— Добрый вечер, Анастасия, — мужчина стоял и улыбался во все свои идеально белоснежные зубы, — простите за столь поздний визит.
— Проходите, — кивнула ему и освободила проход, пропуская посетителя.
— Должен еще раз перед вами извиниться за столь поздний визит, — от улыбки этого мужчины у меня мурашки по спине табуном пробежались.
— Ничего страшного, — постаралась взять себя в руки, — я же юрист, а значит, должна ждать своих клиентов в любое время дня и ночи.
— Я решил загладить вину, — еще ярче засияла улыбка. — Надеюсь, вам нравится кухня Испании?
— Я предпочту узнать, в чем заключается моя работа, и отправиться домой, — не повелась я на эту красивую провокацию со стороны клиента.
— Радует, — на заваленный документами стол опустился увесистый пакет.
— Приступим? — разлив чай по кружкам, заняла собственное кресло.
— Вы настолько заинтересованы в работе? — приподнял он правую бровь, ища ответ в моих покрасневших от нервного напряжения глазах.
— Мне поскорее хочется понять, — прикрыла чашкой подрагивающие губы, — что конкретно вы разглядели во мне, и по какой причине именно я удостоилась чести защищать вас.
— Любой на вашем месте вцепился бы в этот шанс всеми зубами и руками, — отпил он чай.
— Я не любой, — нахмурившись, подняла глаза от столешницы, — мне важно знать, что именно я должна сделать для клиента. И только после получения минимального объема информации принимать решение относительно сотрудничества и работы с ним.
— Этим вы мне и понравились, — сверкнул он своей очередной улыбкой.
— Не отвечать на вопросы — ваша главная тактика? — склонила голову к плечу.
— Нет, — покачал он головой и, наконец-то, стал серьезным, — просто не пойму вашего стиля работы и манеры общения с клиентами.
— Вы сами меня за это выбрали, — немного передернула беседу.
— Признаю поражение, — примирительно поднял он руки в воздух.
— Давайте, наконец-то, перейдем к делам, — поставила в сторону чашку и притянула к себе блокнот для важных записей и пометок.
— Моя компания занимается производством и продажей эротической продукции без малого десятилетие, — задумчиво начал мужчина. — Я начинал в тяжелые времена, когда Россия встретилась с первым мировым кризисом. Многие в те годы сбежали из экономики и побросали свои детища, распродавая их за гроши. Так, имея в кармане немного денег от отца, я смог купить себе не просто линии производства, а целые заводы. Многим сейчас это не нравится. «Парадайз» не просто эротическая промышленность, а почти единственный российский бренд, который спокойно конкурирует с западными и даже китайскими производителями. Наши линии и заводы работают в три смены, штампуя все. Как вы понимаете, это огромный бизнес, и деньги в нем крутятся просто космическими количествами.
— Все это написано в интернете, — я не стала записывать ненужные мне сведения.
— Дело в другом, — почесал мужчина нос. — Сейчас в нынешнем состоянии я являюсь самой желанной добычей. Модели знают, что им не на что рассчитывать, в их контрактах и так прописано, что постельные обязательства не распространяются дальше постели. Но это мелочи. Сейчас появился некий олигарх, который утверждает, что я не просто отнял у него бизнес, но и изнасиловал его несовершеннолетнюю дочь. В качестве доказательств они готовы представить ребенка, которого, как истинные верующие, воспитали в почете и уважении.
— И что же вас смущает в этом рассказе? — подняла я бровь.
— Я бесплоден от рождения, — мне протянули справку. — Об этом знает ограниченный круг лиц.
— Тогда каким ребенком они вам угрожают? — рассмеялась я. — Любой тест ДНК сможет опровергнуть все их доводы. Или вам жалко шестьдесят тысяч?
— Вот пять тестов, — протянули мне очередные документы, — и все они утверждают, что ребенок мой. Единственное, что я смог сейчас добиться, это признание решения суда недействительным. Вы так вовремя раскрыли всем правду о взяточничестве нашего общего судьи. Сейчас на мое дело назначили нового, и вот я решил, что лучше и адвоката сменить на непредвзятого и неподкупного.
— Что тесты? — мне слабо верилось в их правдивость, ведь справка пятнадцатилетней давности выглядела куда правдоподобнее.
— Как призналась одна из медсестер, — он нервно растер шею: — Все клиники в городе, так или иначе, но связаны с этой семейкой.
— Понятно, — кивнула я, сделав очередную пометку, — а теперь, что именно вы хотите от меня?
— Вы должны доказать мою невиновность по всем пунктам, — вздохнул мужчина, — я и пальцем не трогал его дочь. Там такой страшный крокодил, что у меня на нее и не встанет. Девица настолько отвратительная, что даже за деньги никто ее в жены не берет. И это при том, что ей уже за тридцать пять. Кошмар, одним словом.
— Подождите, — я зашуршала документами, — вы сказали, что в суд подали за изнасилование несовершеннолетней, а сейчас сказали, что дочери тридцать пять. Где-то неувязочка!
— Насколько я знаю, — заглянула в компьютер, — вам в этом году тридцать. Свою компанию вы организовали в восьмом году в возрасте двадцати двух лет. На тот момент девушка была мне ровесницей и на несовершеннолетнюю в двадцать шесть, ну, никак не могла тянуть.
— Не знаю, — у него на лице читались полнейшая растерянность и неуверенность.
— Ваш адвокат что, ни разу не указывал суду на этот факт? — у меня нервно дернулся глаз.
— До этого момента никто не говорил о такой несостыковке, — он тряхнул темной гривой.
— А какой же линии защиты придерживался ваш защитник? — мне было уже просто не смешно.
— Ну, — замялся мужчина, рассматривая документы на моем рабочем столе.
— Я почти ваш адвокат, — продолжала настаивать на своем, — поэтому глупо мяться передо мной и краснеть, словно девственница перед первой брачной ночью.
— Той самой линии, — наконец-то, заговорил он, — что на такую уродину у нормального мужика, окруженного круглыми сутками актрисами и моделями эротического жанра, не встанет.
— Вы кретин? — задала я, наверное, самый нужный вопрос в эту минуту.
— С чего вы так резко поменяли мнение обо мне? — обиделся этот бизнесмен.
— Да кто поверит в эту ахинею? — ударила кулаком по столу. — Неудивительно, что такая позиция защиты провалилась, еще даже не начавшись. Ваш процесс хоть и закрытый, но в нем участвует столько женщин. Так что, не удивлюсь, если половину ваших доказательств просто потеряли. Это не линия защиты — это плевок в лицо всему женскому полу.
— Вот, — и мне повернули экран мобильного телефона прямо в лицо.
— Господи боже, это что? — взвизгнула я, увидев картинку.
— Эта та самая изнасилованная мною дочка олигарха, — протянул смеющийся брюнет.
— Такую ночью встретишь — испугаешься, — рассматривать дальше круглое и блестящее от сала лицо тетки лет пятидесяти я не хотела.
