Станислав Сыроватко - Прыщи

Прыщи
Название: Прыщи
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Прыщи"

Вдруг преждевременность ты обнаружишь в прошлом, Воспоминания – зови и не зови – нет целого, Лишь случаи одни… Как много их, непрошеных, но званых Встречали, торопя прощанья миг… И будет время многих писем рваных И тел без всякой ауры – чужих.

Бесплатно читать онлайн Прыщи


Вдруг преждевременность ты обнаружишь в прошлом,

Воспоминания – зови и не зови – нет целого,

Лишь случаи одни…

Как много их, непрошеных, но званых
Встречали, торопя прощанья миг…
И будет время многих писем рваных
И тел без всякой ауры – чужих.

1. Новый двор

Человеку свойственно забывать лицо, с которым он входит в мир. Каждый из нас или предал, или предан, оставшийся же вне этого становится подобен лишайникам, просто осуществляя фотосинтез. Приходит понимание, что вера, которой ты жил, не стала реальностью и во времена всеобщей лжи превращается в экстремизм, а просто заученные правила золотого сечения жизни ты не умеешь применить: любое усилие или бесполезно, или вредно. Вот тогда и возникает понимание злорадства как самого большого удовлетворения, становишься настолько циником, что допускаешь все что угодно между «хочу» и «хочу необходимое».

Сказано, что есть три беды: сожаления о прошлом, неблагодарность к настоящему и тревога о будущем. Просто к прошлому нельзя дотрагиваться корыстно, не рискуя сделать его хуже. А ведь жизнь каждого из нас, как бы мы ее ни хотели представить, не бывает чем-то плавно перетекающим от причины к следствию, от замысла к результату, потому что в наших воспоминаниях она состоит из совершенно не связанных между собой отрезков, как лоскутное одеяло, и основа этих кусочков целостна и подчинена какой-то единой программе с определенной целью.

Дни те же, но вот времени становится все меньше, и понимаешь, что совсем не важна скорость твоего движения, а важно, что ты движешься. Поэтому на каждом отрезке жизни ты выглядишь неодинаково, ты просто другой, не узнаваемый собой же человек, поступки которого тебе непонятны, иногда отвратительны, иногда смешны, но в момент их совершения они были именно такими, какими надлежит быть. А поздние рассуждения совершенно глупы: ничего иначе ты бы не сделал, потому что тогда это был бы не ТЫ, а кто-то другой, который совершал бы просто что-то другое.

Часто Олег представлял себе свою жизнь в свете его – сегодняшнего. И эта жизнь, исправленная, очищенная временем, с перспективами прислуги или обочины, порою невыносимая, порою привлекательная, но вызывающая какие-то необъяснимые фантазии, что однажды ЭТО случится, становится невероятной, чтобы быть правдой. Чтобы быть счастливым, нужно вести себя так, будто ты действительно счастлив, тогда и обретаешь совсем не там, где самоуверенно ищешь, тогда и ответ на вопрос – повезло или заслужил – совершенно очевиден: о будущем и настоящем не говорят, их делают. И память тебе совсем не помощница, скорее, наоборот, только вот бумагу сохраняют только в силу написанных на ней слов, не более.

Будда учил, что если нет привязанностей, то нет и страданий.

Это был период жизни Олега, совпавший с переездом в новый восьмиэтажный дом в условном центре Харькова на слиянии Лопани и Харькова, расположенный напротив центрального универмага, в квартиру, доставшуюся по счастливому случаю в силу резолюции Хрущева на странным образом попавшее к нему письму отца. Дом, преимущественно заселенный городской элитой и некоторыми представителями тогдашней привилегированной торгово-спекулятивной среды, сумевшими и – главное – имеющими возможность оплатить свое желание, как раз и характеризовался тем, что юноша просто жил самыми разными интересами – от ловли лягушек до дворового футбола, не затрудняясь ничем, отвлекающим его от множества этих важных дел.

Совершенно неожиданно стало интересно изучать устроение организма лягушки, что можно было сделать только с помощью лезвия и варварских операций: рассматривал внутреннее устройство, видел маленький белый, ритмично бьющийся комочек-сердце, удивлялся продолжению реакций отторгнутых конечностей… Все это было очень интересно и не сопровождалось какими-либо мыслями о мучениях подопытных. Дальше – больше. Внимание Олега распространилось на бродячих котов и собак, до «операций» с которыми дело не доходило, но отвратительные и жестокие действия совершались. Следует сказать, что этот период был очень кратковременным и сменился чувством какой-то острой виновности, жалости… Действительно, ребенок не жесток по своей природе, но, как всему на свете, он учится ей – жестокости, и дай Бог, чтобы вовремя приходило понимание неестественности и бесчеловечности этого явления, формировалось чувство сострадания и восприятия чужой боли, понимание, что надо быть добрее. В противном случае закладываются основы «демократических лидеров», презирающих и использующих всех только в качестве сырья для удовлетворения своих циничных фантазий, да маньяков, делающие то же самое, но своими методами. В этот период жизни ребенок еще недостаточно добр, чтобы испытывать жалость, но чтобы правила не нарушать, их просто нужно знать. Единственная вразумительная цель в жизни – быть счастливым, только вот понимание «своего» счастья может быть как через любовь, так и через ненависть, и нужно научиться сохранять постоянство перед лицом как страданий, так и участия: гармония с окружающим миром возможна только в примирении с самим собой, потому что несовершенен не мир, а мы в нем.

