Когда-то однажды давно физик Эйнштейн, которого сейчас если кто и помнит, то только по рекламе пива-пит, решил изобрести Общую Теорию Поля.
Казалось бы, решил и решил, нам-то что за дело: все эти физики-математики за последние несколько тысяч лет наизобретали невозможное количество совершенно никому не нужной Хуйни. Ну, вспомнить хотя бы секанс-косеканс и так никогда никому и не пригодившуюся в жизни теорему Пифагора. Но вся эта Хуйня хотя бы не вредная: лучше пусть уж наши дети её изучают, чем пиписки друг другу показывать.
Но с Эйнштейном всё было по-другому: он затеял действительно плохое дело, потому что эта его теория должна была объяснить ВСЁ. То есть вообще всё. Потому что, как известно, всё вокруг состоит из полей: и вы, и я, и вот эта сволочь, которая живёт за стеной, и Жаба, которая её душит, и отключённая у нас горячая вода – всё это есть частные случаи электрического поля.
Мы даже не станем думать про то, какой невероятный Пиздец наступил бы, когда нам стало бы понятно ВСЁ, это мы как-нибудь в другой раз подумаем. Сейчас нам лень, да и так ясно, что Пиздец.
К счастью, однако, никакой Общей Теории Эйнштейн так и не придумал: сошёл ли он окончательно с ума или просто подавился яишницей – это, в общем-то, уже не так и важно. Мы и без того все хорошо знаем, что Мироздание довольно быстро прихлопывает тех, кто начинает выковыривать из него слишком уж большие камни.
Тем не менее, Эйнштейн всё же успел выяснить одну важную штуку: про Сильные и Слабые Взаимодействия.
Не нужно разбегаться – я сам в этом ровно нихуя не понимаю, поэтому буду краток.
Сильные Взаимодействия – это такие, которые можно пощупать, понюхать или измерить штангенциркулем или, скажем, амперметром. Бомба взорвалась, кило помидоров вам продали или просто дали в морду – это всё Сильные Взаимодействия.
А Слабые Взаимодействия – это когда вроде что-то сияет вдали или распускается дивными цветами, мы всю ночь шли-шли, чтобы пощупать-понюхать, да так и не дошли. Или дошли, схватили, а оно растеклось в руках чорной жижей. Проснулись, что-то ещё помнили чуть-чуть, а потом выпили кофе и совсем уже всё расползлось.
Вот такие они, Слабые Взаимодействия.
Первоначально люди были приспособлены и к первым, и ко вторым, и им не было особой разницы, где жить – в мире Сильных Взаимодействий или Слабых, пока не пришли греки-римляне и не сочинили уже окончательно то пространство, в котором мы все сейчас живём.
Сочинили они его довольно хуёво – не прошло и трёх тысяч лет, а всё уже разваливается, рассыхается и трескается. Всё вокруг шатается, валится – чуть дунуло, и уже ёбнулось. Протекла через плохо замазанные щели вода, и всех смыло. Картонные самолетики протыкают бумажные зданьица. Кто-то что-то нажал, отвернул, не завернул, закурил, заснул – и вот опять вокруг бегает бессонный Чрезвычайный Министр Шойгу – штопает окружающее пространство.
Некоторые люди до сих пор ещё умеют слегка общаться с миром Слабых Взаимодействий, их называют счастливчиками. Это они проспали и опоздали на работу, а там всё взорвалось. Ещё они сели не в тот автобус, опоздали на самолет, а он ёбнулся. Или не полезла им водка в рот, сидели они как дураки, а все остальные выпили, повеселились и наутро окочурились. А потом им ещё как-то раз давали что-то Огромное и Прекрасное вообще задаром, а они сказали «не хочу» и поэтому до сих пор не в тюрьме и дети их живы.
А вообще, мир Слабых Взаимодействий очень прекрасный. То, что иногда можно наблюдать при употреблении специальных Веществ – это так, попса для приезжих, с мармеладными небесами и разноцветными шариками. На самом деле, там гораздо лучше.
Но если бы нас туда пустили, а как раз это и пытался изобрести Эйнштейн, мы бы тут же припёрлись туда всей толпой, всё растоптали, навоняли, насрали и завалились храпеть и чавкать во сне. И скоро там тоже бы всё рассыпалось, развалилось и сдох бы последний Розовый Слон. Что-что, а это мы хорошо умеем.
В общем, всё к лучшему, как обычно.
Между прочим, далеко не каждый народ может завоевать Мировое Господство. И дело тут не в боевых и тактико-технических характеристиках какого-то народа, а исключительно в климатических условиях.
Негры, например, никогда не завоюют сибирь, потому что все там простынут, а чукчи не завоюют африку, потому что вспотеют.
Французы, пока завоёвывали Италию, Грецию и Испанию – всё у них шло хорошо, а в России уже в октябре позорно все помёрзли. Так и остались они в памяти русского народа в виде шаромыжников в дамских капорах и с лошадиной щиколоткой под мышкой.
Так же никогда не смогут никого завоевать жители Сейшельских островов, где триста пятьдесят солнечных дней в году при температуре двадцать два градуса. Эти жители вообще никогда от своих островов далеко не отплывают, потому что им везде погода очень кажется хуёвая.
Зато монголы в своё время всех завоевали как раз потому, что у них в пустыне гоби днём плюс тридцать, а ночью минус двадцать, и поэтому им везде хорошо – и в арктике, потому что днём не жарко, и в африке – потому что ночью не холодно.
Немцам их климат вполне позволяет завоевать мировое господство, и они даже несколько раз пробовали это сделать, но у них ни разу это не получилось, потому что везде за пределами Германии им сильно воняет и бардак.
Русские тоже запросто могли бы завоевать весь мир, но они и с тем, что есть, тысячу уже лет не знают как разобраться, и опять же, сто грамм фронтовых – это русскому человеку просто смешно. Поэтому русские всегда за мир и лишь бы не было войны.
Американцы, может быть, когда-нибудь и установят Мировое Господство, но у них есть слабое место – они не умеют воевать без электричества, гамбургеров, кокаколы и медицинской страховки. Поэтому, например, в Ираке у них получается довольно хуевато, потому что у них то свет погаснет, то журнал плейбой не подвезли.
Удивительно, что китайцы как-то очень уж тихо сидят. Климат-то у них для завоевания Мирового Господства вполне подходящий.
