Ко мне на приём пришёл Александр, 34 года. Они с супругой переехали из столицы на юг. Он устроился на работу, но, пока не наработана клиентская база, зарплата маленькая. Супруге это не нравиться и, когда она высказывает Александру, у него поднимается гнев, потом одолевает скованность и всё это приправлено чувством вины.
Я попросил Александра закрыть глаза, чтобы лучше сконцентрироваться на своих ощущениях и чувствах. Так, объяснил я, работа будет глубже и эффективнее.
Мы начали с гнева. Александр ощущал его как ком в горле и ощущение тяжести в кулаках.
– Александр, пожалуйста, позвольте сейчас гневу проявиться так, как он хочет. Вы можете себе это позволить внутри себя – не сдерживать гнев? – я внимательно смотрел на лицо Александра, стараясь почувствовать его состояние.
– Да. Как-будто колбаса выходит, – Александр осторожничал.
– "Докторская" или сервелат? – не удержался я от шутки.
Александр натянуто улыбнулся. Видимо колбаса встала посреди горла.
– Александр, а ваш гнев, он, случайно, не хочет выкричаться? – я решил немного облегчить Александру жизнь.
– Да, хочет, – Александр радостно закивал головой.
– Тогда можете представить себя на вершине горы, или в поле, или в любом другом месте, где вам никто не помешает выразить свой гнев через крик, – говоря это Александру, я, одновременно, представил себя на вершине своей внутренней горы.
Я кричал и постепенно мой крик превращался в песню. Руки мои отбивали ритм в африканский барабан. Я обратил внимание на блаженное лицо Александра.
– Я сначала кричал и бил руками по земле, а потом стал петь и бить в шаманский бубен, – восхищённо говорил Александр.
От его слов у меня пошли мурашки по телу. Как хорошо мы сонастроились. Я тоже чувствовал шамана и сказал об этом Александру, для его, ещё большего, вдохновения.
После проживания гнева, я предложил Александру вспомнить ощущения скованности, которая возникала после вспышки гнева.
– Это как доспехи, которые сковывают меня, – сказал Александр.
Я решил, что с доспехами можно поработать чуть позже. И взял в оборот чувство вины Александра. Я предложил ему почувствовать свою мотивацию, что им движет желание содержать семью и заботиться о близких. Предложил увидеть откуда идёт это желание заботы о других.
Оно шло из сердца Александра. Там был огонь жизни, который ярко разгорался, когда Александр направил на него своё внимание. Чувство вины гасило этот огонь.
Александр увидел свой истинный мотив. Что он делает всё возможное для выправления финансовой ситуации, что рано или поздно она выправиться. И что чувство вины только отбирает энергию, а концентрация на мотиве даёт силу.
– Что сейчас с доспехами, которые вас сковывали?
– Они разлетелись в прах, – радостно ответил Александр.
Александр сделал несколько выводов: надо учиться направлять энергию гнева в конструктивное русло; надо концентрироваться на мотиве, а не на чувстве вины; надо больше внимания уделять супруге, чтобы она была довольна.
Александр наметил конкретные шаги, чтобы опыт, который он получил в консультации стал реализованным на практике.
У Евгении претензия к отцу, к брату, к бывшему мужу и особенно к Богу. Да, к Господу это ключевое.
– Представьте Всевышнего перед собой, – моя реплика.
Как только Евгения представила образ Господа она начала плакать. Она плакала в течении часа. С рыданий переходя на тихий плачь и обратно.
Это была очень сильная обида на Него. В перерывах, когда плачь с рыданий переходил в тихую фазу, я как крот тихонечко подкапывался к эмоциональному ядру. Когда же Евгения переходила в сильную фазу рыдания – я, как солдат, во время боевых действий, прятался в траншею самости и оттуда кивал головой с сочувствующим видом.
Мне тяжело переносить рыдания женщины. Я молился Господу, чтобы Он принял меры. Я чувствовал, как рыдания Евгении, опустошают меня. Неужели человеку может быть так больно? Господи, помоги ей, пожалуйста.
