Раннее летнее утро. Конец августа. Ночи немного прохладнее и короче. Хорошее время года, чувствуется дыхание осени. Я выбрала это время для поездки. Чемоданы собраны, шкатулка стоит на видном месте. Присела, на дорожку,,, последний раз оглядела комнату. Пора.
Эта поездка была запланирована давно, я долго к ней готовилась, и вот я в самолёте лечу в Турцию на Черноморское побережье. Мой выбор был не случаен. И дело даже не в цене. У меня были свои критерии оценки: климат более прохладный, горы, лес, море- все в одном флакона, все как я люблю. Была ещё причина.
Перелет, аэропорт, отель 3 звезды. Довольно приличный номер на двоих. Во общем меня все устроило. Соседкой по номеру оказалась молодящаяся брюнетка не определённого возраста, с пышной грудью, узким тазом и выпирающим животиком, и как полагается такому типажу – обтягивающее короткое платье с блестками и стразами, во общем все то, что по её мнению подчёркивает её достоинства. Внешность у неё азиатская: широкие скулы, приплюснутый нос, за боевой раскраской (она всегда была в макияже, даже ночью) глаз её я не рассмотрела. Как правило, такие типажи всегда в поиске, они демонстративны, яркие и шумные привлекают к себе внимание. Кому то нравится этот образ- сексуальный и раскрепощенный, кто то крутит у виска- она себя в зеркале видела? А кто то вроде меня, не может оторвать глаз, удивляясь её смелости. Как прекрасное, так и ужасное нас привлекает. Мне импонируют люди, которые не комплексуют по поводу своей внешности и любят себя такими, какие есть. Во общем мы с ней подружились. Такие люди легки в общении, не блещут особо умом и не парятся по этому поводу. Я у неё была старшим наставником, хотя подозреваю, что возраста мы были одного. Она не обижалась на мои замечания, да и вряд ли это было возможно, все свои недостатки она возводила в достоинства. Её рассказы о себе любимой раздражали. Почему люди думают, что их жизнь, а в частности их проблемы кого то интересуют, и впечатление такое, что их не особенно тревожит слушаешь ты или нет, главное выговориться. Я давно научилась абстрагироваться, меня этому научили общественные места, особенно больницы, где каждый пытается передать «свою болезнь». Что касается меня, то в лучшем случае запомнят моё имя (мне же рассказать нечего), но мне больше и не надо, откровенничать я не собиралась. Моя тактика с Инессой (так звали соседку) была верной. У меня были сомнения по поводу её имени, но такая яркая женщина имеет право на не менее яркое имя. Мы с ней проводили не много времени, ибо интересы наши не совпадали, она любила публичные, шумные места, выбирала бары и рестораны, даже пляжи выбирала многолюдные. Я была удивлена, что она не выбрала Анталию, там весь наш бомонд тусуется, и круг поиска значительно расширяется. Как я предполагала, Инесса не долго оставалась одна. Турок Миша был молодым альфонсом. Инесса познакомила нас в кафе, Миша пытался понравиться нам обеим, кстати, не плохо говорил на русском, конечно о высоком с ним не поговорить, но расхожие фразы у него выходили не дурно, особенно комплименты. Вечер был великолепный, звучал блюз, лёгкий ветер дул в лицо, я была расслаблена и не прислушивалась к разговору. Жизнь казалась лёгкой и приятной. У меня закрались сомнения, а может не все так плохо? К реальности меня вернули слова Миши, он упоминал моё имя и какого то Ахмеда. Тут до меня дошёл смысл их разговора. О нет! Инесса, ты же знаешь моё отношение к таким вещам, и все равно пытаешься сделать приятное не мне, а Мише. Где же женская солидарность? Я толком и обижаться на неё не могу, она смотрела на меня щенячьими глазами, я махнула рукой – оставьте меня в покое. Они ушли. У меня закрылась тревога, лишь бы не в наш номер, и не на мою постель, хотя это мало вероятно. Боковым зрением ловлю чей то взгляд, повернулась. У стойки стоит молодой красивый турок, наверное Ахмед. Ничего себе красавчик! Может я зря отказалась? Чур меня, чур! Надо уходить, чтобы избежать не нужных объяснений, да и оставаться здесь уже не комфортно. Остаток вечера провела на террасе отеля. В голове было пусто, думать не хотелось, приятное ощущение когда мозги не кипят. Было далеко за полночь когда вернулась в номер. К моему удивлению в нем никого не оказалось, я, как Маша в трёх медведях осмотрела комнату, вещи, кровать, все было в норме, видимо в номер они не заходили. Легла, пыталась заснуть. Лучше бы вовсе не ложилась, теперь мозги кипели, скорей бы рассвет и к морю.
Утром следующего дня Инесса с Мишей ушли в город, я же пошла на пляж. С утра людей не много, да и не так жарко. Вошла в воду, поплыла. Я плыла все дальше и дальше, время от времени отдыхая на спине, стараясь не оборачивается назад и не смотреть на удаляющийся берег.
Дельфин! Я увидела дельфина! Глазам своим не поверила! Хороший знак. Он то удалялся от меня, то приближался. Довольно долго я наблюдала его, потом он исчез. Пора! В каком-то фильме говорили, что смерть от утопления самая лёгкая, мне придётся испытать это на себе. Я чувствовала себя Мартином Иденом, человеком, которому пресытила жизнь, полная разочарований и бессмысленности.
Кажется, подготовилась я основательно. В банке мне дали приличный кредит, учитывая хорошую кредитную историю, я даже не рассчитывала на такую сумму. Оформили полис страхования жизни на случай потери трудоспособности или смерти, да плюс страховка в тур агентстве. Сумма должна быть более чем достаточной. Кредитные деньги обналичила, положила в шкатулку. В записке написала близким, что они никому ничего не должны, попросила прощение за все. Попросила уничтожить записку, не паниковать, ждать. Сказала, что очень их люблю, но ухожу с лёгким сердцем.
Ну вот пожалуй и все. Жизнь прошла быстро и бездарно, осталась старость, болезнь, страх и вечный вопрос: зачем все это? Говорят, что физические страдания очищают душу, но это говорят те, кто не испытал их. Сидеть и ждать смерти как это делают индусы в Варанаси, «наслаждаясь» болью ради очищения – не для меня. Черноморское побережье выбрала ещё и потому, что это как то связывает с домом. Я родилась на берегу Чёрного моря, там прошла вся моя сознательная жизнь и покончить жизнь самоубийством в родных водах казалась мне более приемлемой. Вот я и произнесла это пугающее верующих людей слово – самоубийство. Таких даже церковь не хоронит. Смерть должна выглядеть естественной.
Берег был довольно далеко, видна одна сплошная полоса. Какое то время полежала на спине, я кажется часами могу это делать. Вдруг увидела плавник над водой. Дельфин вернулся? Набрала воздух, нырнула. Эта была акула, черноморские акулы маленькие, и как мне казалось не представляют угрозу. Но акула и в Африке акула, и не такая уж она маленькая. Быть сожранной акулой как то не хотелось. Опять знак- пора! Выпустила воздух, нырнула.
