«Следует понять, что нашими врагами
тоже движет идея поисков счастья.
Все живые существа хотят того же,
чего хотим и мы».
Его Святейшество Далай-Лама IV
(из речи «Всеобщая ответственность
и милосердие», 1973 год)
25.11.2016 год.
Москва, Лубянская площадь.
Из оперативного обзора по отделу П-4 за неделю
(для служебного пользования, копия в отдел… МИД)
«…18 ноября 2016 года Его Святейшество Далай-Лама IV, прибыв в Улан Батор с официальным визитом, имел встречу и продолжительную беседу с руководителями Монголии и деятелями культуры, после чего дал пресс-конференцию. 23 ноября, перед своим отбытием, Его Святейшество посетил действующий монастырь Гандан, где встретился со старшими священнослужителями монастыря, которые провели его к 26-метровой позолоченной статуе Мэгджида Джанрайсэга – бодхисаттвы милосердия Авалокитешвара – посвященной VIII Богдо-хану…
25 ноября три священнослужителя монастыря Гандан сели на утренний самолёт Boeing 767—300 Mongolian Airlines рейса OM 135 «Улан-Батор – Москва». Ровно через 6 часов 58 минут, выйдя из самолёта в аэропорту «Шереметьево», они попытались затеряться в толпе летевших тем же рейсом тибетских монахов в шафрановых тогах. Агенту-наблюдателю Болорцецег Жаргал объявлено предупреждение в связи с возможным её раскрытием…
В 19 часов 03 минуты трое мужчин азиатской внешности, невысокого роста, в серых пуховиках и в синих одинаковых вязаных шапочках с надписью «ADIDADDOS» вышли на станции «Дмитров» из электрички «Москва-Дубна» Савеловского направления. На привокзальной площади наблюдаемые объекты взяли частника на автомашине «Волга 2101» (госномер К074РТ 177) и проследовали на ней до микрорайона «Космонавты». Покинув автомобиль, наблюдаемые объекты зашли в магазин «Пятёрочка». Через сорок минут агент-наблюдатель сам вошел в этот магазин, предварительно направив помощника следить за задней дверью магазина. Тщательный осмотр всех помещений магазина агентом в течение полутора часов никаких результатов не дал. Расспросы продавцов, кассиров и грузчиков так же не прояснили ситуацию. Наблюдаемые объекты исчезли…
Фотографии исчезнувших объектов прилагаются.
Эти же фотографии объектов розданы всем штатным и внештатным полевым агентам отдела, а так же всему личному составу полиции и ДПС г. Дмитрова – согласно «Распоряжению о взаимодействии» №22/15 от 08 февраля 2010 года.
На момент написания рапорта – 22 часа 45 минут – поиски объектов результатов не дали.
Оперативному агенту-наблюдателю Синицыну В. П. и его внештатному помощнику Куприянович О. С. объявлено взыскание.
Кординатором в проведении дальнейших превентивных мероприятий по отработке……
Старший контроллёр подразделения «Н»
отдела «П-4» при 13 Управлении ФСБ
капитан Шухтуев А. С.»
«Что-то с памятью моей стало:
Всё. что было не со мной – помню…»
Хозяин небольшого, ещё крепенького, дома, стоящего в глубине уже давно облысевших зарослей сирени по улице Подъячева, лежал в гостиной на старенькой дедовой тахте и бездумно пялился в давно уже не белёный потолок.
После переезда в этот домик из трёхкомнатной квартиры лет восемнадцать назад те немногие старые знакомцы, что раньше приходили к нему, уже благополучно успели позабыть о его существовании, а новые жили далеко, и потому теперь уже мало кто навещал его в этом жилище.
Мать через полгода после переезда тихонько умерла – светло и беспечально, как обычно люди её возраста, сидя на прогретой августовским солнышком лавочке в глубине небольшого аккуратного садика, что был за домом. Не ушла. Просто – умерла…
Дети, забрав с собой внуков, давно уж разъехались по городам и весям всего земного шарика…
Да-а, поразбросало их… Евгения теперь работает главным инженером на солидном предприятии где-то в Приморском крае. Павел, женившись в третий раз, уехал к супруге на её «историческую родину» – и теперь изредка названивает из Хайфы. Дарья уже лет десять как – после окончания Питерского Универа – работает переводчиком в посольстве одной из стран Латинской Америки. Присылает к праздникам красивые открытки с роскошными видами океана и песчаных пляжей – с пальмами и с мулатками. Будто он этих пляжей и пальм за свою жизнь ни разу не видел… И океаны видел, и в Хайфе, и на Дальнем Востоке – много где успел побывать… А для чего – спрашивается? Просто – чтобы самолюбие своё потешить? Доказать – кому, непонятно – что тоже не лыком шит? Кому какая польза от того? Только самому себе… Да и Юрка…
Ход невесёлых мыслей прервал тихий перезвон колокольчика над входной дверью.
– Иду, иду. Сейчас, открою…
Мужчина, найдя ногами старые тапочки со стоптанными задниками, пошаркал в маленькую прихожую. Потянув за позеленевшую от времени фигурную дверную ручку, он отворил дверь…
И замер. За открытой – родной деревянной – дверью стояла ещё одна: отливающая стальным мутным блеском, без каких-либо замочных скважин, с ручкой, похожей на небольшую человеческую ладонь.
Пожав плечами, хозяин дома взялся за ручку этой, невесть откуда появившейся, чужой двери – и отворил и её тоже.
На улице шел ледяной дождь вперемешку со снегом. Большущий незнакомый, серый с чёрной макушкой, кот с тёмными раскосыми глазами, невозмутимо сидевший на крыльце под дождём – когда-то, наверное, пушистый и важный, а теперь казавшийся жалким в своей мокрой взъерошенной шубе – недовольно муркнув, по-хозяйски, неспеша, прошел в открытые двери, и сел на половичёк в прихожей.
– Что, не могли, как все люди нормальные, заявиться, да? Опять цирк устраиваете. И не надоело? – непонятно кому выговорил мужчина и стал закрывать родную деревянную дверь.
Стальная дверь непостижимым образом вдруг стала деформироваться, одновременно вползая в пока ещё приоткрытую дверь дома. За ней порывом возникшего вдруг ниоткуда ветра в прихожую плеснуло холодной водой. Когда же хозяин, наконец-то справившись с дверной задвижкой, обернулся, то увидел перед собою трех невысоких мужчин. У одного с мокрой куртки-пуховика исчезали остатки кошачьей шерсти, другой чёрной вязаной шапочкой в руке разминал лицо, постепенно приобретавшее слегка красноватый – вместо серо-стального – оттенок, а третий… Третий старался незаметно подтереть половичком приличную лужу у себя под ногами – и лужа эта, как ни странно, стремительно уменьшалась в размерах, пока совсем не исчезла, оставив после себя совершенно сухой пол и такой же сухой, хоть и скомканный, домотканый половик…
Отодвинув рукою странных гостей, мужчина прошел обратно в гостиную. И, только после того, как сел за старый круглый стол, застеленный ажурной скатёркой, предварительно выставив на него взятый из буфета графин и четыре маленькие рюмочки дымчатого зеленовато-синего стекла, он повернул лицо к скромно топтавшимся в прихожей поздним гостям:
