Социально-политические изменения в России в последнее десятилетие XX века поставили на повестку дня, в том числе для научного осмысления, вопросы историко-философские и методологические. В значительной части они совпадали с теми, что решались русской общественностью в начале XX века.
Вопросы эти – о роли и предназначении России в судьбах человечества и о судьбах человечества в целом, о содержании исторического прогресса, о роли интеллигенции в историческом развитии.
Тема интеллигенции, актуализированная уже во второй половине 1980-х гг., помимо сюжета о её исторической функции, включала в себя и вопрос о сущности самого явления интеллигенции. В контексте исторического момента необходимость определения возникла в связи с потребностью отделить «чистых» от «нечистых», то есть «подлинную» (демократическую, диссидентскую) интеллигенцию, якобы составлявшую во все времена стержень отечественной культуры, отделить от «испорченной» сервильной советской интеллигенции.
Вспоминается постоянное присутствие этой темы в публичном пространстве, в печати. Памятны также телевизионные беседы об интеллигенции и интеллигентности Ю. М. Лотмана.
Указанный период был отмечен возвращением в науку, литературу, публицистику забытых, а некогда весьма и весьма популярных имен.
Р. В. Иванов-Разумник в их числе.
Современники знали о нём как об историке литературы и историке интеллигенции, литературном критике и литературном редакторе, издателе, активном общественном и политическом деятеле.
С научной точки зрения обращение к фигуре Иванова-Разумника тогда было актуально для изучения русской общественной мысли на переломе эпох.
Во-первых, это было актуально с точки зрения предложенных Ивановым-Разумником схем (мировоззренческой, интеллигенции, социально-политической, даже футурологической), то есть, с точки зрения пополнения знаний об имевшихся в это время концепциях.
Во-вторых, жизнь и творчество этого человека – один из образцов интеллигентского сознания и судьбы интеллигента в переломные для России годы. В этом смысле Р. В. Иванов-Разумник был особенно интересен в силу яркости индивидуального характера и рельефного проявления типических черт, присущих интеллигенции.
Таким образом, оформлялось широчайшее поле для исторической работы: и в направлении истории мысли, и изучения русской интеллигенции в первой четверти ХХ века, и взаимоотношений интеллигенции и власти, и даже довоенной и послевоенной эмиграции и её духовной атмосферы.
Интерес к фигуре Р. В. Иванова-Разумника стимулировал переиздание ряда его работ – статей, воспоминаний, монографии об интеллигенции1, а также организацию и проведение научных конференций, посвящённых Иванову – Разумнику и его творчеству. В 1993 году это были Чтения в Музее Андрея Белого в Москве, в 1996 и в 1998 годах – в Царском Селе с участием философов, историков, литературоведов, музейных работников не только из России, но и Японии, США, Израиля. На излёте 1990-х гг. творческое наследие Р. В. Иванова-Разумника стало предметом ряда диссертационных исследований в области истории философии и истории.2
Работа, предлагаемая вниманию читателя, была написана и защищена в качестве кандидатской диссертации на историческом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова именно тогда, в тот «оптимистичный» для «демократической» общественности период.
В последующие годы в связи с радикальным изменением социального ландшафта и тема интеллигенции, и самоё явление интеллигенции заметно поблекли. Упоминание о ком-либо как об интеллигенте сегодня обнаруживает, скорее всего, его солидный возраст и известную старомодность, а заявление одного из странных гостей очередного политического телешоу: «мы – московская интеллигенция», заставляет усомниться в его психической адекватности.
Сегодня на авансцене другое явление – самопровозглашённый креативный класс.
Для историка – это повод обернуться назад и попытаться проследить историческую генеалогию претендентов на патент. История, всё-таки, учительница жизни.
Исследование об Иванове-Разумнике, с некоторыми дополнениями и исправлениями, таким образом, вновь обретает актуальность. Остаётся пожелать читателю интересного и полезного чтения.
Объём исследовательской литературы о Р. В. Иванове-Разумнике, если не учитывать оперативной историографии – критических откликов на его сочинения, в целом невелик.
Статьи о нём есть в различных справочно-информационных изданиях, от современных Иванову-Разумнику работ до тех, что появились в последние десятилетия: энциклопедиях, библиографических томах, биографических словарях.
Примечательно, что авторам-современникам Р. В. Иванова-Разумника не всегда удавалось выдержать нейтральную тональность, характерную для такого рода изданий. В качестве примера могут выступить статья В. Фр. (Фриче) в 7-м издании энциклопедического словаря института Гранат или раздел в библиографическом указателе «Русские писатели» И. В. Владиславлева, изданном в 1924 году. По статьям в словарях можно отследить и смену методологических подходов к оценке содержания и значения его работ и даже настроения их авторов по отношению к Р. В. Иванову-Разумнику. Так, С. Венгеров (Новый энциклопедический словарь Брокгауза-Ефрона (1905 – 1916)) позволил себе не только критические высказывания о его главных трудах, но и снисходительно-дружеские замечания, вроде: «И, в конце концов, его одушевляет вера в добро, и он только заслоняет его каким-то непонятным разуму «непосредственным чувством»3. Или вот такое, например, трогательное: «Мережковского Иванов-Разумник не любит и считает его произведения «мёртвым мастерством»4.
В советских изданиях, по известной схеме, в основе аналитической части – идеологическое содержание творчества представляемого персонажа. Поэтому из статей в «Литературной энциклопедии» 1930 года, «Большой Советской энциклопедии» 1933 года, «Краткой литературной энциклопедии» 1966 года, Философской Энциклопедии в 5-ти тт. 1960—1970 года читатель узнаёт о том, что идеи и образы произведений литературы Иванов-Разумник отрывает от их реальных носителей и от классовой борьбы. Будучи субъективным идеалистом, он оперирует мыслями как самостоятельными сущностями. После Октября 1917 года политически он примыкал к левым эсерам, а за границей опубликовал книги антисоветского характера. Один из авторов, М. Добрынин («Литературная энциклопедия» 1930 года) вслед за Г. Плехановым, яростного борца с мещанством Иванова-Разумника определил в стан идеологов мелкой буржуазии и мещанства.
