1
Телефонный звонок. На том конце провода женский голос представился «первой советницей банка». Советница просила уделить ей время для безотлагательного сообщения. Дело в том, что такой должности в нашем банке раньше не существовало, и мне, очевидно, предстояло познакомиться с высокопоставленной персоной одному их первых. Я полагал, что в канун Нового Года срочные сообщения носят шутливый, праздничный характер, и охотно пожертвовал обеденным перерывом. В скором времени мы сидели в мягких креслах банковского холла, и теперь я мог оценить инициатора встречи, как говорится, в первом приближении. Советница показалась мне сухой и надменной особой, поскольку не ответила на мое приветствие и даже не повернулась в мою сторону, а только сосредоточенно рассматривала заиндевевшее окно. Строгому характеру грядущего разговора вполне соответствовал и стиль «унисекс» ее одежды и обуви: черный пиджак, белая сорочка, черные джинсы, белые кроссовки. «Мадам «Шлагбаум», – окрестил я мысленно ее и продолжил визуальное изучение визави. Единственным живым пятном в ее облике были спадающие до плеч пышные рыжие волосы, полностью прикрывающие уши и лоб. Большие квадратные очки в роговой оправе, высокий, до подбородка воротник рубашки, густые тени и помада затрудняли определение возраста дамы, что в целом придавало ее облику тайное содержание. Видимо, советница не терпела долгих мужских взглядов, поэтому сразу перешла к делу. Влажным прокуренным голосом она поведала о том, что уполномочена провести анализ воззрений сотрудников на методы управления банка. Необходимо, мол, собрать воедино здоровые идеи, живущие во всей банковской сети, с целью тотальной и всеобъемлющей оптимизации. Затем ей предстоит, как она выразилась, наметить контуры максимизации выгодных характеристик и соотношений, минимизировать расходы, что, в свою очередь, позволит провести коррекцию эффективности рабочего процесса и в итоге выработать математическую модель банковского дела на основе алгоритма Ньютона.
Чем дольше женщина говорила, тем речь ее становилась более путанной и витиеватой. Когда так изъясняются, то у меня всегда закрадывается мысль либо об искаженном знании предмета, либо о готовящемся мошенничестве.
– Как первая советница, я, конечно, отдаю отчет в том, что задача, поставленная высшим руководством банка, крайне сложная, поскольку для тестирования функции многокритериальной оптимизации методом Бина и Корна, а также Курсаве потребуется небывалый мозговой штурм!
При произнесении именитых заграничных имен голос советницы обогатился оттенками помпезности и самодовольства. Несомненно, она считала себя безупречным знатоком банковского дела.
– Что касается конкретно вас, – советница тут прищурилась, – то вы должны оказать мне всемерное содействие, поскольку я выполняю волю высшего руководства, это во-первых, а во-вторых, я являюсь… ммм… той персоной, которой отказывать не рекомендуется, да! Если ваши соображения покажутся нам чем-то полезными, то вас и в должности повысим, и денежное довольствие увеличим. В вашем возрасте, друг любезный, – советница наклонилась ко мне, – вы же понимаете, это последний шанс, да!
Советница прервала речь, чтобы собраться с мыслями. Она повела бровями, затем свела их к переносице, дернула правой щекой, ловко запрокинула одну ногу на другую и звонко цокнула языком. Монолог возобновился.
– Если вы будете со мной искренним и решитесь на правдивое говорение, то у вас не должно быть никаких беспокойств и страхов. Администрация банка, а вы это должны четко осознавать, мыслит широко и отыщет в любом негативе здоровую долю позитива. На худой конец и вашими, так сказать, «аналитическими рядами» попользуемся, как же, наслышаны. Не век же им на полках пылиться… Говорите смело и доверьтесь мне! Мы с вами одной крови, я знаю! Записывающими устройствами не пользуюсь – это гадко! Превыше всего – честь, да!
Словоизвержение иссякло, советница утихла, чем я и воспользовался.
– Госпожа первая советница! Вы идете на контакт со мной, а не с моей непосредственной руководительницей – заведующей сектором. Почему через ее голову? Несмотря на молодость, заведующая сектором – аналитик опытный и быстро изучит проблематику. Что касается вашего предложения, то, на мой взгляд, оно показалось мне, простите великодушно, набором околонаучной мишуры. Не нахожу смысла в предложенной затее, не вижу и цели. Но, госпожа советница, в нашей банковской системе звено я, в общем-то, промежуточное, мало значащее, имею право на заблуждение. Посему-поэтому, во избежание недоразумений вам лучше обратиться к моей непосредственной начальнице!
– Как вы себя только что назвали – промежуточным звеном? Вы очень точно себя пометили – промежуточное звено! Звучит великолепно – промежуточное звено! – Она расхохоталась. – А что касается вашей шефини, то и до нее черед дойдет, вы не переживайте уж так, хорошо?
– Хорошо, мадам, но, поймите, что вы ставите меня в двойственное положение. Когда выяснится, что я занимаюсь вашими глобальными исследованиями скрытно, то разрастется серьезный конфликт! Причины вам очевидны! Пожалуйста, адресуйтесь к моему руководителю напрямую.
Советница на секунду вспыхнула, изобразив суровую маску с приподнятыми бровями, но тут же обуяла свое внутреннее пламя.
– Ваша ни о чем не догадается. Встреча проходит конфиденциально, и здесь обо мне никто не знает. От лица управления банка даю вам гарантию служебной безопасности! Дорогой коллега, – продолжала она уже покровительственным тоном, – вы делитесь своими мыслями, соображениями, советами. Вы давно служите в банке и просто обязаны оказывать нам помощь; посильную, разумеется. И повторяю, у вас имеется шанс и шанс неплохой, учтите!
Она выдохнула и сглотнула, после чего уставилась на меня твердым взглядом, ожидая ответа, и только положительного.
– Госпожа советница! Что вы ищите?
– Ох, как же с вами непросто. Отвечаю. Я желаю сделать наш банк первым среди первых, лучшим среди лучших! Для этого есть все условия! А вы, коллега, разве не к тому же стремитесь?
В жизни, по большому счету, я лузер, неудачник, хотя и не без способностей. Тем не менее, карьерный рост, начавшийся однажды стремительно, давно оборвался по причине многоходового, грязного интриганства. Нельзя скидывать со счетов и личные качества: излишняя доверчивость, отсутствие цинизма и т. п. Но в сегодняшней ситуации мне действительно терять было немного.
И я решился. Подробно, в деталях, рассказал о том, при помощи какой механики из года в год в банке достигаются требуемые показатели. И красочно, в мазках поделился впечатлениями о победном шествии секс-карьеризма. И тогда мне стало почему-то так обидно за собственные многолетние труды, пустые надежды и загубленные инициативы, что внутренняя сущность моя вверх дном перевернулась. Сорвались с языка язвительные, резкие слова, и оформились в обличительную тираду.
