Павел Бажов - Про главного вора

Про главного вора
Название: Про главного вора
Автор:
Жанр: Сказки
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 1952
О чем книга "Про главного вора"

«Как мне здешние места не знать! В этой самой деревне Кунгурке родился, около нее всю жизнь по рудникам да приискам кайлой долбил да лопаткой ширкал. Все, можно сказать, тропки отоптал, всякий ложок обыскал, каждую горушечку обстукал, – не пахнет ли где золотишком, не звенит ли серебро, не бренчат ли хоть медяшки. Найти немного нашел, а людей-таки повидал, кого – с головы, кого – с пяток…»

Бесплатно читать онлайн Про главного вора


[1]

{Объяснение отдельных слов, понятий и выражений, встречающихся в сказах}

Как мне здешние места не знать! В этой самой деревне Кунгурке родился, около нее всю жизнь по рудникам да приискам кайлой долбил да лопаткой ширкал. Все, можно сказать, тропки отоптал, всякий ложок обыскал, каждую горушечку обстукал, – не пахнет ли где золотишком, не звенит ли серебро, не бренчат ли хоть медяшки. Найти немного нашел, а людей-таки повидал, кого – с головы, кого – с пяток.

И про старину слыхал. Много старики сказывали, да память у меня на эти штуки тупая. Все забыл, сколь ни занятно казалось. Про одного вот только старинного немца в голове засело. Это помню. Недаром его прозвали «главный вор». Главный и есть! Про такого не забудешь.

Немецких воров тоже и живых немало видать случалось. Одного такого фон-барона с поличным ловить доводилось. Бревером звали, а прозвище ему было Усатик.

Старались мы тогда артелкой недалеко от горного щита (деревня Горный Щит. – пр. ск.), а этот фон-барон Усатик держал прииск рядом, на казенной земле. И что ты думаешь? Стал он у нас песок воровать. Зароются, значит, в нашу сторону и таскают из нашего пласта. Ну, поймали мы этого Усатика на таком деле, а он, прусачье мясо, хоть бы что.

– Фуй, какой, – говорит, – малый слеф! Бутилка фотки такой слеф не стоит.

Этим пустяком и отъехал. Другой раз поймали, опять отговорку нашел. Рабочие, дескать, прошиблись маленько. Да еще жалуется:

– Русски рабочий очень плех слюшит. Говориль ему – пери зюд-вест, фсегда пери зюд-вест, а он перет ост. Штраф такая работа надо!

И хоть бы покраснел. А сам важной такой. Усы по четверти, брюхо на аршин вперед, одежа, как полагается по барскому званью. Кабы не поймали с поличным, ввек бы никто не подумал, что такой барин придумал эку пакость – песок воровать. А горнощитские старатели, которые на немцевом прииске колотились, в одно слово сказывали – только о том и наказывал:

– Ост пери! Фсегда ост пери! Там песок ошень лютший.

Да ведь еще что придумал? Как сорвала с него наша артелка четвертной билет за воровство, так он хотел эти деньги со своих рабочих выморщить: вы, дескать, виноваты. Ну, те не дались, понятно. Объявили – в суд пойдем, коли такая прижимка случится.

Тоже в здешних местах немцев видал. В те годы Дегтярского рудника и в помине не было. Один Крылатовский гремел. На три чаши там работу вели. По-старому это немало считалось. Ну, старатели тоже кругом копошились. Поводок к нашей Дегтярке обозначаться стал. То один, то другой, глядишь, найдется занятный камешок. Разведывать помаленьку стали. Немец и объявился. Он хоть был толстоносый, а нюх на эти дела у него не хуже самой чутьистой собаки. Он на такую штуку, чтоб к чужому подобраться, оказался вовсе легкий. Вроде пушинки прильнет – и не заметишь. А доверься ему, так не то что кошелек с добычей – ложку из-за голенища стянет. Не побрезгует!

