Уинстон Черчилль - Про власть, успех и самое главное

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2022

Мои вкусы просты. Я легко довольствуюсь наилучшим.

Мы делаем прожитье из того, что получаем; мы делаем жизнь из того, что отдаем.

Страхомысль – это тщетное беспокойство о неизбежном или о маловероятном.

Отсутствие убеждений часто называют осторожностью.

Тщеславие – порок, выявляющий многие достоинства.

Что касается меня, я оптимист. Не вижу пользы быть кем-либо еще.

Мой вывод о свободной воле и предопределенности… Они идентичны.

Смелость – первое из человеческих качеств, ибо она делает возможными все остальные.

По большому счету люди делятся на три класса: те, кто смертельно занят; те, кому смертельно страшно; и те, кому смертельно скучно.

Политик должен уметь предсказать, что случится завтра, на следующей неделе, в следующем месяце и в следующем году. А потом объяснить, почему этого не случилось.

Никто в жизни не дает такой пьянящей радости, как люди, стреляющие в вас безрезультатно.

Хороший коньяк подобен женщине. Не пытайтесь взять его штурмом. Понежьте, согрейте его в своих руках, прежде чем приложить к нему губы.

Мы с женой за последние годы дважды или трижды пытались позавтракать вместе, но это было столь тягостно, что пришлось прекратить.

Апатия, сытость, хворь, болтовня или безразличие часто бывают провинностью. В день выборов они становятся преступлением.

У вас есть враги? Прекрасно. Значит, вы в своей жизни за что-то постояли.

Люди прекрасно умеют хранить секреты, которых не знают.

Не нужно много беспокоиться о чем-либо, кроме того, чтобы делать все, на что мы способны.

Стать лучше – значит измениться; быть совершенным – значит меняться постоянно.

Пессимист видит трудность в каждой возможности; оптимист видит возможность в каждой трудности.

Никогда не скажешь, не обернется ли злоключение в конце концов удачей.

Нет лучшей инвестиции, чем инвестиция молока в младенцев.

Каждый вечер я устраиваю себе трибунал. Предмет расследования – был ли я достаточно эффективен сегодня.

Я всегда избегаю пророчествовать о будущем, гораздо лучше пророчествовать о прошлом.

Ложь успевает обойти полмира, пока правда надевает штаны.

Если я принес какую-то пользу людям, это никогда не было через самопринуждение, но всегда через самовыражение.

Мало найдется достоинств, которых бы не имели поляки, и мало найдется ошибок, которых бы они не совершили.

Война – это главным образом каталог ошибок.

Дипломатия – это искусство говорить правду так, чтобы не обижались.

Он шел по моим следам еще до того, как я их оставил… Это был бессознательный предвосхищающий плагиат.

Я уверен, что ошибки того времени повторены не будут; нам следует, пожалуй, совершить совсем другие ошибки.

Военнопленный – это тот, кто пытался вас убить и не смог, а теперь просит вас не убивать.

Гитлер сказал, что мы совершаем преступление. Не стану вступать в спор с экспертом.

История будет добра ко мне, ибо я намерен сам ее писать.

Собеседник:

Беда с немцами в том, что они как стадо овец: они пойдут за любым вожаком.

Черчилль:

О, все гораздо хуже, это плотоядные овцы.

Университет – это казна, где хранятся будущие сокровища нации.

Глупо, быть может, но я играю по-крупному. Ставки мои высоки, и при наличии зрителя нет поступка слишком дерзкого или слишком благородного.

Будучи помоложе, я взял себе за правило никогда не выпивать крепко до ленча. Теперь у меня есть правило не делать этого до завтрака.

Сегодня я намерен произнести долгую речь. У меня не было времени приготовить краткую.

Максима «Ничто не годится, кроме совершенства» приводит к параличу.

Показывая нам самый злобный оскал, Фортуна порой готовит нам самые роскошные подарки.

Кажущиеся издалека непреодолимыми трудности очень часто без остатка сметаются с дороги.

Нам пришлось преминуть непременное.

Никто не может сказать, что я хоть раз пропустил возможность оценить достоинства алкоголя.

В больших сложностях рождаются большие упрощения.

Походив по свету, вы обнаружите, что он делится главным образом на два вида людей: тех, кто говорит: «Почему же никто не делает этого?» и тех, кто говорит: «Посмотрим, кто сможет помешать мне это сделать».

Я никогда не тревожусь по поводу своих действий, я беспокоюсь лишь из-за бездействия. Одни меняют партию ради принципов, другие – принципы ради партии.

Я взял от алкоголя больше, чем он взял от меня.

Есть два вида успеха – первоначальный и окончательный.

Социализм противоречит природе человека.

«Все люди сотворены равными», – гласит американская Декларация независимости. «Всех людей будут удерживать равными», – говорят социалисты.

Не нужно думать, что выходные проходят в праздности. Для меня они часто более плодотворны, чем рабочие дни.

Великие раздоры иногда происходят из мелких случайностей, но очень редко из мелких идей.

Если бы меня спросили, какая разница между социалистом и коммунистом, я мог бы ответить лишь одно: социалист пытается глупыми разговорами вести нас к бедствию, коммунист может попытаться сделать это насильственными действиями.

Мы должны уметь зарабатывать на жизнь, но мы должны и уметь жить.

Жизнь человека должна быть прибита к кресту Мысли или Действия.

Если уж это будет мир порока и скорби, то я возьму себе порок, а вы берите скорбь. Дешевая популярность может оказаться дорого купленной.

Высокая вера в совершенство человека уместна в любителе приодеться, но не в премьер-министре.

Моя совесть – хорошая девочка. Я наладил с ней отношения.

Имеем надежду регулировать немыслимое.

Великие события и великие личности становятся малыми, проходя через малый рассудок.

Не ищите совершенных решений в несовершенном мире.

Много лучше попаниковать заранее и встретить события довольно спокойным, чем быть крайне спокойным накануне и впасть в панику с началом событий.

Установить и собрать факты – мало. Проверить, уточнить, прокомментировать с помощью экспертов – мало. Более важно то, как вы их представите.

У нас много тревог, и иногда одна гасит другую.

Возраст женщины – ее внешность, возраст мужчины – его чувства, возраст мальчика – отношение к нему.

Хорошее знание истории подобно колчану, полному стрел для стрельбы в дебатах.

Британии и Франции пришлось выбирать – война или бесчестье. Они выбрали бесчестье. Они получат войну.

Раньше война была жестокой и величественной. Теперь она стала жестокой и убогой. Когда судьба призывает нас к великому служению, она дает нам великую силу.