Глава 1. Мирград. Трактир «Четыре копыта»
Спустя полтора месяца после сечи с Варградом
– Н-н-н-а-а-а! – метательный топорик с глухим стуком лихо вонзился в стенку таверны, к которой за долю секунды до этого прислонялся своей широченной спиной Ратибор. Рыжебородый витязь за мгновение до броска успел упасть на лавку, так что одноручный колун не причинил ему вреда. Но обед явно был испорчен, чему служили свидетельством раздавшиеся тут же гневные чертыханья отдыхавшего воина.
– Да вы что, жабьи хари, совсем ошалели?! – яростный рык молодого богатыря прогремел на весь кабак. – Дайте пожрать-то хоть по-человечески, букашки неразумные! – с этими словами Ратибор привстал, взялся за край массивной дубовой скамьи, на которой сидел только что, и мощным броском запулил её в стоящих перед ним восьмерых лиходеев. Пущенный как из пращи, громоздкий снаряд сразу отправил двоих разбойников в пучину беспамятства, остальные же шестеро их товарищей явно растерялись: похоже, «гениальный» план «по-тихому завалить рыжего медведя» где-то дал трещину.
Немногочисленный люд тем временем споро ломанулся прочь из трактира, переживая в первую очередь из-за того, что можно ведь ненароком попасть под горячую руку рассвирепевшего исполина, который совершенно явно пребывал на данный момент не в самом лучшем расположении духа. И это мягко говоря. Полтора месяца минуло с сечи лютой Мирграда с Варградским княжеством, и практически всё это время Ратибора донимали разного пошиба охотники за головами, соблазнившиеся баснословной наградой в три сотни золотых, что назначил за его буйную макушку ныне покойный Кулбах, бывший владыка Волчьего града. Заказчик давно уже пировал в чертогах у Сварога, похоже, знатно потешаясь при этом над своим палачом; нескончаемый поток отъявленных негодяев и не думал стихать, несмотря на пущенный Лучезаром, родным братом Кулбаха и нынешним правителем Варграда, клич, что заказ на ряху могучего великана он отменяет. Удивительно, но это не возымело никакого должного эффекта; лихие душегубцы всё так же продолжали испытывать удачу, приходя за Ратибором по одному и целыми стаями. Поначалу рыжего гиганта это веселило и очень радовало, но в конце концов, даже ему стало не до смеха, ибо заявлялись за его головушкой разномастные громилы в любое время дня и ночи, явно не особо тревожась по поводу того, что нарушают покой доблестного воина. Ну и находиться с ним рядом стало просто опасно всем, кто его знал; зацепить ведь могут ненароком пришлые бандиты любого из тех, кто будет иметь несчастье оказаться рядом с Ратибором в один из таких нежданных визитов.
Между тем веселуха была в самом разгаре. Широкоплечий боец, не мудрствуя лукаво, выдернул из стенки прилетевший по его душу чекан и споро швырнул его назад, в хозяина; через мгновение с характерным чавкающим звуком лезвие топора погрузилось чуть ли не по обух в грудь одного из наступавших на него головорезов, сбив того с ног. Но оставшихся пятерых верзил это не остановило; мельком мрачно переглянувшись, они скопом кинулись на Ратибора, сжимая в руках кинжалы да дубины. Рыжеволосый витязь метнул свой нож в одного из решительно приближающихся к нему лихих людей, сократив до четверых количество нападающих, после чего достал из-за пояса два одноручных топорика и с грозным рычанием некоего страшного зверя, отдалённо напоминающим недовольный рёв потревоженного за трапезой медведя, бросился навстречу отчаянным ворогам. Отборная брань, лязг стали о сталь, ни с чем не сравнимый просвист погружающегося в телеса доброго булата да предсмертные стоны заполонили обеденный зал корчмы. Ратибор действовал быстро и умело: первому, вставшему у него на пути разбойнику один из его чеканов красиво зашёл между глаз; второй лиходей словил один колун в ногу, обух же другого прилетел ему прямо в челюсть, сломав её и отправив противника в красивый бреющий полёт к центру трапезной. Отбив скользящий удар тесаком третьего душегуба и спустя миг увернувшись от дубины четвёртого, вонзил каждому из них по топорику в висок да ухо, ловко завалив оставшихся двух злодеев, сплетя смертоносную паутину перед их огорошенными физиономиями; слишком поздно ловцы удачи осознали, что добыча оказалась явно им не по зубам.
– Вот дерьмоглоты блохастые! – проворчал недовольно Ратибор, тоскливо разглядывая опрокинутый на пол во время скоротечной схватки вместе со столом поднос с румяным поросячьим окороком да вдребезги разлетевшимся кувшинчиком с квасом забористым. – Этак эти засранцы ведь добьются цели своей… Отправят на гульбу к Перуну, просто уморив меня голодом! Почти день уже не жрамши! Одни вчера вечером приходили сюда же, вторые сегодня утром на пути встретили, а теперь и третья шайка в обед прикандыбала в «Четыре копыта»! Ну что, мне их брата нынче на ужин ждать?! Или на полдник, клюка Велеса им по самые помидорки!..
В этот момент дверь заведения резко отворилась и бочком, с трудом протискиваясь, в кабак ввалился совершенно необъятных размеров бандюган. По пояс голый, невероятно толстый, обросший длинным жёстким волосом бурого оттенка, с лоснящейся кожей от стоящего на улице июльского зноя, с круглым потным лицом, покрытым россыпью бородавок, да с небольшой плешивой бородкой и такой же неказистой лысиной, новоприбывший явно не особо к себе располагал. Его маленькие злобные свинячьи глазки мельком оглядели зал таверны и остановились на слегка опешившем Ратиборе, который с поистине детским любопытством разглядывал возникший перед ним ходячий кусок жира. Рыжеволосый великан впервые увидел перед собою человека, который превосходил его по… объёму и массе. Причём значительно превосходил.
– Я – Барбуля! – тем временем забавно прохрюкал заявившийся в трактир колобастый лиходей. В руках у него был огромного размера ятаган в форме полумесяца.
– Сочувствую, – буркнул ему участливо Ратибор, стоя наготове с двумя окровавленными топориками наперевес, – но моей вины, бабуля, нет в этом, Сварог свидетель!
– Бар-р-р-буля я! – с рычащим гуканьем гневно выдохнул тот в ответ, возмущённо тряся потными телесами. Сам боец напоминал собой один большой ходячий студень.
– Словарный запасец у тебя богатый, как я погляжу, чудило рыхлое, – ехидно хмыкнул молодой богатырь. – Ну, чего замер на пороге? Определяйся уж, ты заходишь или предпочитаешь ещё пожить мальца? Если последнее, то вали давай отсюда, пухляшок, да пошустрее, пока я с тебя вырезки да сальца не настругал…
– Мне нужна твоя башка! – с этими словами мясистый Барбуля двинулся прямо на Ратибора, грозно перекидывая из руки в руку свою здоровенную саблю.
– Извиняй, Барбулька, но мне она самому ещё пригодится… Куда же я есть буду?! Без головушки как-то несподручно!.. – рыжебородый витязь зашёл за соседний дубовый стол и сильно пнул его в сторону приближающегося к нему свиноподобного верзилы. Тот могучим взмахом меча легко развалил его пополам, после чего споро ринулся в атаку. Ратибор ловко увернулся от размашистого удара и тут же всадил оба чекана в телеса нападавшего, один в бок, второй – в грудь. Барбуля дико взревел от пронзившей его острой боли, но падать и не думал; похоже, обухи колунов лишь увязли в обширных жировых складках тучного воителя.
