Мы не на Марсе, и сутки у нас короче,
Мы тяжелее, а счастье тоже имеет вес,
Но мы в тепле и не особо боимся ночи.
Мы здесь с родными, а кто-то на Марсе – без.
У нас есть воздух, и вроде бы он в достатке.
Вода и пища (я знаю, что не у всех!).
Я крикну: «Уотни, мягкой тебе посадки!»
Его улыбка вмиг превратится в смех.
У нас есть почва, на Марсе – песок и камни,
И земледелием никто бы не занялся.
«Но как же выжить мне без калорий, парни?
В пробирках, кажется, где-то была земля.
Ура, победа! Вырос-таки картофель,
И появилась всё же надежда жить.
«Жаль, не сосиски», – точно сказал бы Фогель.
Теперь пора бы всем обо мне сообщить.
Колонизатор! Ведь первый же я на Марсе,
Кто в одиночку смог так далеко уйти.
Я закружил бы сейчас, наверное, в венском вальсе,
Ведь здесь начало всего моего пути».
– Привет, Земля! Не верю, что это сделал!
Я инженер! Да, мать его, инженер!
– Мы очень рады! Мы видели, как ты ехал.
Ты гений, Уотни!
– Мне очень приятно, сэр.
«О, нет, я гибну! Проклятый, проклятый модуль!
Еды мне хватит лишь по шестисотый сол.
«Но ты ботаник, – сказал бы упрямый Фогель. —
Мы на «Гермесе», а значит, тебя спасём».
У них есть план, мне нужно таки добраться
В Скиапарелли. Оттуда над Марсом взмыть.
Не верю! Может, я всё же смогу убраться?
Я всё ж смогу вне Марса ещё пожить?
Да, я везунчик. Сегодня я сжёг «Патфайндер».
Спокойно, Уотни, ты справишься с этим сам».
Ведь вся Земля уверена – выход найден,
Все на Земле молились своим Богам.
Преодолеть дорогу длиною в полсотни солов,
Пройти сквозь бурю, когда ты совсем один,
И, опрокинувшись, выжить (хоть ненадолго)
Не каждый сможет. Уотни непобедим!
Мы на Земле и замерли в ожидании,
И сердце бьётся в тональности фа-диез,
И в мыслях вдруг появится осознание:
Мы здесь с родными, а кто-то на Марсе – без.
