«Зовут его Ромео, он Монтекки, сын вашего врага, – один наследник.
– Одна лишь в сердце ненависть была и жизнь любви единственной дала. Не зная, слишком рано увидала и слишком поздно я увы узнала. Но победить я чувство не могу. Горю любовью к злейшему врагу.
– Ромео! Ромео, о зачем же ты Ромео! Покинь отца и отрекись навеки от имени родного, а не хочешь – так поклянись, что любишь ты меня, – и больше я не буду Капулетти».
– Адептка Амио, Вы слушаете? – прозвучал властный голос магистра.
– Да, госпожа Тьюки.
– И что же Вы можете сказать об этом великом произведении?
-Произведение, госпожа Тьюки, полнейшая чушь.
– Хорошо…Что?!! Да как Вы смеете адептка?! – глаза госпожи Тьюки загорелись красным пламенем. Боги, как хорошо, что демон в её родословной потерялся в далёких предках, иначе спалила бы эта дамочка и меня и добрую половину академии.
– Что в моих словах неверно? Я считаю чушью полюбить, будто бы с первого взгляда – это первое, второе – как можно не знать в лицо врага семьи? Последнее, но самое, по моему мнению, важное, как можно полюбить врага? Да вы издеваетесь, наверное. Кровных врагов в семьях учат ненавидеть чуть ли не с пелёнок, а тут любовь и всё равно ей. Да такое изымать и сжигать нужно, не дай боги, кто-то последует примеру этих недалёких «влюблённых». Хотя концовка данного произведения, описывает концовку в реальном мире, только без соплей посередине.
– Адептка Амио – шипя через стиснутые зубы, произнесла магистр – Живо к ректору!!!
К ректору, так к ректору. Не задерживаясь, сложила вещи в небольшую мешковатую сумку и направилась к выходу.
– Лучше к ректору, чем слушать этот бред – фух, сразу полегчало, вот не могу я спокойно уйти и не сказать ничего ей напоследок.
– Адептка Амио! – провизжала госпожа Тьюки, но я её больше не слушала. Да и что может сказать любительница людских сказок? Нет, были там, конечно, хорошие примеры такие как, Король Лир у того же Шекспира, между прочим, вот как один человек может написать настолько разные произведения?
Проходя по коридорам академии, я вспоминала, как впервые попала сюда, тогда моё восхищение перед огромным лабиринтом коридоров, фресками с историей магии, статуями, которые располагались то тут, то там было просто невообразимым. А от картин я могла не отходить часами, разглядывая оживающие пейзажи. Но к концу пятого курса это приедается и даже сад на территории академии, больше не радовал.
Подходя к кабинету ректора, на секундочку восьмой раз за неделю, и так, для справки, сегодня среда, я вновь с брезгливостью обвела взглядом статую. Вроде и сделана идеально, будто сейчас оживёт, но это как бельмо на глазу, фурункул на теле, геморрой в заднице… Неприятно и стыдно…
– Нравится Авитэль? – прозвучал мягкий баритон прямо за моей спиной. Я не дёрнулась, хоть появление мужчины было неожиданным.
– Нет.
– Жалко их? – не отставал он.
– Нет.
– Совсем? – удивился голос.
– Совсем они знали, на что идут – отвернулась от статуи, которая изображала влюблённую пару, что сплелась в поцелуе. Было ощущение, что сейчас руки девушки поднимутся от шеи мужчины и запутаются у него в волосах, в то время как его руки опустятся с талии на узкие бёдра и прижмут её, не оставляя ни миллиметра меж телами. Возможно, бы так и произошло, если бы не проклятье. Для многих красивая статуя, но, как по мне, нужно честно рассказывать об истории её возникновения, чтобы у будущих поколений не было ни одного желания нарушать клятвы.
Мужчина не сводил взгляда от статуи ни один мускул не дрогнул на его лице пока я обходила его.
Без стука зашла в кабинет ректора и огляделась, ну что за мужчина? Мало ему академии как в лучших готических романах, так он и кабинет себе сделал подстать склепу. Тёмный каменный пол, тёмные каменные стены, настенные канделябры со свечами, боги, магия шагнула далеко вперёд, а ректор пользуется восковыми свечами!!!! Уфф…это ещё что, в подземелье, до сих пор висят факелы, там даже до свечей не дошли.
Так, что-то я отвлеклась, в кабинете было минималистично, вот совсем, стол, ректорское кресло за ним шкаф с документацией, неудобный стул для посетителей ииииии……всё! Даже диванчика нет.
Приземлившись на стул пыток, по-другому эту деревянную конструкцию я назвать не могу, прислушалась к шагам мужчины, вошедшему вслед за мной.
– Авитэль, какой раз за неделю ты у меня? Пятый? Шестой? – прозвучал мягкий баритон из коридора.
– Восьмой, господин ректор – мужчина закрыл за собой дверь и прошёл к своему креслу, откинулся на мягкую спинку, устало выдохнув. Вот уже пять лет он нянчился со мной прикрывая мое поведение перед своим другом – моим отцом.
– Что же мне делать с тобой, Авитэль? – слишком уж обречённо прозвучал его голос. Нуууууу, как по мне, нужно подойти и впиться в мои губы.
О да, в моей голове, как и в головах доброй половины академии (и не только ученического состава) пронеслось всё то запретное, что происходит за дверями супружеской спальни.
Ректор у нас был что-то, и пускай что на сотню с лишнем старше меня, зато опытный! Так, Авитэль, только слюни не пусти. Хоть это было что-то из разряда невозможного, ну как можно устоять перед этим божеством? Высок, строен, всегда идеально блестящие чёрные волосы, которые он непременно заделывал в хвост. А его идеальный овал лица? Да за это наказывать нужно! Нельзя быть таким восхитительным.
Холодные как металл глаза смотрели будто в душу, боги главное – не покраснеть.
– За что на этот раз?
– Магистр Тьюки очень остро среагировала на моё мнение об произведении. – ну а что? Правда же остро, я бы даже сказала пожароопасно.
– Что же у тебя за мнение такое было и на какое произведение? – ректор говорил со мной, как говорят, либо с детьми, либо с умственно отсталыми. Искренне надеюсь на первое, всё же он помнит меня ещё малышкой, что забиралась к нему на колени.
– На «Ромео и Джульетту», сказала, что это полная чушь – выдавив самые невинные глазки, посмотрела на мужчину.
– Авитэль… – было начал ректор, но, поддавшись взгляду так и, не закончил мысль. – Авитэль, я поговорю с магистром Тьюки, попрошу, чтобы тебя не слишком трогали с этой темой, понимаю, как для тебя и адепта Лоджа сложно оценивать эту драму. – при упоминании этого существа у меня заскрежетали зубы. Ненавижу!
– Но послушай Авитэль, тебе придётся прослушать произведение, иначе я буду вынужден рассказать об инциденте твоей семье. – от упоминания семьи я вытянулась по струнке.
– Хорошо, господин Китэм, я Вас поняла. – взгляд ректора поменялся, он с любопытством смотрел на метаморфозы, которые происходили.
– Боги, Авитэль, в академии не многие смогут тебя описать, как девушку поведение которой годится для благородной семьи, но за её стенами и при малейшем упоминании о семье, ты меняешься. В чём секрет? – в его голосе не было издёвки, только неподдельный интерес.
