Весёлый день и начинается весело! Не успел Никита встать с кровати, как получил повод для веселья. Он наступил на рыбью косточку.
– Хорошо, что не лапой! – сказал он, улыбнувшись.
За стенкой надрывалось радио. Передавали детскую песенку на непонятном языке. Музыка зажигала, заводила, побуждала к действию.
– Кум-бум! Шушальяра! – запел, как слышал, Никита. Прыгая на одной ноге, он старался попасть в узкую джинсовую штанину.
На работу идти не нужно! Есть ли в жизни большее счастье? Никита не знал этого. С детства он помнил, как в выходные дни родители не спешили вставать с постели. Наслаждаясь ненужным малополезным валяньем в кровати, они теряли драгоценные минуты воскресного отдыха. Никита старался не повторять ошибок предков. Он решил добиться основной цели жизни, чего бы это ни стоило.
Никита долгое время искал пути к осуществлению своей мечты.
– Богатым будешь! – гаркнула ему в ухо цыганка на привокзальной площади.
Никита тогда был ещё студентом, ему и без мутных пророчеств было ясно: стоит выучиться, занять должность, и всё образуется в лучше виде. Никита тогда рявкнул на цыганку, скривившись как от зубной боли.
Гадалка отпрянула от сумасшедшего студента.
Теперь окончен институт, но ожидаемого богатого будущего не наступило. Не стал Никита директором, главным инженером и ценным специалистом. Ни то ни сё – мастер с высшим образованием. Работа сменная, пыльная, однообразная и муторная.
Отпуск подвернулся случайно. Молодых специалистов отпускали в межсезонье. Им-де незачем отдыхать во время школьных каникул.
– Ни ребёнка, ни котёнка! Какие хлопоты? Отдыхай весной! Природа пробуждается, глядишь, и ты встретишь судьбу! – сказал толстопузый начальник, улыбаясь собственной остроте.
Никита молча кивнул. Шутить в присутствии главного юмориста цеха опасно.
Вчера ни с того ни с сего вызвали в главный кабинет завода.
– Никита! Пляши! Горячая путёвка к Чёрному морю! – сказал начальник цеха.
Генеральный директор асбестоцементного завода похлопал молодого специалиста по плечу. Никита вымученно улыбнулся.
– От пламени путёвки и погреюсь, – пробурчал он.
Начальники не слушали Никиту. Они уже обсуждали рабочие вопросы.
– Мне-то, куда?
– В кадры зайди, заявление на отпуск оставь!
Начальники уткнулись в бумаги.
– В самом деле, путёвка "горит"? – спросил Никита у секретарши.
– Ещё как! За десять процентов цены поедешь.
– Завидуешь?
– Ага! – секретарша поёжилась, поведя ладошками по бёдрам.
Никита поплёлся в отдел кадров.
– Подпишитесь, Никита Иванович! – заведующая отделом положила перед мастером отпечатанное заявление на очередной отпуск.
Никита подписался.
Что может быть веселее отпуска раньше графика? На Чёрном море Никита не бывал. Лучше зимой, чем никогда!
Сдавая впопыхах дела, Никита что-то мурлыкал себе под нос. Слуха у него не было, поэтому сослуживцам казалось, что поёт он одну и ту же песню. Заунывную и совсем не весёлую. Зато улыбается сам себе, как придурок.
Вечером он купил пол-ящика пива и полкило сушёной воблы. Позвал старого друга одноклассника, чтобы отметить "долгожданный отпуск". Димыч появился через несколько минут.
– О чём печаль, Никита? Там, между прочим, на Красной поляне, знаешь, какие места?
– Вот именно, на поляне!
– А на кой нам море, сухопутным героям? – ухмыльнулся Димыч, раскрывая очередную баночку пива.
– Впрочем, как и отпуск, нам ни к чему.
– Да ладно тебе хныкать! Там, говорят, Сталин зимой отдыхал. А тебе что, лучшие условия подавай?
