На манжетах доктора Августина Лоуренса виднелись пятна крови, макинтош не выдержал напора плотной мороси. Доктор выглядел промокшим, несчастным и напуганным.
И все из-за нее.
Джейн Шорингфилд посмотрела на доктора с едва уловимым превосходством. Она выйдет замуж за этого человека, если он сделает предложение, разумеется. Если удастся подвести его к этому решению.
Лоуренс застыл у дверного проема кабинета ее опекуна, Джейн сидела за столом, но тоже выглядела одеревеневшей. Даже издалека было заметно, что она выше доктора на несколько сантиметров, что его темные, густые, слегка волнистые волосы подернулись сединой на левом виске, темно-зеленые глаза широко распахнуты, взгляд почти кроткий и грустный – возможно, ложное впечатление из-за освещения.
Джейн и не ожидала, что Лоуренс красив.
– Доктор!
Из коридора прогремел голос опекуна, и мужчина, вздрогнув, повернулся.
– Мистер Каннингем, – приветствовал он. – Простите, кажется, я потерял из виду вашу горничную и вот сам…
– Неважно, неважно. Хорошо, что вы пришли! Я, честно признаться, боялся, вы передумаете.
Джейн не видела мистера Каннингема, но четко представляла: седые волосы зачесаны назад, красивый, но удобный костюм, выразительные карие глаза, сам невысокий и худощавый – пожалуй, даже слишком для обладателя недюжинной харизмы и голоса превосходного оратора.
– Боюсь, мне едва ли удастся составить вам хорошую, даже сносную компанию. – Осторожно, будто с опаской, доктор бросил на нее взгляд. – Много вызовов на дом. И я был в операционной, не мог прерваться.
Ясно, почему манжеты в таком состоянии и почему доктор не мог прийти раньше. Джейн посмотрела на часы и поморщилась. Прошел уже час. Джейн заставляла себя не смотреть. Не была готова. Она еще сидела в очках и всей кожей ощущала пятно от чернил на виске. На столе лежали бухгалтерские книги мистера Каннингема.
Она в целом не могла произвести хорошее впечатление, и дело не только в костюме.
– Прошу вас, не беспокойтесь. – Мистер Каннингем приближался, но Джейн все еще не видела его. – Мы не ждем романтических ухаживаний.
Щеки доктора порозовели.
– Я понимаю, я немного подумал и пришел к выводу, что должен…
– Прежде чем вы продолжите, – перебил его Каннингем, – хочу отметить, что вы еще не слышали доводов Джейн. А послушать стоит.
Именно мистер Каннингем на прошлой неделе завел по ее просьбе разговор об их возможном союзе: в тот день, когда доктор зашел проверить его легкие перед значительным событием – переездом Каннингемов в Камхерст, столицу Великой Брелтании, до которого от Ларрентона день пути верхом. Неважно, как опекун сформулировал свое намерение, – ему явно удалось, раз доктор пришел.
Выглядел он бледным и, казалось, нервничал. И будто мечтал поскорее сбежать.
– Прошу, позвольте мне объяснить, – заговорила Джейн, радуясь тому, что голос звучал уверенно и гораздо громче шепота.
Доктор повернулся к ней и, кажется, хотел что-то сказать или возразить, но сдержался.
Раздался смех мистера Каннингема, и наконец появился он сам.
– Теперь понятно, что вас задержало.
– Прошу простить… я вовсе не хотел… подглядывать, – забормотал доктор Лоуренс и склонил голову. – Мисс Шорингфилд.
– Доктор Лоуренс, – кивнула она в ответ. – Вы позволите мне изложить свои доводы?
Доктор перевел взгляд с нее на мистера Каннингема и отшатнулся – рефлекторный жест загнанного в угол животного.
Она все сделала неверно: следовало выбрать другое место и время для встречи, подошла бы гостиная, как и советовала прошлым вечером миссис Каннингем. Что ж, ничего не поделать. Все уже собрались, и собрались здесь.
«Помогите мне», – мысленно обратилась она к мистеру Каннингему.
– Бренди? – предложил тот, чувствуя ее отчаяние. – Прошу, оно на барном столике.
Каннингем, посмеиваясь, удалился.
Джейн и доктор смотрели друг на друга, разделенные пространством кабинета. Джейн указала на кресло, стараясь быть гостеприимной. Поколебавшись, Лоуренс наконец неуверенно шагнул внутрь помещения, но остался стоять. Джейн спешно отвернулась и принялась наполнять стаканы.
Действуя машинально, она сосредоточилась на построении логичной цепочки доводов; следовало выбрать один, самый общий, не акцентировать внимание на частностях в ее непростой ситуации.
– Брак по большому счету – деловое соглашение, не имеющее отношения к сердцу и душе, – заговорила она, не оборачиваясь. – Лучше обозначить это в самом начале.
Даже в том, как он выдохнул, она почувствовала страх.
Все это слишком. Но она не знала, как еще подойти к сути. Шанс на знакомство по правилам и этикету упущен.
Не разворачиваясь к гостю, Джейн закрыла графин пробкой и продолжила:
– Я тщательно обдумала возможные для нас варианты, доктор Лоуренс. Опустим танцы, на которые у вас, как я полагаю, нет времени, и воспоминания о знакомых из детства, которых я не видела много лет. Получается, что у нас немного вариантов сценария для ухаживания. Предлагаю вернуться к нашим общим целям.
Она напряглась, опасаясь услышать удаляющиеся и набирающие темп шаги. Нет, ничего похожего.
– Общим? – переспросил он. – А какие у нас могут быть общие цели? Мы прежде не встречались.
Кажется, это прозвучало без насмешки или желания уколоть, скорее с настороженностью и любопытством. Стиснув стакан, Джейн резко повернулась, обошла стол и подала бренди с почтительного расстояния. Доктор осторожно взял стакан, старательно избегая прикосновений к ее пальцам.
– Мы оба достигли того возраста, когда наше одиночество вызывает вопросы. Мужчина с вашей внешностью и положением мог бы заполучить в жены любую девушку. Но вы холосты. По какой-то причине вы избегаете нормального брака, однако и мне он не нужен.
Джейн не сводила с доктора глаз, пытаясь понять, как он отреагирует. Сначала глаза вспыхнули – как ей показалось, от желания, – но быстро приобрели прежнее испуганно-настороженное выражение.