Может быть, именно поэтому полученные уроки жестокости заложили некие принципы действий. Однажды сказанное или сделанное тобой может быть прощено только теми, кто тебя не понял.

В совершенно новых обстоятельствах каждый новый день становился новой жизнью, только привыкнуть и научиться всем этим пользоваться Олег смог далеко не сразу: ведь не зря говорят, что используют не глину, из которой слеплен кувшин, а его пустоту. Иногда получить желаемое становится просто везением, но как хорошо жить, знают многие, только вот живут хорошо – единицы.

Говорят, что не следует ждать чего-то нового от переезда: ты ведь берешь с собой себя…

Сказано, что все, что должно случиться, случится.

Итак. Справа от дома, у Лопани, располагался сквер со старой действующей баней в центре, двумя пристанями на реках и лодочными станциями на них. Там с марта по октябрь постоянно ныряли в мутную жижу и пугали арендаторов весельных лодок отроки дома Олега и прилегающих к нему переулочных старых построек, давно ожидающих сноса, но плотно заселенных по преимуществу еврейским населением. Разумеется, парк не был местом гуляния горожан, скорее, местом времяпрепровождения определенной их категории. По крайней мере, мам с детскими колясками там не наблюдалось (хотя нет уверенности, что коляски вообще были), тогда как компании, уютно расположившиеся на немногочисленных разбитых и некрашеных скамейках, а чаще – просто в кустах на траве, распивающие и аппетитно закусывающие, предающиеся по случаю радостям отдыха на природе, были многочисленны и привычны, как и посетители бани. К тому же весь первый этаж дома Олега занимали магазины с самыми разнообразными закусками и напитками, что было очень удобно для гуляющих.


С этой книгой читают
Принимаю, как могу, и добро, и горе, загораю на снегу, мерзну в теплом море. И, наверное, не зря я душой немытой лишь с позиций живота понимаю сытость. Помню в детстве ото всех в уголку, за печкой ограждал свой край земли запрещенной свечкой. Деньги, муж-жена, все – в дом, где тебя не знают, партбилет, все – на потом, свое место в стае… Не заметишь, как согнет жизнь в павлиньих перьях… Одиночество. Диван. Куры. И деревня.
Мальчик, юноша, молодой человек и зрелый мужчина являются героями историй, вошедших в данный сборник. Каждый из них со своими страстями, страхами и переживаниями предстаёт в отражении времени, которое в рассказах меняется от конца пятидесятых до сегодняшнего дня. «Кто ж их не любит?!» – говорит о женщинах герой рассказа «Ничья». И с ним, разумеется, не поспоришь. Однако на глубокое, обжигающее душу чувство способен не каждый. И тем оно ценнее, ко
«Литературные страницы» – серия не тематических сборников. Акулы пера и первые пробы пера. Поэты и прозаики. Знаете, на что это похоже? Квартирник, где собрались авторы и ведут неспешный разговор обо всём на свете: погода, политика, мечты, любовь. Спокойная уютная обстановка располагает к тому, чтобы завернувшись в плед, обхватив ладонями кружку с душистым чаем, сесть вечером и читать, читать, читать, открывая для себя новые имена и произведения.
В книге автор талантливо и живо рассказывает о своих ранних годах, о том, как жилось в советском Узбекистане 60-70-х годов прошлого века еврейскому мальчику и его родным. «Старый Город»… «Землетрясение»…«Кошерные куры»…«Текинский ковёр и другие сокровища»… «Веселая ночь под урючиной» – уже сами названия глав, пробуждают интерес. И, действительно, каждая из них переносит нас в мир ребенка, полный открытий и событий. Дает почувствовать атмосферу, в
«Едва что-то живое проклюнется в жизнь, как тут же начинает осваивать окружающий мир, изучать его и приспосабливать к своему существованию. Посмотрите, с какой радостью и изумлением смотрит на нас распустившийся цветок или пробившийся из земли росток.Люди рождаются разумными. Но даже гениями становятся от того, что общаются с себе подобными, постигая их опыт, знания, изучая природу…»
В книгу вошли две первые части знаменитой сказки в прозе К. Чуковского «Доктор Айболит», написанной по мотивам историй про доктора Дулиттла английского писателя Гью Лофтинга. Об опасных путешествиях доктора Айболита с его весёлой и дружной командой – совой Бумбой, обезьяной Чичи, свинкой Хрю-Хрю, собакой Аввой и другим зверями, – читайте в этой книге. Рисунки народного художника России В. Чижикова, удостоенные почётным дипломом Х. К. Андерсена в
Острова в океане хранят тайну людей. Чем мы отличаемся от животных? В чем секрет нашей души? Где наш дом, который мы называем раем? Когда мы утратили свою божественность и обрели материальную тяжесть наших несовершенных тел? Группа ученых отправляется на острова Океании, чтобы найти ответы.
«Дуэль может и должна происходить только между равными» – так начинается кодекс графа Василия Дурасова, который издали в начале XX века. Однако бились за честь еще со времен Петра Великого, хоть и поединки запрещались законами. Ритуал вырисовывается из отечественной художественной литературы: секунданты, выбор оружия, барьер, шаги, «сходитесь», «стреляйте». Дуэли – важный культурный код высших сословий и кульминация любимых повестей и романов. Пр
Перед вами один из самых интересных и полных сборников высказываний о власти – настольная книга руководителя процветающей фирмы. Опыт и знания известных и выдающихся лидеров сконцентрирован здесь в метких афоризмах и замечаниях, которые непременно помогут вам по-новому увидеть ваше дело и научат быть первым среди лучших.