Стены старой бани, которую хозяйка скорее всего топила «по – черному», были покрыты ровным, словно аккуратно покрашенные, слоем сажи. Сквозь закопченное стекло единственного окна, в баню едва проникал неширокий луч холодного зимнего солнца. Оперившись на стену, он как бы разделил собою крохотное пространство на две почти одинаковые части. Одна из этих частей была до потока заставлена коробками, во второй половине на узкой лавке полка лежал и отрешенно разглядывал хаотично пляшущую в солнечном свете пыль, Мишка.
Неделю назад, когда они с «Кислым», воодушевлённые надеждами на быстрые и легкие деньги выехали из Смоленска, они и представить себе не могли что через сутки окажутся в забытой богом посредине псковских лесов деревне без средств к существованию и малейшего шанса выбраться из вонючей бани обратно в цивилизацию. Дело, которое сулило по – быстрому заработать, совершенно неожиданно превратилось для друзей в проблему почти вселенского масштаба.
– «Чертов придурок» мысленно ругнулся сам на себя Мишка и решительно поднявшись сел на полке. – «Далась мне эта коммерция» – «Сидел бы сейчас в тепле сытый и чистый, да зарплату бы без опозданий получал» – «Нет же, я сам заработаю» – «Заработал». Плюнул Мишка на грязные полы бани. Нужно было что – то делать, но что делать он не знал, от чего бесцельное лежание бесило еще больше. Пошарив рукой под полкой Мишка, нащупав бутылку поставил ее рядом с собой.
– «Ну вот и спирт скоро закончиться» Окончательно расстроился парень, разглядывая литровую бутыль, в которой содержимого осталось на самом дне, грамм двести, или чуть больше. Вылив на ладонь половину Мишка сморщившись умыл спиртом лицо и руки. Взглянув на остатки он, пересилив желание выпить, отодвинул бутыль. – «Кислый» скоро вернётся его доля» вспомнил Мишка о товарище.
День клонился к вечеру и на улице начало быстро смеркаться. В предбаннике заскрипела дверь и сильно топая, стряхивая с ботинок снег в баню с чайником в руке полным снега вошел «Кислый».
– Ну? С надеждой посмотрел на него Мишка.
Прежде чем ответить, друг залпом опрокинул в рот остатки спирта и сморщившись выдохнул – Голяк.
– Что делать будем? Не надеясь на ответ, который бы решил их проблему, толи спросил толи посоветовался с «Кислым» Мишка.
– А что есть варианты? Вопросом ответил товарищ по несчастью и закурил.
Несколько минут сидели молча. Солнечный луч угас и в бане стало так темно, что друзья перестали видеть друг друга.
– Спать давай. В темноту произнёс Мишка. – Завтра моя очередь. Отодвинулся он в угол, спать на одном полке вдвоем можно было только сидя.
– Ты надолго? Безразлично поинтересовалась Инга, глядя как Валентин одевается.
– Тебе зачем? Огрызнулся в ответ Матвеев. Настроения у него не было, а глупые вопросы хоть и красивой, но совсем не любимой им женщины последнее время все сильнее раздражали его.
Вот уже четыре года как он живет в этой чужой ему стране и вроде бы все хорошо и бизнес и не торопливо размеренный ритм жизни маленькой прибалтийской страны не когда одной из республики Советского Союза. Только, поселившееся в душе, какое – то дурацкое чувство тревоги последнее время не давали Валентину покоя.
Понять происхождение этой тревоги Матвеев не мог и вот уже несколько месяцев мучился вопросом «Что это?»
– Опять в казино пойдешь? Фыркнула в ответ Инга.
– Захочу пойду. Повернулся к ней Валентин. – А ты бы пока вещи собрала. Вдруг, отчетливо поняв, что больше не хочет видеть Ингу, произнес Матвеев, и неожиданно почувствовал, как ему стало не много легче после этих слов.
– Деньги знаешь где лежат, можешь забрать. – Ключи оставишь соседке. Уже открывая дверь квартиры бросил он через плечо застывшей в изумлении женщине.
– «Давно надо было выгнать ее» Сел за руль «мерседеса» спустившись во двор и закурив подумал Валя поворачивая ключ зажигания.
Ласково заурчав мотором «мерседес» плавно тронулся с места. Ехать особо было не куда, но само движение хоть слабо, но все-таки успокаивало. – Может в дальбойщики податься? Подмигнув своему отражению в зеркале, вслух, как бы советуясь произнес Валентин, и не дождавшись ответа продолжил – Хорошая мысль. Надо будет подумать.
Вышибала казино издалека узнав постоянного посетителя заранее широко улыбаясь в предчувствии щедрых чаевых распахнул двери.
– Привет. Обезличено поприветствовав громилу прошел внутрь Матвеев.
Тишина игорного зала и ощущение занятости нравилось Валентину. Цели сорвать большой куш он перед самой никогда не ставил и относился к времени, проведенному за столом с рулеткой как к хобби, чем – то отдаленно похожим на рыбалку или охоту, которые он лично терпеть не мог. Знакомый крупье молча крутнул рулетку, и Матвеев поставив на красную семерку, расслабленно откинулся на спинку кресла в ожидании бесплатного виски. Удача пока обходила стороной выбранные Валентином числа, и шарик весело перепрыгивая через них, каждый раз, как бы заигрывая попадал на соседние ячейки. Бармен принес второй стакан с виски. Кивнув ему в знак благодарности Матвеев закурил.
– «Что я здесь делаю?» мелькнул в сознании вопрос за который тут же ухватился Валя.
– «Действительно» – «Что я здесь делаю?» – «Вернее не так» – «Почему я здесь и что я при этом здесь делаю?»
Память отмотав назад четыре года жизни, вернула его в Ульяновск к дверям приемного покоя за которыми в операционной врачи боролись за жизнь Карины, и там же остались все прожитые Матвеевым, счастливые годы его жизни.
– Если сегодня ничего не продам, завтра пешком до дома пойдем. Застегивая по самое горло пуховик, поставил «Кислого» перед фактом Мишка.
– А это куда? Пнул по ближайшей к нему коробке тот.
– Бабке оставим. – Ей на всю оставшуюся жизнь хватит. Уже открыв дверь окончательно принял решение Михаил.
Сидеть в бане надеясь на чудо он больше не собирался. Проверив надежно ли привязаны к санкам коробки Мишка, впрягшись словно бурлак, перекинув поперек груди веревку, потащил санки к дороге до которой было километра три по занесённой снегом тропинке. Санки зарываясь полозьями в глубокий снег периодически застревали и где – то на пол пути Мишка психанув бросил свою ношу.
– В жопу! Сбросил он себя веревку и сильно пнув по коробкам опрокинул санки.
– Пропадите вы пропадом! В бешенстве закричал он на коробки, из которых на снег высыпались яркие упаковки макарон. – В жизни больше макароны эти поганые жрать не буду! Пиная коробки и санки кричал парень на весь лес стараясь как можно сильнее и больнее пнуть ненавистные и за неделю опротивевшие коробки.
Избиение не в чем не виноватых макарон закончилась так же резко, как и началась, просто после очередной попытки попасть по одной из коробок Мишка поскользнувшись упал на тропинку и стал жадно, задыхаясь от злобы и обиды, широко раскрыв рот хватать чистый морозный воздух.
