ГЛАВА 1
Как дракона назовете, так вам он и полетит
- Пауль Фредерик Россом Николас Пятый! – раздался громоподобный глас моего дражайшего папеньки, высшего драконьего лорда Эраста Фредерика Россома Николаса Второго. Да, имена у нас похожие – в честь основателей рода, драконов Фредерика Златорогого и Россома Николаса Сверкающего. Одним словом, древний драконий род, один из двенадцати столпов, на которых держится наше королевство. Называется оно неоригинально – Драконьи Земли. Потому что основное население кто? Правильно, мы. То есть, драконы. И раз папа так кричит, значит, жаждет видеть своего непутевого сына немедленно. Почему непутевого? Об этом вспоминать не люблю, да и не стану.
Я вздохнул, отодвинул увесистый том драконьей магической механики, снял очки, потер переносицу. Затем медленно нехотя встал, потоптался с ноги на ногу, еще раз горестно вздохнул. Посмотрел в зеркало, пригладил растрепавшиеся золотистые волосы – намек на то, что чешуя у моего дракона должна быть в деда Фредерика, золотой. Стер с кончика чуть острого носа капельку смывающихся чернил, вздохнул в третий раз и поплелся навстречу судьбе. То есть, дражайшему родителю.
Тот восседал за столом в своем кабинете – огромном, построенном с размахом и расчетом не на человеческую ипостась, а на драконью. Это значит – высокий потолок с мозаикой в виде драконов, стены, которые могут выдержать удар сильного крыла или когтистой лапы, пол с тем же узором, что и над головой. Одним словом, везде мои чешуйчатые сородичи. И среди них я… Пауль. Несчастье родителей. Эх…
- Присаживайся, дорогой сын. – Отец окинул меня пристальным взглядом, я сразу втянул голову в плечи и постарался стать меньше ростом, что при моем не очень-то массивном телосложении было непросто. Затем все-таки сел, глядя на отца в ожидании. Что-то он скажет?
- Пауль, тебе уже девятнадцать, - проговорил папенька. – Ты закончил все мыслимые и немыслимые драконьи курсы, но так и не обрел вторую ипостась.
Изгонит из рода? Как есть, изгонит! Но других сыновей у папеньки нет, только две дочурки. А сестрицы у меня… Те еще драконицы. Лучше не связываться, зуб даю. Пусть и человеческий, не драконий.
- Так и есть, отец, - сокрушенно проговорил я, едва не посыпая голову пеплом.
- Кхм-кхм… Пауль, ты ведь знаешь, что я желаю тебе добра.
А вот это уже настораживало! Я прищурился. Папенька-то, конечно, желает, но сейчас его голос напоминал по тону некролог.
- Конечно, - пробормотал я. Мне, кстати, не достался его густой бас, и даже сносный баритон. Голос звучал по-юношески звонко. В общем, на рык не похоже. Еще один мой недостаток.
- Вчера мы говорили с твоим дядей Сайрусом.
Дядю я откровенно недолюбливал. Это он придумал для меня обидное прозвище Пупс, еще когда я был крохотным дракончиком. А от него это именование переняли все домашние, друзья семьи, знакомые… Теперь понимаете, почему мы с дядей не ладили? Я, конечно, невысокий, звонкий и худощавый, но не Пупс ведь! Кстати, пузичка я лишился еще в подростковом возрасте – резко похудел и все.
- В академии твоего дяди…
Это не значит, что академия принадлежала дяде, он просто был там ректором. Хотя, среди ее основателей тоже отметились мои предки. И отец втайне мечтал, чтобы я там учился, как и они с братом. Но без второй ипостаси что мне там делать?
- Так вот, в академии твоего дяди открывают новый курс. Даже не курс – экспериментальную группу на десять человек для таких, как ты.
- Это каких – таких? – нахмурился я, чувствуя себя ущербным.
- Поздночешуйчатых, - ответил папа. – Для вас немного скорректирую основную программу – добавят теории, занятий по раскрытию ипостаси, психологии…
- Хочешь сказать, я отсталый? – резко поднялся на ноги.
- Что ты, Пауль! – грозно рыкнул отец. – Ты просто…
- Поздночешуйчатый, - повторил я медицинский термин. Если до двадцати не обрету дракона, все, каюк, пиши пропало, на мне можно ставить крест, меня стоит выбросить на семейную помойку истории.
- Да, - удовлетворенно кивнул отец. – Вступительные экзамены состоятся через неделю, выехать придется через пару дней. Ты не волнуйся, поступишь непременно, но сдать их должен хорошо и не посрамить нас с матерью. Повтори азы драконьей науки.
Спорить с отцом бесполезно. Если он сказал – в академию, значит, я туда поступлю, даже если земля разверзнется под ногами и поглотит меня. В таком случае родитель нырнет следом, схватит за ноги и на собственных крыльях отнесет в приемную комиссию.
- Хорошо, отец, - безропотно ответил я. Лучше буду одним из десяти неудачников, чем персональным семейным посмешищем. – А мама тоже хочет, чтобы я отправился в академию?
- Несомненно, - громыхнул голос отца. – Спит и видит. Ступай, ступай, Пауль, готовься к экзаменам и не подведи меня.
«Хотя бы в этом», - читалось в его глазах.
Я медленно поплелся обратно в свою комнату. Стояла середина сентября, учебный год в академии начинался первого октября, а каникулы, насколько я помнил рассказы дяди Сайруса, длились с августа по октябрь, потому что в это время драконы обычно меняют чешую и становятся чрезмерно раздражительными. Сейчас сезон линьки закончился, иначе я бы заподозрил, что именно это повлияло на решение моего отца.
Что же, придется собираться. На самом деле, не так уж я и против, просто не хочется быть посмешищем для окружающих. Ведь в академии учатся обычные драконы. А тут мы, убогие. И нашлись же еще бедолаги, кроме меня. Недаром поговаривали, что юные драконы оборачиваются все позднее и позднее. Видимо, не лгали. Интересно, сколько нас таких? Как там выразился отец… Поздночешуйчатых?
Я потер кончик носа. Для меня это означало высшую степень волнения. Побродил по комнате, решая, что хочу взять с собой в дорогу, а потом сел в кресло и понял: не хочу я ничего брать. Пусть вещи собирают слуги, мне же… Мне оставалось попрощаться с домом и семьей.
В двери тихонько постучали. Значит, не сестры – они никогда не утруждают себя стуком, могут даже в ванную залететь – в прямом смысле слова, они давно уже прекрасно обращаются в юных дракониц и любят совать свои морды туда, куда собака и лапу не сунет. Мама?
Дверь приоткрылась, и я убедился в своей догадке. Это действительно была моя матушка. Высокая, величественная, с короной из рыжих кос на голове. Она поглядела на меня, и я тут же почувствовал себя маленьким дракончиком.
- Пауль! – Она подошла ко мне, замерла, ожидая хоть какой-то реакции, а я не хотел ее расстраивать, и в то же время выслушивать наставления тоже не желал. – Пауль, я знаю, отец сообщил тебе наше решение.
- Сообщил, - согласно откликнулся я.
- И?
- Я не стану противиться вашей воле, матушка, - ответил я. – Академия – значит, академия.
