Проклятый кран на кухне продолжал настойчиво капать. Его монотонный, навязчивый звук не давал Оле спокойно расслабиться после тяжёлого трудового дня. Она ещё раз попыталась закрутить его потуже, чтобы звонкие капли перестали впиваться ей в мозг, но ничего не получилось, звук капающей воды по-прежнему наполнял крошечное пространство её кухни.
«Надо сантехника вызвать», – тоскливо подумала Оля, укладывая в раковину губку для мытья посуды, чтобы она немного приглушила этот раздражающий звук.
Мысль о сантехнике заставила её окончательно загрустить. Либо, придётся выделять для этого мероприятия свой выходной день, либо, отпрашиваться с работы, чего бы ей делать крайне не хотелось, учитывая, что она только недавно получила повышение и теперь, в свои тридцать лет, занимала должность заместителя начальника кредитного отдела небольшого, но вполне преуспевающего банка.
«Без мужика в доме всё-таки хреново», – мелькнула в её голове предательская мысль, но она тут же постаралась задушить её на корню. Думать об одиночестве она себе запрещала, и, в соответствии с модным веянием, называла себя не одинокой, а свободной женщиной. Правда, эта свобода не приносила ей особой радости. Ежедневные трудовые будни сменялись для неё безрадостными выходными, когда она тупо сидела перед телевизором, просматривая однообразные развлекательные передачи, или проводила время в интернете, пытаясь найти для себя что-то более интересное. Иногда, правда, Ирка, её лучшая подруга ещё со школьных времён, пыталась вытащить её в свет.
– Хватит киснуть, – говорила она, безуспешно стремясь вселить в Олю оптимизм, – идём в бар, посидим немного, хоть на людей посмотрим. Жизнь проходит, свет клином на твоём Саше не сошёлся. Сидя дома нормального мужика себе не найдёшь.
Воспоминание о Саше снова резанули по сердцу болью. Прошёл уже целый год с тех пор, как он её бросил, и боль немного притупилась, но всё ещё давала о себе знать ноющими ощущениями где-то в подреберье каждый раз, когда она неосторожно, как сегодня, вспоминала о нём.
Когда-то Саша работал охранником в том самом банке, где и сегодня самозабвенно трудилась Оля. Они устроились почти одновременно, и Оля с самого первого дня не могла оторвать глаз от высокого, голубоглазого красавца, который встречал на входе многочисленных посетителей банка. Сначала она нерешительно поглядывала в его сторону, когда проходила мимо по какой-то служебной необходимости. Потом неожиданно для самой себя улыбнулась ему, и встретила ответную улыбку, от которой её сердце моментально заколотилось, словно маленький, пугливый воробышек, попавший в мощные и безжалостные руки. В скором времени они оказались вместе в небольшом кафе, расположенном напротив банка, где часто обедали его сотрудники. Саша подсел за её столик, и первый заговорил с нею, отчего Оля испытала сильное волнение, смешанное с огромным восторгом. Ещё бы, в её жизни не так часто с нею заговаривали молодые люди, тем более, такие привлекательные, как Саша. На удивление, болтать с ним Оле было легко и приятно. Она быстро поборола внутреннее смущение, которое было присуще ей с самого детства. Не слишком красивая девочка не могла похвастаться большой популярностью среди своих одноклассников, да и позже, когда Оля уже училась в институте, однокурсники предпочитали ей других, более привлекательных и раскрепощённых девчонок. Но всё это с лихвой компенсировалось тем фактом, что сейчас ею заинтересовался Саша, такой красивый и недосягаемый, как казалось ей до сегодняшнего момента. Они довольно быстро сблизились. Пару визитов в кинотеатр, где она в волнении от его близкого присутствия не могла сосредоточиться на происходящих на экране событиях, затем посиделки в кафе, после которых Саша вызвался проводить её до дома. Она сама удивилась, как смогла побороть своё смущение, и пригласила его зайти в гости. «На чашку кофе», – как робко проблеяла она, вспомнив, что именно так обычно говорят в фильмах. Он с радостью согласился, и, к удивлению и восторгу Оли, остался у неё до самого утра. Ей казалось, что это была лучшая ночь в её жизни. Его умелые губы и руки заставляли её взлетать, казалось, до самого неба, и резко падать в глубокую пропасть с широко раскрытыми от неожиданного наслаждения глазами. Утром, глядя на него затуманенным от счастья взглядом, она не могла поверить, что всё это действительно происходит с нею.
