В Москве снова шел дождь, как обычно, метеорологи соперничали в точности только с астрологами. Савелий Бердин сидел в одном из кафе на малом Арбате и смотрел в окно, за которым на землю беззвучно лилась вода по водостокам. Его собеседник ушел полчаса назад, и оставил его наедине с мыслями, которые роились в его голове с самого начала разговора. Федор предложил поехать на очередные раскопки, с которыми он совсем недавно собрался порвать, раскопки из-за которых он вновь и вновь ссорился с женой. Ира начала возражать против его выездов около полугода назад, тогда она сказала ему, что очень гордится им и что Савелий слишком мало внимания уделяет своей семье. Из-за работы.
– Это как-то банально, не находишь?, – сказала она, вздохнув, – Неужели это настолько трудно? Я понимаю, что это твоя стихия, но я хочу чтобы ты побыл немного и у нас, прошу тебя.
Он согласился, не сразу, но согласился, его работа была почти смыслом его жизни, археология представлялась ему одним из важнейших направлений разумной человеческой деятельности, прогресс человечества был в той же степени важен, что и изучение осколков прошлого, из которых взросла каждая современная цивилизация.
«Не забывай о своих корнях», – любила повторять его бабушка. Когда он был ребенком, она часто показывала ему старые выцветшие фотографии из ее молодости.
Савелию недавно исполнилось 38, и он не забывал. Можно сказать, «не забывать» стало его хлебом. Работая в археологических группах в самых разнообразных частях страны и за рубежом, он все сильнее начинал любить свое дело, шаг за шагом, он все глубже уходил в историю, и даже самая мелкая побрякушка, найденная в пыли руин, была для него невероятно ценным свидетельством, в такие моменты, он словно дышал временем.
Однажды, когда их группа выезжала на городище Черемшанка на Алтае, он первым наткнулся на кирпичик, из которого их стараниями потом «выросла» целая постройка. Тогда стояла ужасная жара и солнце палило как в преисподней, его походная лопатка уткнулась во что-то твердое и крошащееся, это случалось уже не в первый раз, и далеко не всегда глухой стук в земле означал открытие, но он знал: он что-то нашел, или что-то нашло его.
Тогда его озарило: на коленях, с металлической лопаткой в комьях земли, саднящими мозолями на ладонях, и готовый получить солнечный удар. Понимание того, почему Это делает его счастливым. Ему выпала честь найти то, что было утеряно века назад, совершить прыжок во времени, туда, где стояли некогда его предки, более мудрые, и прекрасные, и радость, словно он разделит это сокровище только с собой.
Он развернулся и позвал руководителя, тот бодро похлопал Савелия по плечу и предложил устроить десятиминутный перерыв. Холодная банка пива приятно легла в руку, первый глоток пришелся как нельзя вовремя. Весело крякнув, он уставился на горизонт, перед ним лежали зеленые ковры травы и буйный лес, вдалеке светилась бирюзовая Катунь… Так, раз за разом, Савелий становился счастливее.
Сейчас Савелию те ощущения казались далеким, давним, но приятным сном. Он (не так давно) остепенился. Будучи постоянно в разъездах, он практически не видел свою дочь, свою малышку. Соня росла быстро, как в сказке, ему стало грустно, сердце щемило от осознания того, что его дочь взрослеет без него.
И недавно он принял решение об увольнении, у знакомых для него имелось несколько свободных мест, куда он бы мог ретироваться, экономически не навредив семье, так что он смело заявил о том, что уходит из экспедиции. Отказ приняли неоднозначно, кто-то понял, кто-то расстроился, новичкам было и вовсе не понять.
Жена приняла известие о переводе на другую хорошо оплачиваемую работу с радостными возгласами, крепчайшими объятиями и более приятным продолжением после отбоя.
Все было хорошо до тех пор, пока с ним не связался его друг из РАН археологии. Федор знал о решении Савелия уйти из Дела, но все-таки решил предложить своему другу детства Финал: красивое завершение его карьеры – последнюю поездку на раскопки.
– На мелком острове неподалеку от острова Беккерхолмен, в Норвегии, – тихо начал Федя, – обнаружили необычное захоронение костей. Всех подробностей не скажу, так как сам знаю мало, но Савва, я уверен, это будет настоящий шедевр. Я видел несколько фотографий этого места – чуть позже тебе скину, Богом клянусь, там есть Аура.
Аурой они с Савелием называли места из которых прямо «тянет» атмосферой. Савелий отпил кофе и задумался, взгляд, казалось, потух.
– Федь, я всё, – сказал он.
– Я завязал. Если кто узнает, будет просто море пересуд, жена разозлится, да и сам я уже устал порядком, спасибо за предложение, но я пас.
– Савва, это же просто поездка! Туда и обратно, я не говорю тебе там работать, ты едешь туда, грубо говоря, на отдых, – воскликнул Федя
– Как это так?
– Я решил сделать тебе подарок. У тебя недавно же был день рождения, и так уж вот совпало, что подарком я тебя обделил. Экспедиция собирается международная, едут представители из США, Швейцарии, сами норвежцы, и мы с тобой. Формально я еду один в составе экспедиции, но я кое-что сделал, кое-кому позвонил, и ты можешь теперь ехать со мной, никаких проблем. В общем, с тебя требуется только согласие, окей?, – Федор подмигнул, поднялся, накинул пальто, так и не допив свой кофе.
– Мне пора бежать, а ты пока подумай, – бросил Федор, уходя.
Почему Ира так красиво улыбается, и почему так грустно, когда ты виноват в том, что улыбка с ее лица сходит? Об этом думал Савелий, сидя со своей женой на кухне в 10 часов вечера. После его рассказа Ира долго сидела, скрестив руки на груди. Дочь уже спала и она разговаривала полушепотом. К удивлению Саввы, знающему свою жену достаточно долго, она не стала его уговаривать не ехать, не стала даже упрекать, просто ее лицо сделалось грустным и задумчивым.
– Это странно, милый, подумай. Разве не должно возникнуть каких-нибудь проблем? Если бы он хотел, чтобы ты отдохнул, мог бы купить нам поездку на море, – протянула Ира, – Зачем ты им там сдался, на этих раскопках, если ты туда едешь не для раскопок.
– Ну, я как бы, человек причастный.. хм, был, недавно, а место там довольно интересное, Федя просто знает, что мне нравится, вот поэтому такой странный выбор, – поспешил успокоить свою жену Савелий.
– Хорошо, езжай, – неожиданно легко согласилась Ира, – только имей ввиду, что этот раз должен быть последним, или я о-о-ч-чень разочаруюсь, Сав, я просто уже устала быть без тебя, если тебе это настолько важно, то пускай ты поедешь, но в последний раз. Я люблю тебя.