Сысертские владельцы большой приверженности к немцам не имели, а немцы все-таки подобрались как-то, – мы, дескать, тут шахту бить станем. Ну, сговорились, заложили шахту. Берлином ее прозвали для важности. Знай, дескать, наших! А сами-то вовсе были мелкодушные ворюги. Пустяк какой, – и тот прикарманят и штрафами народ донимают невмочь. Недаром рабочих больше из башкир нанимали. Наши, известно, хоть маленько за себя постоять могли, а башкирам при старом-то положении вовсе туго приходилось. Немцы этим и пользовались. Потому у этой шахты в поселке больше башкиры да чуваши живут.

Эту шахту, конечно, теперь по-другому зовут. Вскорости после революции ей новое имя дали. При моих глазах было. Как сейчас помню. Собрались это перед началом работы. Ну, тут и говорят, какое бы новое имя придумать, чтоб немецкий этот Берлин без остатка покрыло. Тут и вышел на круг башкирец один – дедушко Ирхуша Телекаев. В недавних годах он помер, а тогда еще в силах был. Ну, все-таки старенький и видел плоховато, а руками дюжий. Все, понятно, удивились, как он к разговору вышел, подбадривают:

– Говори, дедушко Ирхуша! Сказывай, что придумал.

Старик и отвечает:

– Знаю такое слово. Оно все перекрыть может.

– Какое? – спрашивают.

– Большевик, – говорит, – такое слово будет.

Все, конечно, захлопали в ладоши.

– Правильно сказал, дедушко Ирхуша!

С той поры эту шахту и стали так звать. На прежнюю она, понятно, нисколько не походит. По-новому все устроено. Ну, да ладно. Не про это разговор. Про другого немца в голове держу.

Этот был на особу стать. Такой ворина, что другого, может, по всем землям не сыскать. Он все здешние заводы у казны украл и целую гору заглотил. И не подавился. Вот какой брюхан!

Так, сказывают, дело вышло. По нашим местам только и было заводчиков, что казна да Демидовы. Демидовы из кузнецов вышли. В заводском деле они понятие имели. Немцев им ни к чему, своим народом обходились. А при казенных заводах в ту пору немцев порядком сидело. Пособлять делу будто их навезли. Они, значит, и пособляли левой рукой из правого кармана. Может, и не все на одну колодку были, а все-таки дело у них не шло. От всех заводов казне убыток. Кому это поглянется? А тут еще Демидовы, как тесто на хорошей опаре, на глазах у всех подымались-богатели дальше некуда. Вот и пошел разговор, какую перемену сделать, чтоб казне от заводов тоже прибыль шла.

У немцев в ту пору при царице которой-то большая сила была. Как на собачью свадьбу их сбежалось, и все в чинах. Этот – генерал, другой – министр, а у третьего должность того выше – при царице вроде мужа ходит. Ну, и мелких большая стая. Вот и стали эти царицыны немцы поддувать: «Надо, дескать, из немецкой земли такого умного добыть, чтоб он все дело о казенных заводах распутал».

Так и сделали. Привезли еще какого-то немца. Для начала ему всяких чинов надавали. Стал он называться обер-гер, над горами голова, а на поверку вышел несусветный вор, ненасытно брюхо.

Привели этого немца к царице, нахваливают его всяко:

– Этот, дескать, может всякий убыток в прибыль обернуть.

Царица обрадовалась, говорит:

– Давно такого нам надо. Осмотри, сделай милость, казенные заводы и дай полное тому делу решение.

– Хорошо, – отвечает, – только надо сперва все до тонкости разобрать, а на это время потребуется.

– Об этом, – говорит царица, – не беспокойся. Жалованье положим подходящее, прогон генеральский. Поезди погляди своими глазами.

Приехал этот немец в здешние места. Поразнюхал дело. А в те годы самый большой разговор был о горе Благодати. Какой-то, сказывают, охотник принес камешки с этой горы в наш город и показал горному начальству. Те видят – железная руда самого высокого сорту, живо нарядили знающих людей поглядеть на месте. Оказалось, – вся гора из сплошной руды. Понятно, такое место сразу застолбили и за казну взяли. Вскорости завод тут строить стали. Вовсе по-хорошему.


