В пустой школьный коридор, на полу которого играла переменчивая тень от каштанов за окном, вторглись двое старшеклассников: главред школьной газеты и президент школы.
– Почему нас дернули с урока, как думаешь? – спросила первая.
– Не паникуй, Аня, – ответил второй.
Президент застегнул верхнюю пуговицу рубашки и, широко расставив локти, поправил галстук. Он резко остановился и нагнулся, чтобы завязать разболтавшиеся шнурки на туфлях. Аня, беря пример с президента, тоже привела себя в порядок: застегнула манжеты на блузке, поправила складки юбки.
Школьники спустились по лестнице, прошли через вестибюль и попали в административное крыло.
– Ты хорошо выглядишь, – президент подбодрил спутницу. – Так и должен выглядеть настоящий главред.
– Должность обязывает, – ответила Аня. – Только туфли неудобные, узкие.
– Привыкнешь.
Они остановились около приемной директора школы. Президент постучал и открыл дверь.
– Здравствуйте! – Он улыбнулся секретарше. – Нас вызывали к Елене Николаевне.
– Палкин и Некрасова? – Секретарша посмотрела на школьников поверх очков. – Проходите. Она вас ждет.
Кабинет директрисы был обставлен в традициях провинциальной роскоши: обои с вензелями, массивная деревянная мебель по углам, батистовые занавески на окнах и широкий телевизор на стене.
– Садитесь, ребят. – Директриса отложила в сторону папку с бумагами, ребята опустились на стулья около ее стола. – Сразу к делу. К нам едет проверка из министерства, будут смотреть внеклассную деятельность: спорт, кружки́, самодеятельность и прочее.
Директриса поежилась в кожаном кресле с высокой спинкой.
– Володь, ты что-нибудь знаешь об этом? – спросила она у президента.
– Папа ничего не говорил. Само собой, если бы я что-то узнал, то непременно предупредил бы вас.
– Все-таки спроси у отца. Фамилия проверяющего – Хлестов. Вдруг подскажет что-нибудь.
Палкин достал телефон из внутреннего кармана пиджака и начал печатать.
– Хорошо, Елена Николаевна. Я помечу себе, чтобы не забыть.
– Нам нужно организовать встречу гостя. Наша заведующая по воспитательной работе в декрете, поэтому я полагаюсь на вашу инициативу, ребята.
– Можно воспользоваться актовым залом? – спросил президент, не отрывая глаз от телефона.
– Конечно.
– Поставим там стенды с фотографиями и статьями об истории школы. На сцену пригласим музыкантов, сыграют что-нибудь патриотическое.
– Отлично. По итогам приема надо будет подготовить материал для школьной газеты и для сайта. – Директриса зацепила взглядом Некрасову.
– Сделаю, – ответила Аня.
– Не беспокойтесь, Елена Николаевна. Я лично все проконтролирую. – Палкин убрал телефон в карман. – Начнем готовиться прямо сейчас. Ань, скоро перемена, собери в библиотеке нашу инициативную группу.
– Какую группу собрать? – Некрасова непонимающе дернула плечами.
– Ну наших ребят… Киреевского приводи – он ведь пишет с тобой статьи для газеты? Уварова тоже – он нам хорошо помогал готовиться к выборам. И еще эту… как ее? Девчонка, пришла к нам из «Б» класса. Творческая такая. Стихи читала на линейке.
– Матвеева?
– Она самая. Давайте соберемся, обсудим.
– Хорошо. Можно я пойду тогда?
Директриса кивнула.
– Встретимся в библиотеке минут через десять, – добавил Палкин.
– Ладно. – Аня поднялась с места. – До свидания, – попрощалась она с директрисой и вышла.
Палкин дождался, когда Некрасова пройдет из приемной в коридор, и пододвинулся ближе к директрисе:
– Могу я кое-что предложить, Елена Николаевна?
– Давай.
– Мне отец не раз говорил, что любая проверка сразу становится более снисходительной, если их встречают, как говорится, с хлебом-солью. Даже самый придирчивый ревизор прямо тает, если к нему отнестись с вниманием.
Директриса посмотрела сперва на часы, потом на стопку неразобранных документов. Палкина она, казалось, и не слушала.
– Володя, ты у нас парень неглупый. Тем более отец у тебя важную должность занимает. Уверена, ты сможешь найти правильный подход к этому Хлестову.
– Конечно. Единственное, для такого дела ресурсы нужны. Сами посудите, – Палкин начал загибать пальцы, – ламинированная фотопечать для стендов, бумага и краски для плакатов, закуски и десерты для фуршета, напитки. Мы ведь не хотим, чтобы гость почувствовал, что к нему относятся без уважения?
– Не хотим, конечно. Но и лишних денег у школы нет.
– Я понимаю, но все же не стоит экономить на мелочах. Например, я вижу, у вас в кабинете свежий ремонт – все идеально, не к чему придраться. Сразу ясно: денег не пожалели.
– Уходишь от темы, Володя.
– Я имею в виду: может показаться, что школа экономит на всем ради ремонта в кабинете директора. Но мы ведь не хотим выставить администрацию в таком невыгодном свете.
– Ладно, – прервала его директриса, снова глянув на часы. Она схватила листок бумаги для заметок и ручку. – Сколько тебе надо, чтобы приличный прием устроить?
– То, что я перечислил, уже выйдет где-то… примерно… – Палкин поднял глаза к потолку, ища там подходящую цифру. Дорогая люстра с хрустальными подвесками помогла ему определиться. – Думаю, не меньше тридцати тысяч, Елена Николаевна. И это нам еще ужаться придется.
– Уж как-нибудь ужмитесь, – сказала директриса и сделала пометки на бумажке. – Я попрошу бухгалтера выделить тебе деньги. Но чтобы все пошло в дело.
Палкин приложил правую ладонь к груди:
– Предоставлю все чеки, Елена Николаевна, не сомневайтесь.
– После уроков зайдешь в сто второй кабинет, заберешь всю сумму.
– Спасибо большое. Не подведу вас, – Палкин успел три раза поклониться директрисе, пока вставал со стула.
– Иди занимайся своей инициативной группой.
– Организуем прием в лучшем виде!
В школьной библиотеке – месте, куда захаживали реже, чем на кладбище, и где лишь жужжание мухи напоминало о том, что жизнь не замерла здесь навечно, – Володя Палкин пытался приободрить заскучавших одноклассников. Все сидели у большого стола, составленного из двух списанных парт.
– Не понимаю, что ты хочешь от нас? – спросил Уваров, высокий широкоплечий парень, игрок школьной команды по баскетболу. – Пусть директриса этим занимается. Мы тут при чем?
– Для нас тоже есть хорошие возможности, – ответил Палкин.
– Какие возможности? Получить тройки за то, что мы не готовились урокам, а занимались не пойми чем?! – возмутилась Матвеева, невысокая худая девчонка с рыжими кудрями. – Мне по литературе надо доклад готовить по «Войне и миру». Ты видел, что это такое? Четыре тома!
– Да, кстати, – поддержал ее щуплый Киреевский, рукой отбрасывая назад растущие в разные стороны жирные патлы. – На меня биологичка взъелась, каждый урок спрашивает. Мне обязательно нужно готовиться.
– А эта дура по истории? – добавил Уваров. – С чего-то решила, что я должен ответить ей лично все даты Первой мировой. Там их штук пятьдесят, и все надо выучить!