– А ты одна живешь? – спросил Саша, поглощая только что приготовленную ею яичницу.
– Да, – ответила она, – квартира досталась мне от бабушки. Она умерла довольно рано, от инфаркта.
– Слушай, может, я к тебе перееду? – неожиданно спросил Саша, не дав ей возможности посвятить его в трагические подробности преждевременной бабушкиной кончины, – а то у меня сейчас с жильём засада.
Она даже всплеснула руками от радости.
– Конечно, переезжай, – сказала она, почувствовав, как дрогнул звук её собственного голоса, – отсюда и до работы совсем недалеко.
Внутри неё всё просто пело от счастья, и она внутренне сжалась, боясь вспугнуть свою удачу.
В тот же вечер Саша перевёз к ней свои вещи, уместившиеся в одну спортивную сумку. Оля была просто на седьмом небе. Ей казалось, что в жизни наконец-то наступила светлая полоса. Она просто потеряла голову от своего долгожданного счастья, с радостью таская из магазина огромные сумки с продуктами, чтобы побаловать вкусненьким своего любимого и ненаглядного Сашу.
– Скажи, а он сам-то на продукты тратится? – спросила у неё однажды Ирка, внимательно окидывая Олю изучающим взглядом.
– Ну, не знаю даже, – призадумалась Оля, не понимая, к чему это Ирка клонит, – в пятницу купил вино к ужину. Дорогое, испанское, – в её голосе звучала неподдельная гордость за необыкновенную щедрость своего первого в жизни мужчины.
– За коммуналку, наверняка, тоже ты одна платишь? – снова задала Ирка странный для Олиного слуха вопрос.
– И что такого? – даже не поняла она – Квитанции же на моё имя приходят.
– Ясно, – кивнула Ирака с явно саркастическими нотками в голосе, – повезло ему с тобой. Живёт на всём готовом, а ты стараешься, как последняя дурочка. Запомни, мужики этого не ценят.
Оля фыркнула от обиды. Что такое она говорит? Ей просто приятно баловать Сашу, ведь кухней и домом всегда должна заниматься женщина. Так было и в доме её родителей. Отец пропадал на работе, а мама старательно крутила котлеты, и доводила до блеска их небольшую, но уютную квартиру. Правда, папа ушёл от них с мамой, когда Оле исполнилось пятнадцать. Встретил другую женщину. Ну, ничего, так в жизни бывает, как сам он объяснил это растерянной, плачущей Оле. Мама полгода не могла выйти из жёсткой депрессии. Просто лежала на диване, бессмысленно глядя в стену, и на все вопросы отвечала тихо и немногословно. Из пропасти, в которую они вместе с мамой неуклонно катились, их вытащила бабушка. Именно её решительные действия заставили дочь, Олину маму, перестать страдать, и наконец-то вернуться к жизни. Она уговорила полную отчаянья женщину снова начать ухаживать за собой, а заодно и вспомнить, что у неё есть брошенная на произвол судьбы дочь, находящаяся в трудном, переходном возрасте. Именно благодаря решительности бабушки Олина мама нашла себе работу, а в скором времени, и нового мужа, целиком отдавшись вновь зародившемуся семейному счастью. К сожалению, сама бабушка довольно скоро после этого получила обширный инфаркт, пережить который ей так и не удалось. Олю уже на первом курсе переселили в бабушкину квартиру, чтобы она не мешала маме строить личную жизнь в новой семье. В скором времени у Оли появился маленькая сестричка, а её жизнь, вместе с её девичьими ежедневными проблемами, перешла для мамы на второй план. Деньги на жизнь и учёбу Оля получала от неё регулярно, но вся любовь и забота сосредоточились на недавно рождённой малышке. Правда, мама жёстко контролировала свою старшую дочь, не давая ей возможности покатиться по наклонной, регулярно делая неожиданные визиты в бабушкину квартиру. Не застав там ни шумных молодёжных вечеринок, ни неизвестных парней дочери, мама успокаивалась, и считала свою миссию выполненной.
