Луна на небе засияла
И полный лик свой показала.
И снова оборотня вой
Раздается под полною луной.
Ветер по округе вьется
Ликантроп в цепях все бьется.
В башне замка он закрыт
Караул за ним следит.
Вот один из караульных
Устав от снов своих разгульных,
Решил косточки размять
И немного погулять.
Услышав, как их пленник в клетке
Скребется и рычит на на це'пке,
Глазочком в щелку заглянул,
Да и к напарнику рванул:
– Там герцог наш, как зверь в силках,
Запутался в своих цепя'х.
Он задыхается в удавке,
Умрет – нам не видать добавки
К получки нашей, к медякам,
Снесут бошки' нам дуракам! —
И вот, двое из конвоя
Пошли освобождать вульф-бо'я.
Засов открыли, в логово вошли,
И тело зверя бездыханное нашли:
Поросший шерстью, когти сабли,
И зубы острые, как грабли,
Торчат из мерзкой пасти монстра
И каждый умещался в горсти.
– Иди проверь-ка, дышит ли,
Иль поздно мы сюда пришли? —
Толкает в бок мечом напарник,
Себя ведет он, как начальник.
– А че так сразу, я смотреть?
Проверь-ка сам, хорош звиздеть!
Не помню, чтоб хмыря такого,
Повышали до старшо'го.
Чего ж командуешь ты здесь?
Хорош бухтеть и сам залезь! —
Напарник строго говорил
И врозь ладони разводил.
– Я не могу, боюсь до дрожи
Огромной этой волчьей рожи.
Ноги мне откажут сразу,
Коль ближе подойду к заразе.
Вот, смотри! Уже размякли.
Не чую их, они как пакли.
Показывал один другому,
Мечтая убежать до до'му.
– Я сам признаюсь, что страшусь…
Поверь! И я его боюсь.
Лишь только я к нему ступил,
В штанину лужу напустил! —
– Пока с тобою мы тут мнемся
Вервольф в цепях совсем загнется.
Тогда нам герцог старший даст —
В ручище смерти передаст.
А за спасенье сына своего,
Не пожалеет ничего:
Мы обретем богатство, славу,
Коль угодим отцову нраву…
Отговорки все потом,
Совместно разберемся со ското'м.
Иди за мной, держись-ка ближе,
Вдруг, чего я не увижу… —
Конвойный первый говорил
И к зверю ближе подходил.
И одновременно нагнувшись,
Дрожа и матом чертыхнувшись,
Они его освободили
И по-быстрому свалили.
Но только к двери добежали
Их зубы оборотня догнали.
Порвал их монстр на клочки,
Сорвал засовы он с петли
И выбрался из башни этой,
Свободный побежал по свету.
И мчался зверь, как ли'хий ветер
В след оставляя кро'ви реки.
Молва пошла с тех пор в округе,
Мол: «не ходите в леса, дру'ги!
Там зверь ужасный и свирепый,
Он человеков ест, как репу.
И целиком он вас сожрет,
При этом глазом не моргнет!»
И снова страх на люд нашел,
Что монстр в лес опять пришел.
Народ стал деньги собирать,
Чтобы охотника нанять.
Минули месяцы, что б прежде
Удалось охотников сманить с земель прибрежных,
Что силой славились своей,
Готовых выручить людей.
Их к берегу причалило с десятка:
Свирепые, угрюмые и смотрят все с оглядкой
И чуть заслышат они шорохи в кустах,
Стреляют так, что наступает зверю крах.
С собой они оружие смертельное несут
И им они уверенно в руках своих трясут.
Досу'жие до девок, боя и питья
И меж собою они ро'дные братья'.
Условия им сообщили, злата дали
И только пыль из-под пят охотников вида'ли.
Наемники гурьбой всей в лес вломились,
А люди о удачи их молились.
Серьезная охота в лесах тех развернулась
И много хищников тогда загнулось,
Но братья свое дело четко знали
И оборотня в скором времени загнали.
Стреляли его пушками, рубили топорами,
Огнем палили, дырявили гвоздями…
Все ни почем проклятому чертяке,
На нем все раны заживают, как на собаке.
Ну вот один из всей охотничьей династии
Зуб серебряный изъял из своей пасти,
Вложил его в мушкет, поджог фитиль
И выстрелил он в зверя с полумиль.
Пробил легкое серебряный зубок
И из раны зверя заклубил дымок.
Зверь тут же ринулся спасать свою седую шкуру,
С утеса в реку скинул он свою фигуру.
– Вот гад! Мы упустили зверя!
Он сдох, иль нет? Надо бы проверить! —
Молвил всем старшо'й из братьев.
– Нужно отработать честно, нам ни к чему селян проклятья!
Все разом в один голос согласились
И в путь дорогу вскоре снарядились.
Да вот теченье бурное тело унесло
В края далекие, в озерное русло'.
Прибила к берегу на камни тело,
Которое лежало до утра без дела.
А утром уже юношу красивого нашли,
Когда рыбачить мужики к берегу тому пришли.
В свою деревню они находку оттащили,
Водою чистою его омыли, напоили
И занесли в дом повитухи —
Единственной в деревне лекарке-старухи.
Она ему на раны травы приложила,
Зуб серебряный вынула и рану ту зашила.
Отпаивать настоями больного бабка стала
И потихоньку своим леченьем парня поднимала.
