Ира вышла из автобуса. Успело стемнеть. Она и не думала, что уже так поздно.
Все-таки сессия – это мрак. Наверное, в целом свете не найдется более несчастного существа, чем студент во время сессии.
И не найдется более счастливого, чем тот же самый студент, успешно сессию сдавший. Сегодня Ира расквиталась с последним экзаменом – римским правом. Профессор долго кочевряжился, ворчал себе под нос, но все же поставил в зачетке заветную троечку.
А ей больше и не нужно. Подумаешь, велика важность. Какой-то там император Пруденций тысячу лет назад издал закон, по которому юристов надо слушаться, а современные студенты теперь страдай.
Да чтоб они все провалились, римляне эти!
Возвращаться домой ночью всегда страшновато. Особенно через эту аллею – темно, как в бочке с огурцами. Собственные руки с трудом различаешь.
Впереди что-то светится. Ира замедлила шаг. Странная штука – как будто голограмма или что-то в этом роде. Болтается прямо посреди дороги, покачивается слегка. По очертаниям немного похоже на человека – две руки, две ноги… хотя ног почти и нету. Заканчиваются, не доходя до земли.
– Простите, а вы не знаете, что это? – окликнула проходящую мимо тетку Ира.
– Где? – неохотно отозвалась та.
– Вот… светится.
– Что светится? – странно посмотрела на Иру тетка.
– Ну вот… это… вот.
– Шли бы вы домой, девушка. Вам, по-моему, уже хватит.
– Да я совсем чуть-чуть, сдачу отметить! – обиделась студентка, но тетка уже торопливо удалялась.
Ира вздохнула. Странно. Она вправду, что ли, этой голограммы не видела? Или соврала… хотя зачем?..
Может, и в самом деле галлюцинация? Хотя откуда бы вдруг? С двух рюмочек красного так закосеть не получится. Всякими порошочками и прочей дрянью Ира никогда не увлекалась.
Подул ветер. Ира бросила последний взгляд на голограмму и пошла дальше.
Однако свечение неожиданно шевельнулось. Дернулось и медленно поплыло следом.
Бросившая взгляд через плечо студентка испуганно вздрогнула. Это уже не похоже на рекламный спецэффект или что-нибудь наподобие. Смотрится довольно жутковато – темная аллея, ни души кругом, и плывущий в тишине призрачный силуэт…
А может, это и есть призрак?!
Ира нервозно хихикнула. Да нет, быть не может. Здравомыслящие люди в привидений не верят.
Инопланетяне – еще может быть, но привидения…
– Отвяжись! – бросила свечению Ира. – Если это какой-то розыгрыш, то не смешной!
Свечение продолжает плыть следом.
– Мишка, блин, опять твои шуточки?! – крикнула в пространство Ира. – Прекращай, достал уже!
Нет, конечно, не его. Мишка Черняков любит подкалывать сокурсников – то пистоны под ножки стула подложит, то доску воском натрет – но до подобного у него пока что не доходило. Да и как бы он такое проделал?
– Отвали от меня! – воскликнула Ира, ускоряя шаг. – Не знаю, что ты за дрянь, но отвали!
Непонятное нечто на какой-то миг замерло, словно услышав ее слова. Но тут же снова припустило вдогонку – еще быстрее, чем раньше.
По телу пробежала морозная дрожь. Это уже совсем не смешно. И на дурацкий розыгрыш похоже все меньше и меньше. Становится по-настоящему страшно – хочется бежать без оглядки… что, собственно, Ира и сделала.
Запыхавшаяся девушка вылетела на освещенную улицу. И облегченно вздохнула – загадочное свечение благополучно исчезло. Все еще чувствуя частое сердцебиение, Ира поплелась домой – тут уже рукой подать.
– Но все-таки, что это было?.. – пробормотала она, входя в подъезд.
Крохотная однокомнатная квартирка ничуть не изменилась за прошедший день. Пару лет назад здесь жила двоюродная бабушка – совсем почти незнакомая, Ира и виделась-то с ней всего пару раз. Но более близких родственников у одинокой старушки не оказалось, и после ее смерти квартиру унаследовала двоюродная внучка.
Что оказалось довольно кстати – до этого Ира ютилась в студенческом общежитии, деля комнату еще с двумя девушками.
– Ффу-у-ух, устала как… – выдохнула Ира, бросая сумку на обшарпанный диван. – Полжизни за теплую ванну!..
Горячую воду в доме подавали с перебоями. Но сегодня Ире повезло – из крана полился крутой кипяток. С легкой примесью ржавчины, правда, но муть быстро стекла, сменившись чистой, прозрачной как слеза жидкостью.
– О-о-о-о-о, какой кайф!.. – восторженно произнесла Ира спустя несколько минут, опускаясь в ванну. – Жизнь хороша!.. иногда.
Слегка расслабившись, девушка снова вспомнила то странное свечение в аллее. Что же это, интересно, могло быть такое? Голограмма? Галлюцинация? Какое-то неизвестное явление природы? Или все-таки…
– Да нет, быть того не может! – фальшиво рассмеялась Ира, засовывая голову под душ.
Вымыв и высушив волосы, она выбралась из ванной, налила себе прохладного ананасового сока и с ублаготворенной улыбкой устроилась в кресле. Время уже за полночь, но завтра – совершенно свободный день. Впервые за долгое время не нужно никуда идти, не нужно ничего делать – можно спать хоть до вечера.
Ах, какое же это блаженство!
Но поглазев некоторое время в телевизор, Ира почувствовала, что глаза начинают слипаться. Умоталась за день. Да и смотреть особо нечего – по всем каналам одна мура. Ни одного стоящего фильма. Видиком Ира пока что не обзавелась – бедной студентке такая роскошь не по карману. У нее и телевизор-то старенький, лет пятнадцать уже разменял.
– Скукота!.. – зевнула Ира, бросая пульт и выбираясь из кресла. – Кто куда, а мы баиньки…
Не переставая зевать, она переоделась в ночнушку и щелкнула выключателем на стене. Лампа, лишенная даже намека на абажур, погасла… и Ира истошно завопила.
Посреди темной комнаты обнаружилось все то же самое свечение.
Ира резко ударила по выключателю. Лампа загорелась.
Свечение исчезло.
Тяжело дыша, Ира долгую минуту простояла неподвижно, сверля взглядом пустую комнату. Пол. Потолок. Стены. Диван. Кресло. Журнальный столик. Платяной шкаф. Тумбочка. Телевизор. Выцветшая картина с неразборчивым пейзажем.
И никаких привидений.
Очень-очень медленно Ира протянула руку к выключателю. Собрала в кулак всю решимость. Нажала на кнопку.
Свечение снова появилось.
На сей раз Ира не стала вопить. Только уставилась на загадочное явление мрачным взглядом, предусмотрительно держа руку на выключателе.
Здесь, в совершенно темной комнате с задернутыми шторами, эта штука видна еще отчетливее, чем на улице. Там определенный свет все же присутствовал – звезды, окна зданий и прочее. А здесь, в кромешной мгле, это уже не просто невнятный мерцающий сгусток – а вполне четкое изображение.
Человек. Несомненно, это человеческий силуэт. Схематичный, расплывающийся – как картинка, размытая водой. Черт лица разобрать невозможно, деталей одежды тоже. Но рук две, ног тоже две… хотя эти по-прежнему заканчиваются, не доходя до пола.