С этой книгой читают
Произведения Павла Бажова – настоящее достояние русской культуры. Его художественный язык, стилистика и искренность повествования стали классикой.Эта книга – дань уважения творчеству великого русского писателя и признание в любви к его таким уникальным сюжетам. Обложка и две внутренние иллюстрации от популярного молодежного художника.В издание входят: «Медной горы Хозяйка», «Малахитовая шкатулка», «Две ящерки», «Каменный цветок», «Горный мастер»,
«Любому из подростков было известно, что до города сорок семь верст, что самое трудное место в дороге – кривой Шеманаев угор, а в городе – „железный круг“ и „привокзальная топесь“. На „железный круг“ и „топесь“ была заметная прибавка провозной платы, но каждый из возчиков железа старался „выхватить езду в лавку“…»
«Про наших златоустовских сдавна сплетка пущена, будто они мастерству у немцев учились. Привезли, дескать, в завод сколько-то немцев. От них здешние заводские и переняли, как булатную сталь варить, как рисовку и насечку делать, как позолоту наводить. И в книжках будто бы так записано…»
«Думаю, что вы уже достаточно осведомлены об эпистолярности изучаемого вами объекта, поэтому не очень удивляетесь продолжительному молчанию. Во всяком случае срок оказался достаточный. Настала пора отвечать, но тут опять у вашего объекта начинает выступать субъективное мнение по существу работы.Вот первые два вопроса: о бабушке и маме. Мне здесь почудилось что-то не так, какое-то направление в генеалогию, когда внимание должно быть направлено на
Кто не знает сказок известного издателя русских народных сказок А.Н.Афанасьева? На них выросло не одно поколение. На первый взгляд, в них нет ничего особенного: сюжеты о богатырях, зверях, бабе-яге… Мы так привыкли к ним, что редко стараемся заглянуть в глубину.Это сделал современный сказочник Александр Александрович Шевцов. Будучи профессиональным психологом, он вслед за известным исследователем сказок Владимиром Яковлевичем Проппом постарался з
Сказка-рассказка в стихах для маленьких и не маленьких детей.
Очень хорошая сказка о первых проблемах и горестях, о первой битве, об ответственности и любви, о настоящей дружбе и взгляде со стороны на чужую жизнь. Сказка о том, как легко можно упасть почти на самое дно, но не только победить все напасти, но и обрести друга на всю жизнь.
Поучительный рассказ-сказка для малышей о том, что любой, даже самый маленький, способен совершить большое и очень важное дело.
Эзоп – полулегендарный раб с острова Самос, живший в VI в. до н. э., автор множества басен, ставших достоянием мало сказать европейской – земной культуры. Его сюжетами пользовались такие мастера басни, как Лафонтен и Крылов, его афоризмы вошли в поговорки многих народов, в том числе и русского.Выделить из басенного наследия Античности собственно произведения Эзопа практически невозможно, потому что греки и римляне все свои басни привычно называли
В этой книге представлены знаменитые мужчины всех времен — от Адама до Обамы, или, по алфавиту, от Абеляра до Явлинского.О чем говорят знаменитости? О славе и власти? О высоких материях? Да, и об этом. Но ничуть не реже — о том же, о чем и все остальные мужчины: то есть о жизни, о деньгах, о выпивке и о женщинах. А все-таки к знаменитым, согласитесь, больше прислушиваются.Интересно, конечно, знать и то, что говорили другие о знаменитых мужчинах.
Торстейн Веблен (1857–1929) – американский экономист, социолог и публицист, доктор философии, преподавал в Корнеллском, Чикагском, Стэнфордском университетах.«Теория праздного класса» – знаковая работа Т. Веблена. Основной материал для исследования он черпал из действительности того времени – эпохи трущоб и дворцов в Чикаго.В этой книге автор впервые вводит само понятие «праздного класса», который отличается демонстрацией своих возможностей, высо
За два года, проведенных в Ветерии, я успела понять, что от аристократов этого мира лучше держаться подальше. Но что делать, если путь домой лежит через особняк герцога Абьери? И как быть, если сам Алессандро Абьери проявляет ко мне странный интерес? А ведь я не одна, у меня на руках ребенок, ради которого я готова на все. Стать личной служанкой герцога? Прикоснуться к его тайнам? Преодолеть собственные чувства? Обещаю, я со всем этим справлюсь,