«Аккуратно держись за поручни!» – услышал Никита, спешно ступая на эскалатор метро на станции Киевская.
Никиту ужасно раздражало, что мама все время говорила ему о том, о чем он и так прекрасно знал. «Держись за поручни» – было вот таким очередным излишним глупым предупреждением.
Никита хотел было ответить, что ему уже десять, и что он совсем теперь не нуждался в маминых замечаниях. Особенно было неприятно, когда все вокруг могли их услышать и посмеяться над «малышом» Никитой. А больше всего в жизни Никите не нравилось, что его кто-то мог назвать малышом или даже просто подумать об этом. Никита сжал было кулаки от осознания этого. Но быстрое движение на эскалаторе вниз постепенно отвлекло его от этих мыслей и незаметно погрузило в иной мир. Подземный мир, мир метро, мир большой Москвы, мир, куда Никита вместе с мамой переехал только месяц назад из небольшого родного Обнинска.
Мама получила должность научного сотрудника в Москве, но пока не нашла еще комнату, где бы они бы с Никитой могли начать свою новую жизнь. Поэтому мама и Никита остановились у дальней маминой родственницы, старой и невкусно пахнущей тети Мирославы, которая все время рассказывала Никите, что нужно быть аккуратным с посудой и не бегать по начищенному паркету, чтобы ненароком не поскользнуться. Никите всякий раз все это было неприятно слышать, но он терпел, так как знал, как маме было тяжело уговорить тетю Мирославу дать им временно поселиться с ней. Мама всегда говорила ему, что они должны быть очень благодарны тете Мирославе и что та согласилась во многом из-за Никиты. Мама показывала тете Мирославе рисунки Никиты, и та всегда восхищалась его талантом. Так говорила мама, хотя сам Никита никогда за весь месяц жизни в квартире у тети Мирославы не слышал, чтобы она им восхищалась. Скорее наоборот.
А рисовать Никита действительно любил. Он рисовал все подряд: их с мамой комнату в квартире тети Мирославы, их старый дом в Обнинске, соседскую собаку Крошку, трактор по соседству, школьных друзей, по которым он безумно скучал, его любимую учительницу Ирину Викторовну в старой Обнинской школе и московское метро.
Да, конечно, московское метро, которое так поразило его с первого дня их переезда в Москву. Тогда, в самый первый день, мама и Никита прибыли с двумя огромными чемоданами и невероятных размеров сумкой на станцию Киевская.
Никита помнил встревоженное лицо мамы и ее внимательный и беспокойный взгляд, направленный на карту московского метрополитена. И он помнил себя совсем не потерянным и не встревоженным и скорее заворожённым красотой станции. Никита и не предполагал, что под землей может быть целый город с высокими потолками, мраморной отделкой, разнообразными фресками и изящными светильниками.
Ни миг ему показалось, что вот он и нашел тот самый подземный город, о котором читал недавно в книжке, название которой сейчас вдруг забыл, как забыл, казалось все вокруг, кроме вот этого самого ощущения Нового Удивительного Мира.
