Всю жизнь Владислав занимался изучением минералов. Научный институт, кандидатская, потом докторская… Машину он начал водить много за сорок. Вождение ему далось тяжело, и поэтому он, как человек не просто упорный, а даже систематический, взял за правило водить ежедневно. И постепенно втянулся: со временем поменял первую ржавую «шестерку» на новенький «УАЗ-патриот». Внедорожник взял с расчетом на летние экспедиции, но по факту водил все больше в городе: дом-работа, работа-дом. Пробки, пешеходы…
Особенно пешеходы! Пробки – это, конечно, зло. Но пешеходы – отдельная тема: сначала он их боялся, затем игнорировал… И, наконец, начал ненавидеть. Нет, ну сами посудите: если автомобилисты хоть и нарушают правила, то делают это, глядя вперед открытыми глазами и хоть с какой-то целью (ну там скорость, драйв), то те-то правил в большинстве своем вообще не знают, гаишников не боятся и вообще непонятно чем думают!
На четвертом году своего водительского стажа, уже хорошо чувствуя своего Буцефала, Владислав пришел к выводу: этих уродов надо учить! Делал он это так: неслышно подъезжал вплотную к какой-нибудь бабке, которая перлась через дорогу в неположенном месте, а потом изо всех сил давил на клаксон, который по мощности не уступал пожарной сирене. Итог был предрешен: бабка дергалась, как курица, которой только что отрубили голову, и в панике бежала к обочине. А он давил на газ и, визжа шинами, пролетал в нескольких сантиметрах от нее. В те дни, когда удавалась кого-то так проучить, он был в особенно хорошем расположении духа…
…В тот день такая бабка у него уже была – с самого утра подловил. Но когда возвращался домой, ему вновь повезло: пигалица-брюнетка (снег на дворе, а шапку не носит!) в каком-то несуразном комбинезоне с сумкой через плечо дернула через дорогу. Бесшумно подъехав, он ударил в клаксон. Но та почему-то повела себя необычно: обернувшись на звук, не дернула в сторону, а, сняв зачем-то сумку с плеча, бросилась прямо под колеса! А потом случилось и вовсе невероятное: лобовое стекло вдруг пошло трещинами и начало осыпаться мелким горохом. И только инстинктивно выжав сцепление-тормоз, он услышал звук удара…
…
В клубе свободного секса, вечеринки которого Катя посещала по пятницам, ее звали Бешеная Кэт. Прозвище это она носила вполне заслуженно: лет с пятнадцати Катя поняла, что город – это каменные джунгли, и научилась в них выживать. Каратэ, айкидо, потом «качалка» и кикбоксинг – это чтобы владеть телом и уметь за себя постоять в рукопашке. Строго отобранные любовники – чтобы были деньги и хата. Креативная работа – не только для денег, а чтоб мозги не засыхали. Ну секс-клуб – это для души, надо же где-то отдыхать… Подругам в клубе она говорила с гордостью: «Готовлюсь к нападению инопланетян – чтобы выжить даже после нашествия».
Для подержания формы Катя ходила исключительно пешком: хоть сто метров, хоть десяток километров, поэтому зимой прочей одежде предпочитала теплый и удобный комбинезон. Ходить пешком ей доставляло удовольствие. Одна беда – машины. Эти вонючие уродливые изобретения цивилизации ее дико бесили. Правил эти уроды почти не соблюдают: норовят проскакивать на красный или вставать прямо на пешеходных переходах, загородив проход… Она долго терпела. А потом решила учить самых наглых. Для этих целей она носила в сумке бейсбольную биту: увидит, например, стоящего на пешеходном переходе, и – хрясь! – подфарника нет. И пусть стоит-моргает аварийками, сука – она уже далеко!
Как опытный пешеход, светофоры она начала игнорировать, поняв простую вещь: тот, кто всегда переходит дорогу только на зеленый, рано или поздно становится жертвой какого-нибудь обдолбанного лихача. А вот тот, кто светофоры игнорирует, но внимательно смотрит по сторонам, всегда сумеет оценить скорость и расстояние.
…Но этот – тварь! – специально подкрался неслышно. Вздрогнув от звука сирены, в первую секунду она растерялась. Но тут же на смену растерянности пришла ярость. Уродов надо учить! Молниеносным движением выхватив биту, она ушла с траектории движения и со всех сил заехала ему в «лобовуху».
…
…Из двоих доставленных на «скорой» один оказался мужчиной: перелом ключицы, порезы на лице. Второй была девушка с вывихом плеча. Как водится, попали в соседние палаты.
Владислав (повязка на левом плече) курил, сидя на подоконнике под надписью «Курение строго запрещено» и зорко следил за тем, чтобы не засекла медсестра.
Катя (повязка на правом плече) неслышно подкралась сбоку и долго смотрела на него оценивающим взглядом. Несколько секунд на ее лице сменялись разные эмоции – от «врезать что ли по уху?» до «а ничего себе мужчинка». Затем, видимо приняв какое-то решение, она наклонилась к его уху и резанула:
– Сигаретой угости!
Тот вздрогнул. Отпрянул. Удивился. Совсем сильно удивился.
Достал пачку сигарет.
Игнорируя его зажигалку, она достала свою, не торопясь затянулась, не рассматривая марку табака и наконец спросила:
– По жизни-то чем занимаешься?
Наглость этой девицы была такой непомерной, что Владислав оторопел. Из-за нее, мелкой сучки, он разбил «Буцефала» и попал в больницу. А она, как ни в чем ни бывало… На ее безобразный вопрос он решил ответить честно, но так, чтобы сразу отшить:
– Изучаю состав керна с Кольской сверхглубокой.
– Что изучаешь?
Этим простым вопросом она попыталась скрыть свое изумление. Но получилось вроде бы плохо. Чтобы как-то выкрутиться, ей пришлось разыграть из себя наивную дурочку.
– А правда что там бур уперся в алмазы?
Как и следовало ожидать, тот снисходительно улыбнулся, но любимого конька, конечно же, оседлал – начал рассказывать о бурении уникальной скважины, которая в то время была самой глубокой в истории человечества.
А она улыбалась и хлопала глазами, как школьница. И даже про себя тихонько мурлыкала. Единственный по-настоящему близкий ей человек – ее отец – был одним из тех геологов, которые начинали этот проект. Он, пахший терпким потом и табаком, садил ее, девчонку, на колени и рассказывал ей о том, что буровой снаряд может оборваться из-за пластического движения пород на большой глубине. И что на магнитофон можно записать совершенно невообразимые звуки, которые доносятся из глубин Земли и так похожи на голоса мучеников из ада… После того как отец погиб, она мечтала поступить в Горный, но… Но выбрала каменные джунгли.
…Влад опомнился только тогда, когда она уже сидела у него на коленях. При всем желании он не смог бы вспомнить, как такое случилось.