– Сталин? Да он работал там, а не отдыхал!
– Ага! – мотнул головой Димыч. – А ты типа своими глазами видел, как вождь работал.
– Предлагаешь и мне поработать?
– Дурак что ли?
– Отдыхать можно по-разному, – подмигнул Димыч.
– Например, на море зимой!
– А что? На турбазу махнуть, на лыжах покататься!
– На горных?
– Хотя бы.
– Со скалы в море!
– Тоже неплохо. Кстати! – Димыч вырвал из сушёной рыбёшки спинной плавник. – Там есть одно место, типа заколдованного. Я слышал, можно любое желание исполнить.
– Только рыбку перед этим выловить.
– Какую рыбку? – захлопал длинными веками товарищ.
– Золотую!
– А-ха-ха! А знаешь, что? – Димыч сощурил один глаз.
– Знаю. Надо невод три раза забросить.
– Не, я не про то.
– Да понял я, ты всё о бабах. Не нужно сегодня. Хлопотно. Мне ещё вещи собирать, – Никита зевнул, потягиваясь.
– Ты не понял. Хочу пригласить свою соседку. Она расскажет тебе об этом месте в горах! – глаза Димыча вдруг загорелись.
– И уйдёшь вместе с нею?
– Без вопросов! – Димыч посмотрел на батарею пивных банок.
Никита кивнул. Пусть зовёт свою соседку. Так веселее будет.
– Так, я пошёл?
– А позвонить ей не можешь?
– Она что, шлюшка на побегушках? – Димыч выпучил глаза.
Никита махнул рукой.
Закрыв дверь за одноклассником, он включил телевизор. Поочерёдно меняя программы, Никита тупо смотрел на бессмысленный экран. Реклама следовала за рекламой.
– Вы что там, сговорились? – спросил Никита. – Чтобы людям вовсе ничего не видеть по три-четыре минуты!
Наконец он попал на канал с чёрно-белым изображением. Это не может быть рекламой.
– И какой процент в нашей жизни занимают суеверия? – спросила ведущая программы, одетая в белые шорты. Она закинула ногу на ногу, показав мосластые ноги, щедро покрытые волосами.
– Люди склонны считать себя независимыми от любых суеверий. В то же время, обратите внимание на столбы с подпорками. Если тротуар проложен между опорами такого столба, ясно видна хорошо протоптанная тропинка, огибающая эту арку.
Никита улыбнулся. Он сам обходил эти "чёртовы ворота". Так уж повелось с детства.
– И вы тоже обходите?
– Стараюсь придерживаться правил. Магия не имеет отношении к…
– Чепуха какая-то! – Никита отрубил телевизор.
Позвонили в дверь. Никита поплёлся открывать. Ничто не предвещало веселья. И этот неожиданный отпуск посреди зимы, и друг с престарелой соседкой. "Уходить из дому я не буду"! – решил Никита. Пусть милуются в подъезде, если захочется.
Димыч пропустил вперёд дамочку. В сумрачном свете коридора Никита разглядел низкорослую женщину. Её фигура, казалось, рублена топором. Затылок почти вровень со спиной, далее без перехода – ноги.
– Нина Петровна, – сказала она, представляясь.
– Никита.
– Проходите, Нина Петровна! – пригласил Димыч.
– По пивку? – спросил Никита, развернувшись к гостям спиной.
Гости молча вошли в комнату.
Никита уселся в кресло напротив журнального столика.
Соседка одноклассника села на краешек противоположного кресла. Димыч плюхнулся на середину дивана.
Хозяин придвинул даме банку с пивом.
Нина Петровна первым делом взяла за хвост сушёную воблу. Деловито постучала по столу, отчего рыбка потеряла несколько чешуек, зато стала мягче. Затем соседка Димыча вырвала зубами спинной плавник. Действия Нины Петровны были по-женски мягки и элегантны.
