1. Глава 1. Жизненная позиция
Я захожу домой, быстро стряхивая крупные хлопья снега. Через неделю — Новый год! Ура! Обожаю этот праздник, а закрытая без хвостов сессия только прибавляет мне хорошего настроения. Вот и сегодня мне удалось вырваться пораньше из университета домой. К мужу.
Я знаю, что он здесь. Видела машину, припустила вперед, подпрыгивая, как в детстве, но теперь…все мое естество схлынуло куда-то в ад, где его медленно препарируют, потому что я вижу то, чего никак не ожидала.
Ботинки мужа, рядом высокие сапоги. КОТОРЫЕ Я ЗНАЮ, ЧЕРТ ПОБЕРИ!!! Они принадлежат моей лучшей подруге! Мы вместе их покупали, и до чего же абсурдно их наблюдать здесь и сейчас, а?!
Но они стоят почти «в обнимку» с его, а из-за двери дальше по коридору, где находится наша спальня, я слышу стоны. Нет, этого не может быть…не может!
Я…
Резко просыпаюсь в пустой квартире и тяжело дышу. Боль предательства так до сих пор и не отлегла окончательно, хотя прошло уже три года. Я стала адвокатом, как всегда того хотела, а его выперли из университета, после нашего громкого развода. И да! Он просил скрывать, а я намеренно вытащила многое из нашего «грязного» белья на всеобщее обозрение. Настолько многое, что ему пришлось покинуть Санкт-Петербург в спешке — и пусть валит! Так я думала тогда, ничего не изменилось и сейчас.
Разве что я.
Нет, не думайте, что меня «что-то» не устраивает, но я стала намного циничней, чем раньше. Любовь? Ха! Сказки. Семья? Мне объективно классно и с котом. Я знаю одну простую тайну, которую все женщины мира как будто намеренно не замечают: от мужиков одни беды. Факт. Это одна из тех самых теорем, которые не нуждаются в доказательстве. Лучший выход действительно кот и ты. Вон он урчит рядом, развалился на половину моей огромной постели, лапки свои рыжие переминает в воздухе, а самое плохое, что может сделать — разодрать обивку итальянского дивана. Но это решаемо. По крайней мере кот тебе не изменит с твоей лучшей подругой, а сверху не обваляет тебя в дерьме и не изгадит всю оставшуюся жизнь. От брака с Васильевым мне осталось единственное хорошее — это моя доченька Кристина. Но и та без его фамилии, и та без него в принципе.
Антон (гандон, как я его про себя называла, называю и буду называть вечно) не знает о ней. Мы успели разорвать все отношения до того, как живот полез. Еще я успела оттяпать половину его «добра», и об этом не жалею. Я не была плохой женой, ему рога не наставляла и совершенно точно не заслужила похожих трофеев, которыми будто до сих пор царапаю потолок. Он то что думал? Дурочка очередная, которую вокруг пальца обвести — раз плюнуть, только вот не учел. Хватка у меня, как у акулы, и я отлично разбираюсь в праве. Он же меня всему и научил. Даже забавно, как в суде я превзошла своего учителя — эту наглую морду только и видеть разве что. Ха! Получи и распишись, а лучше отдай мне те деньги, на которые я претендую по закону, и распрощаемся. Вышло сразу все, и можно было бы, наверно, раззявить рот и на большее типа его квартиры, но я так подумала: лучше не рисковать. За деньги он биться не будет так яростно, а вот за квадратные метры в центре Питера еще как! Мне и так нормально. Квартира у меня своя — папа еще покупал перед смертью. А деньги? Вот они нужны были очень, особенно учитывая мое положение.
Ох, и не вспоминать бы о нем сто лет, а нет-нет, и приснятся тени прошлого, где я еще, несмотря на свой уже двадцатитрехлетний возраст, наивна до жути. Теперь нет. Увы и ах, такую рану вылечить невозможно.
Антон (все мы помним кто) был моим преподавателем, когда я поступила в СПБГЭУ. Молодой, дерзкий, тридцатилетний красавчик, с успешной практикой и очаровательной улыбкой. Черт! От него тащился весь поток, да куда там поток? Все! Абсолютно все! И я, в том числе. Но что взять с глупой, восемнадцатилетней девчонки? А когда ТАКОЙ мужчина на тебя внимание обращает? Не-ет…сушите весла, господа, я вышла из чата разумности сразу, как он пригласил меня задержаться после лекции.
Так и закрутилось. Очевидно, что роман наш нам приходилось скрывать. Это работало, пока я у него училась, да и потом тоже. Только после свадьбы, когда я была уже на третьем курсе все стало очевидно. Администрация, конечно, не пела и не плясала, но мы оба были отличными кадрами: он — превосходный специалист и один из лучших их преподавателей, я — подающий надежды, пока не до конца ограненный бриллиант. К нашему разводу, конечно, это «не до конца» ушло окончательно. Я была на последнем курсе и уже тогда стало ясно, что из меня выйдет не просто «толк», из меня выйдет огнище! Да и кому нужен такой преподаватель? Репутацию ему подмочить было несложно, и я пустила в ход все свои связи, возможности и доказательства, о чем опять же не жалею.
Он же меня этим попрекать взялся, представляете?
Тогда еще…когда я застукала их с Лерой…
Три с половиной года назад
Я открываю дверь спальни и глазам своим не верю. Мой Антон, мой самый любимый, такой нежный и ласковый муж, грубо держит за волосы мою самую лучшую подругу, с которой мы росли вместе. Он вбивается в нее со всего размаха, не жалея, яростно так, страстно. Забавно, что в этот момент я почему-то вспоминаю сразу о двух вещах:
Первая. Как когда-то также яростно Лерку долбил наш одногруппник в садике по башке своим же горшком.
Второе. Ветка с персиками, которую мне всучили на одной из экскурсий в Грузии, куда мы с Антоном ездили на медовый месяц.
Что я делаю после такого калейдоскопа? Начинаю смеяться.
На самом деле в ситуации, в которую я угодила, нет ничего смешного абсолютно. Если сейчас написать мой состав, там точно будет: боль, разрыв сердца, отсутствие кислорода, растерянность, отрицание, но никакого веселья. Даже одного захудалого процентика точно нет! Скорее нервное. Или психика так защищается, чтобы окончательно не развалиться? Да кто его разберет? Я просто стою и ржу. Слезы текут градьями, эти двое застыли, а меня аж трясет…
Какой ублюдок…
Прямо на моих простынях!
Я всю жизнь мечтала купить себе шелковое постельное белье, и теперь…я смогу вообще на него когда-нибудь посмотреть?! Очень вряд ли!
Резко разворачиваюсь и бегу по коридору. Мне нужно отсюда удрать срочно, не могу оставаться в этой чертовой квартире, где чувствую буквально каждой своей молекулой запах этой твари! Двух тварей, пардон! По пути бросаю взгляд в гостиную, ха! Вы посмотрите! И вино, и домино — все по канону, аж снова смейся. Никакой фантазии!
- Маша! Стой!
Антон (гандон, наверно тогда эта приписка и родилась) хватает меня за руку и разворачивает на себя. Хмурится, дышит тяжело. Спасибо, что повязал на бедра полотенце, но от вида красной, губной помады на его груди, меня передергивает. Сука! Прямо рядом с
