«1820г.
Ярославская губерния.
Это лето было аномально жарким.
Дождей не было, засуха губила урожай, а народ в деревнях винил всех в своих бедах. Бога, колдунов, гадалок и прочую нечисть.
Вот и цыганский табор барона Ромэна тоже попал под народное ополчение.
Они перекочевали на это место не так давно. Пару недель, не больше, однако деревенских это совсем не устроило. Люди с опаской относились к цыганам, в принципе, как и все до этого, но некоторым представителям молодежи старики не были указом.
Молодые девушки и даже парни, то и дело норовили заглянуть на огонек к местной гадалке или на свидание с кем-нибудь из табора.
Кочевые относились к этому как к норме. В народе всегда так случалось. Что нас пугает, было самым притягательным и желанным.
Бабки цыганки предупреждали своих молодых о том, чтобы те не якшались с местными, ведь быть беде, но, если уж случалось, гнать молодежь не гнали.
Это и не устраивало жителей деревень. Практически сразу, как только табор устроился, к местному помещику Булгакову, прибежали старейшины и начали жаловаться да причитать.
«Так и так мол, батюшка, что же творится. Приехали окаянные и молодежь нашу губят. Околдовывают.»
Сперва помещик не обращал внимания на все эти жалобы, но вскоре ему надоело выслушивать нытье. Он дал распоряжение своим казакам, чтобы те выгнали цыган с их облюбованного места.
И не было важно то, что земли, где обитали цыгане в принципе не принадлежали ему. В этих местах, как случалось в то время, у кого солдаты, тот и главный.
Поэтому ранним утром, едва солнце поднялось над горизонтом, казаки стояли на окраине табора, и передавали указ помещика.
- Кузьма Иванович распорядился выгнать вас отсюда! – сказал лихой казак, и переложил плеть с одной руки на другую. – Вас здесь быть не должно.
- Мы же никому здесь не мешаем, - миролюбиво сказал глава табора Ромэн, сложив руки на груди.
- Мешаете. – сказал другой казак. – К вечеру вас здесь быть не должно. Иначе, узнаете, что бывает с теми, кто не уважает приказы главы этих земель.
- Эта земля не принадлежит вашему помещику! – крикнул кто-то из толпы, и цыгане закивали.
- Это кто там такой умный, выйди из толпы, покажи свое лицо! – крикнул молодой казак, высматривая.
- Показала, дальше что?! – спросила стройная темноволосая девушка, выйдя из толпы.
Парень замолчал, а вот его товарищ, видя замешательство, крикнул.
- Дальше ты пойдешь в свою кибитку, соберешь свои вещи и уберешься как остальные до заката!
- Вы думаете, если мы цыгане, то на вас управы не будет? – спросила пожилая женщина, стоявшая рядом с девушкой.
- Ты что ли собралась нашей управой быть? – расхохотался все тот же казак. – Вечером мы приедем проверить, если вы останетесь здесь, рассвет не встретите!
Они развернули коней, и поехали прочь. Один из них замешкался, все еще смотря на молодую цыганку, но секунду спустя, пришпорил своего скакуна и тоже поехал вслед за своими.
- Что же нам делать, Ромэн? – спросила старушка.
- Придется уехать. Он прав. Мы не сможем с ними бороться. Вечером их приедет не четверо, а в разы больше. Мы найдем место не хуже этого. – сказал Ромэн, понимая, что другого выхода у них нет.
- Нет. – сказала та же самая девушка, что говорила до этого.
- Боюсь это не обсуждается Надья. – сказал барон, и пошел к себе в шатер.
- Мы находимся на границе с его землями, но не на его территории! – звонко вскрикнула Надья. – я не собираюсь поддаваться на пустые угрозы.
- Надья, у нас нет выбора! Они все равно нас выгонят! Или перебьют. – развернулся резко он, - я отвечаю за мой народ. Я ваш барон, и не тебе со мной спорить.
- А кому еще, как не мне. – просто ответила она.
- Прекрати. Собирайтесь. Вечером нас здесь уже не будет. – сказал он и вошел в шатер.
Люди сокрушенно качали головами, переговариваясь. Маленькие дети плакали, и Надья видя все это, пошла за Ромэном и скрылась за пологом шатра.
- Барон, мы не можем уйти. – с ходу сказала она, войдя внутрь. – У нас сейчас просто нет возможности. Мы только обосновались.
- Они перебьют всех. – устало сказал он.
- Они не имеют права.
- Они не соблюдают права. – сказал он. – тебе ли этого не знать. Ты видишь и знаешь больше нас.
- Не в этот раз.
- Ты гадала? – спросил он, глядя как-то с надеждой.
- Карты молчат. – сказала она. – мы словно на перепутье, и каждое решение будет не правильным.
- Так что ты от меня хочешь? – спросил он, и посмотрел на невысокую молодую женщину, которая изо всех сил старалась выглядеть мужественно.
- Я хочу хорошей жизни всем детям нашего табора. – улыбнулась она. – Я поеду к помещику. Я поговорю с ним.
- Нет. Ты туда не поедешь. Я скорее уеду отсюда, не взяв даже ни одной золотой монеты, чем отправлю тебя в руки этому ироду.
- У нас нет другого выбора. – сказала она, - вдруг я его уговорю.
- Ты там погибнешь Надья. – сказал мужчина. - Нет. Иди и собирай вещи, мы уедем отсюда еще до темноты. Не заставляй меня связывать тебя, и насильно отсюда увозить.
- Я поняла тебя, Ромэн.
Девушка вышла из шатра, и направилась к себе.
Возможно ей стоило послушать барона и просто начать собирать вещи, возможно стоило попросить кого-нибудь поехать вместе с ней, но цыганка была не из пугливых.
Она полчаса ходила, туда-сюда не зная, как ей поступить. Надья не могла ослушаться приказа главы табора, но она и не могла оставить все просто так. Выбор был трудным, но, по ее мнению, самым верным.
Она оседлала коня, и в общей суматохе не замеченной покинула табор.
«Не будет такого самоуправства.» - думала она, пока скакала мимо засаженных полей.
Она знала, что шансов на победу в этом деле мало, но стоило попытаться. Табор только-только обосновался.
Места были хорошие. И река рядом, и лесок скрывал их от степных ветров. Да и город Углич был совсем рядом.
Для торговли самое то.
Нельзя было так просто взять и сдаться. Они не из такого теста были сделаны, чтобы испугаться и убежать
«Пусть другие бегают, пусть другие боятся, а мы будем до конца отстаивать своё. Особенно если творится такое беззаконие по отношению к свободному народу.» - подумала она.
Она верила, что сможет уговорить помещика этих земель позволить им остаться. Не знала, как и какими словами, но вера и любовь была сильнее страха.
Хоть шестое чувство и говорило ей развернуться и скакать обратно, в этот раз на свою беду, она не прислушалась к нему.
Надья решила проигнорировать свой магический дар, хоть бабушка перед смертью и говорила, что глухота и слепота к себе станут ее концом. Не об этом думала сейчас девушка.
Конь нес ее через поля приближая к дому помещика, и наконец спустя пару часов, вдалеке показалась большая усадьба рода Булгаковых.»
