В электричке люди встретились – разошлись. Но тянет иной раз человека вывернуться перед случайным попутчиком до последней нитки.
– Выпить интересуетесь? – с деловитой суетливостью предложил один, как тронулись, сидящему напротив.
– Что?
– Выпить, говорю, интересуетесь?
– А… не, не, нет, что вы, – с видом, будто ему предлагают идти грабить банк, поджал под себя ноги и уткнулся в окно.
К сидевшему у противоположного окна не надо было и обращаться; он лишь сделал жест рукой (рыбак рыбака… как говорится), и вот они уже сидели друг против друга.
– Ты закусывай, закусывай, – говорил Первый, – жена соорудила в дорогу. А уж какая она заботливая у меня. До Тулы-то почти четыре часа трястись – ПОНИМАЕТ! Что ж я, в такую даль на сухую, что ль отправлюсь.
– Мне бы таких родственничков, – Второй, – а то еду вот, пива не на что выпить. Спасибо, что угостил. А следующий раз я тебя, точно говорю. Я такой человек, что у меня денег-то мало-мало, а то, – он сделал паузу и на вздохе рубанул рукой воздух, – а то вообще ни хрена.
– Не, я свою бабу люблю, – опять Первый, – иной раз так провинишься, а она пошумит малость – и ничего. Золото баба. Раз замела меня с учетчицей с нашей автобазы: «Ты, – орет, – еще заразы всякой тут натащишь, паразит». Налила в ванну два ведра солярки – лезь, говорит, мойся. Ты, что сдурела, говорю. «Лезь!» И полез, чего не сделаешь ради любимой бабы. Ради такой любви и в кислоту полез бы, наверное.
– Может, примешь 50 грамм? – обратился Счастливый к Отказнику.
– Спасибо, я нет, я вообще, это… не пью я.
– Ты по профессии-то кем будешь?
– Я экскурсовод; экскурсии вожу в Шереметевском дворце в Останкино.
– Всё ясно с тобой… не пьешь, не куришь, давление 140 – скорую вызываешь.
– А чего тогда кислый такой, раз у тебя всё так гладко? Ску-ко-жился, будто тебя жена из дому выгнала.
– Я не женат. – И со вздохом: – Вы знаете, я ангела встретил…
Двое сердито переглянулись друг с другом.
– И как же это он тебе явился, прямо вот так что ли, как мы?
– Н-н-н-нет, не как вы (смерив Счастливого взглядом). Ведь это… ну, ангел, понимаете, это когда смотришь и видишь только свет. Свет и ничего больше.
– Немного, однако, – заметил Счастливый.
Отказник продолжал:
– Пошел я в аптеку, бессонница замучила. Перед аптекой за продуктами зашел. Картошки взял 5 кг, хлеба, рыба там, гречка, яблоки, лук – мешок здоровый получился, прямо с мешком этим и пришел в аптеку. А аптека эта на третьем этаже в торговом центре. Зашел, и вот тут и явился свет, как вспышка. Забыл, зачем и пришел.
Счастливый наклонился поближе к Отказнику.
– Вы, конечно, подумали – девицу симпатичную увидал. Да я даже не заметил в принципе, красивая или нет. Да и нужна ли ангелу красота. Там – СВЕТ…
1
Это уж я потом разглядел, что красоты она тоже необыкновенной: глаза бирюзовые, по белоснежным щекам сок раздавленной малины проступает, а с губ он просто течет. И взгляд такой кроткий, застенчивый, я даже смутился. В обслуге ведь как: не нагрубили – уже хорошо. А тут… она достала кучу разных трав, объясняла подробно назначение каждой, их достоинства и недостатки. Затем приносила маленькие коробочки, пузырьки – препараты более сильного действия, рассказывала и об этих. Но все же советовала начать с трав. Рассказывала, как можно самому собирать некоторые травы, как их сушить, делать настойки.
Я ничего не слышал. Вот если доброту можно было бы материализовать в некое вещество, то было бы видно, как оно исходит от ее лица: глаз, улыбки; как наполняет пространство, где-то по углам тает и извергается вновь – волнами. Я пытался сосредоточиться, сообразить, что она говорила, надо ведь взять что-то, в конце концов. Воспользовавшись паузой, она взяла тонометр, насадила на руку – сердце что-то жмет, – стала мерить давление. Ого, пульс-то галопом скачет, таблеточку надо принять. Но все это почти шепотом, себе под нос.
На улицу вышел, не видя ничего вокруг, как под гипнозом. Пройдя метров 200, услышал окрик. Обернулся – девчонка-аптекарша бежала за мной с моей картошкой.
Весь день я не мог успокоиться. Это, значит, она с больным сердцем с мешком моим тяжеленным, по этажам, да по улице, бегом… Стоило ли бегать, сам бы вернулся, а нет, ну и бог с ним – так ведь обычно.
Попадется злодей какой-нибудь, так он, гад, запомнится тебе надолго, а встретится человек доброты необыкновенной, примешь как должное и дальше пошел. И заерзала мысль: как бы это ее отблагодарить. Пройти мимо такого явления просто несправедливо. Может, думаю, купить ей красивых (по-настоящему красивых) цветов. Да, но, черт, она еще подумает, что я к ней клеюсь. Тут бы что-нибудь такое придумать, чтоб она и не знала, что это от меня. Я ломал голову, но придумать ничего не мог.
Утром следующего дня я купил охапку хризантем, белых, кудрявых таких, и отправился в аптеку. Так и скажу: просто хотел поблагодарить, – такая все поймет правильно.
Волновался я зря, она страшно обрадовалась:
– Мне сто лет никто цветов не дарил. Странно…
Да подходи я ей по возрасту, я бы такой каждый день цветы носил. Я хотел тут же сбежать. Но она стала рассказывать, какие у нее на даче необыкновенные бегонии растут. И опять я ничего не слышал.
Потом я еще несколько раз заходил в аптеку. Вы-то молодежь, а тут возраст, то одно, то другое. И вот раз, к слову, так пришлось: ей-богу, просто выскочило, и я ляпнул, пригласил чаю выпить. Мне ведь от нее ничего и не нужно было, кроме как сидеть и смотреть на нее как на чудо природы.
В девять вечера я ждал ее на улице у аптеки. Пришла. Я говорю – вот магазин напротив, надо бы к чаю что-нибудь взять, не успел я раньше. Заходим в магазин. Я смотрю на разные там пузатые булки: с изюмом, с орехами, посыпанные сахарной пудрой, плюшки с повидлом, рулет маковый. Вдруг сообразил, говорю:
– Вы ведь голодны, наверное, с работы, надо бы еще что-нибудь взять.
Она:
– Да чего голову-то ломать. Хлеб у вас есть?
– Хлеб есть, черный.
– Так, берем колбасы – полкило. И водки бутылку.
2
Мне показалось, что оборвался лифт и я падаю в шахту. Водку она интересно брала: прицелилась и спортивной хваткой, как ударом, сцепила с полки литровую бутыль. Отступать тут уж было некуда, или я не умею.
Пить я, конечно, отказался, я ведь вообще не пью. Говорю ей – я водку не пью. Она – я тоже, я спирт пью. У меня знакомый есть, он на брынцаловском заводе ликеро-водочном работает; я через него покупаю канистру – 20 литров, и сама себе хозяйка… Одна такая у меня на даче, другая дома. Я как приезжаю на… Тут я начал было колбасу резать, она выхватила у меня из рук и нарубила, как саблей, куски толщиной с палец – я, говорит, тонкими кусочками вкуса не понимаю.
