новогодние украшения, но меня это совсем не радовало. Лишнее напоминание, что скоро Новый год, а я к нему совершенно не готова.

Итак, подведём итоги года. В январе меня бросил гад-Пашка, и весь следующий месяц я горевала, хотя было бы по кому. В марте мне подфартило, и я устроилась переводчиком в рекламное агентство. Смогла, наконец, бросить своё репетиторство с сопливыми детишками и начать строить настоящую карьеру. По крайней мере, именно так я тогда думала. Но на деле я занималась скучными переводами документации и перспектив роста особо не видела. Но не это было самое страшное.

Месяц назад приехал владелец, который, как оказалось, жил в Лондоне, но периодически наезжал в Питер, чтобы лично проверить, как тут его детище. Появление Джорджа вызвало жуткий ажиотаж среди женской половины офиса. Я их восторгов не разделяла. Да, импозантный, стильно одетый джентльмен. Но с высоты моих двадцати трёх мужчины за пятьдесят казались мне почти динозаврами. Но Джорджа, похоже, наша разница в возрасте совсем не смущала. Я постоянно ощущала на себе его оценивающие взгляды. А затем он пошёл в наступление. Стал часто вызывать меня к себе в кабинет. Сначала это были просто разговоры.

— Расскажи мне про себя, Даша. Как тебе работается в нашей фирме? Где ты видишь себя через год? А через пять лет? Что бы ты хотела изменить в нашей компании?

Он так и сыпал вопросами. Выглядел заинтересовано, и я верила, что ему и правда интересно узнать мои мысли. Потом он начал заваливать меня комплиментами. Дескать, и красивая я, и умная, и идеи у меня отличные. Я слушала, развесив уши.

— Думаю, такого специалиста, как ты надо повысить, — доверительно сообщил он мне неделю назад. — Сначала до руководителя проекта.

У меня даже голова закружилась от такого внезапного карьерного взлёта. Перед глазами радостно промелькнули цифры прибавки к зарплате, вытянутые лица сослуживцев и прочие прелести, которые сулило вожделенное повышение.

— А потом, глядишь, можно будет и во главе всего офиса тебя ставить, — продолжил свою мысль шеф.

«Стоп!» — загорелась красная лампочка в моём мозгу.

У меня, конечно, голова варит хорошо, но уж явно я не самая умная в этой компании. И до должности ген. директора мне как до Луны. И если даже я это понимаю, то уж он-то и подавно должен.

А Джордж тем временем, потянувшись через стол, накрыл мою руку своей.

— Ты же хочешь этого, Даша? — заглядывал он мне в глаза.

— Не уверена, что я готова.

Я осторожно достала свою руку из-под его ладони.

— Можем обсудить это сегодня за ужином.

— Я не могу сегодня.

— Тогда завтра?

Я неопределённо качнула головой.

— Мне нужно идти. У меня там срочная работа, — соврала я.

— Конечно, иди.

Он откинулся в кресле и внимательно смотрел на меня. Мне стало не по себе под этим взглядом, и я поспешила покинуть кабинет.

На следующий день позвонила в офис и, прикинувшись больной, выпросила себе три отгула. Я надеялась, что он забудет про меня и переключится на других офисных барышень, которые только этого и ждут. Но не тут-то было. Стоило мне появиться на работе, как Джордж нарисовался около меня.

— Как себя чувствуешь, Даша? — поинтересовался он, склоняясь над столом.

— Уже лучше, спасибо.

Схватив первый попавшийся документ, я рванула к ксероксу, делая вид, что это дело жизни и смерти. Джордж последовал за мной.

— У нас всё в силе на сегодня? — тихо поинтересовался он, приобняв меня за плечи.

— Я сегодня не могу, — я ловко вывернулась и опрометью бросилась на своё место.

Плюхнувшись на стул, поняла, что что-то не так. В нашей большой комнате, где обычно стоит несусветный гвалт, мешающий работать, сейчас повисла тишина. Даже бумажками никто не шуршал. Все внимательно следили за развитием событий. Я осторожно подняла глаза на Джорджа. Он весь побагровел.

«Как бы удар не хватил бедолагу», — промелькнуло у меня в голове.

— Зайди в мой кабинет, Дарья! — сообщил он, не глядя на меня. — Сейчас!

Я на ватных ногах двинулась за ним, гадая, что меня ждёт. Хотя уж точно ничего хорошего.

— Если у тебя нет желания обсуждать твоё повышение, то я делаю вывод, что и работа тебя не слишком интересует.

Он помолчал, ожидая моей реакции, но я стояла, потупив глаза.

— У тебя есть время подумать. Сообщи мне завтра о своём решении.

Я молча кивнула и, не спрашивая разрешения, вышла из кабинета.

— Ну и? — тут же набросились на меня девчонки.

— Похоже, я осталась без работы, — пожала плечами я.

— И чего ты выпендриваешься, спрашивается? — не выдержала наша самая взрослая дама, обычно не вступающая в разговоры с молодняком. — Он же уже в открытую тебе знаки внимания оказывает. Что ты теряешься? Джордж завидная партия, между прочим.

Все наши офисные курочки закивали в такт её словам.

— Он же мне в отцы годится, — прошептала я не в силах поверить, что они это всерьёз.

— Да, какая разница? Зато каталась бы как сыр в масле. А тебе, небось, по любви надо? Вот и будешь с каким-нибудь голодранцем свою жизнь коротать. Или надеешься, что принц на белом коне за тобой прискачет? — ехидно поинтересовалась она.

Не вступая с ними в дискуссию, я подхватила сумку и поспешила прочь из этого офиса.

И вот теперь я бреду по улице, пытаясь понять, когда всё пошло не так. Любви нет, работы нет и перспективы совсем нерадостные.

«Ну и неудачница же ты, Брянская!» — заключила я, и слёзы помимо воли полились из глаз. Благо я уже свернула с оживлённого Суворовского на свою безлюдную улицу Моисеенко. Да и дождь, смешиваясь со слезами, скрывал мой позор.

Взлетев на четвёртый этаж, я наконец оказалась одна в своей съёмной двушке. Одна! Чёрт! Даже пожаловаться будет некому. Как только у меня появилась эта стабильная (как мне тогда казалось) работа, я съехала от родителей, чтобы быть полностью самостоятельной. И с одной стороны, жить отдельно было круто. Можно закатить вечеринку, когда вздумается, возвращаться домой хоть ночью и не перед кем не отчитываться.

Но, с другой стороны, были и свои ощутимые минусы. Я выросла в большой и дружной семье, и сейчас отчаянно ощущала своё одиночество. Мне, как девочке воспитанной, было сложно отбиться от набегов друзей, которые решили, что теперь могут навещать меня, когда им вздумается. И порой было дико страшно возвращаться поздно домой. Ведь случись что, и меня долго никто не хватится. Вот и сегодня я раздумывала, не рвануть ли к родителям, чтобы поплакаться им в жилетку. Но решила не делать этого. Мне было стыдно рассказывать им о том, что произошло.