1. «Кто?»
- … Агния, надеюсь, что ты уже готова?! Потому что они приедут с минуты на минуту!
Отец с самого утра на взводе. Он слишком долго этого ждал, слишком долго планировал, слишком долго договаривался.
Сваты.
От одного этого слова меня мандраж берет, если честно. Замуж я…не хочу. По крайней мере пока, ведь мне только стукнуло восемнадцать! Но в нашей культуре есть слово «надо», а еще есть слово отца — и в действительности под этим можно смело подвести черту.
Мужчина решает.
Я нервно ковыряю свои пальцы, глядя на побледневшее, свое отражение. Только губы горят огнем, я же их все искусала — вот как волнуюсь! Наверно, даже сильнее, чем перед экзаменами. Там-то я была уверена — все сдам! А здесь…только Всевышний знает, какого человека выбрал для меня.
Будет ли он грубым? Жестоким? Станет ли ограничивать меня? С еще большим ужасом я задаюсь всеми этими вопросами, ведь если муж скажет — я не смогу учиться.
Мужчина решает.
Вздыхаю горько. Тут как карта ляжет, все полностью в руках судьбы. Одной моей подруге очень повезло: у нее хороший мужчина. Второй не повезло совсем. Ей достался жестокий, взрослый тип, от чьего взгляда у меня мурашки бегут по коже…
А вдруг и со мной также будет? Заставит носить хиджаб, запрет в четырех стенах, и попрощайся со своими платьями и прочими прелестями — просто помаши ручкой! Но главное…учеба. Да, Агния, ты никогда не станешь врачом, как мечтала всю сознательную, да и бессознательную жизнь — все рухнет в один момент.
Нет! Стоп! Прекрати! Папа тебя любит, ты его маленькая принцесса, и он непременно выбрал самого лучшего жениха!
- Агния!
Мама так резко открывает дверь и так громко произносит мое имя, что я вздрагиваю! Чуть не роняю красивую, серебряную баночку с пудрой и не порчу свой наряд!
- Мама! Ты меня напугала! - с досадой шиплю, а она руки в бока упирает и щурится.
- Напугала я ее! Посмотрите только! Вот сейчас отец поднимется и…
Поднимаю брови.
Ну? Что будет за твоим «и»? Мы же обе знаем, что он так сильно меня любит и никогда даже не закричит! Не то, что на моих братьев — им достается с горкой, конечно.
Мама продолжает молчать. Я с сарказмом ожидать ответа. Длится это недолго — буквально через мгновение она шумно выдыхает и закатывает глаза.
- Ты поняла меня! - бубнит, а я звонко смеюсь и пару раз киваю.
- Конечно, поняла, мамуль. Я готова.
Встаю. Ручки в стороны расставляю, чтобы она могла оценить мой выбор — платье шикарное! Нежно-розовое, с принтом пионами, пышной юбкой и закрытым декольте, но с полностью обнаженными руками. Чтобы подчеркнуть образ, я выбрала телесные лодочки и накрутила волосы! Все идеально. Но маме разве объяснишь? Пока она сама не убедится, ничего не будет кончено, как говорится. Кстати, о ней. Мой вопрос — всего лишь условность. Она придирчиво рассматривает меня, и даже если бы я не спросила, все равно этим бы сейчас и занималась. Без приглашения.
Обходит со всех сторон, поправляет тугой локон, одобрительно кивает.
- Очень хорошо… - потом смотрит мне в глаза, а в ее слезы стоят — так трогательно… - Не верю, что уже взрослая… Ты у меня такая красивая, малышка! Он сразу упадет отцу в ноги и никах* станет его единственным желанием!
Я смеюсь громче. Иногда мамина эмоциональность — золото. Она способна разрядить любую, напряженную обстановку, скрасить любую мину! Но иногда даже это доходит до абсурда.
Киваю пару раз.
- Ну конечно! Мама, что ты такое говоришь?
- Правду и только правду! Я, вообще-то, врать не умею! - обиженно бурчит, отворачивается, чтобы сложить мои вещи (по-простому занять руки), а я подхожу ближе.
Встаю позади, обнимаю ее нежно и кладу голову на плечо.
- Ну что ты обиделась? Такой день же! Как радоваться за меня будешь, когда он падет ниц, если губы надула?
Мама начинает хихикать, смотрит через плечо хитро, а я целую ее в нос и отхожу. Сразу щурюсь.
- А теперь колись. Знаешь, кто он?!
- Агния, ты же в курсе, что…
- О боже! Ты знаешь! - мандраж сильнее вцепляется мне в сердце, и я расширяю глаза.
Хватаюсь за ее запястья с широко распахнутыми глазами.
- Говори же, ну!
Мама медлит всего мгновение. Как и многие женщины, она обожает сплетни, а тайны хранить не умеет совсем. Даже на праздники! Если у нее правильно спросить — все выложит! Пароли, явки — еще до того, как ты развернешь красивую упаковку, уже знать будешь, что именно тебе купили!
И сейчас она точно не выдержит!
Мама слишком волнуется, слишком счастлива, ее слишком кроет от количества эндорфинов, а они никогда не способствовали прикусанному языку.
- Ладно! - заговорщически берет меня на руку и сажает на небольшой диванчик у моего любимого, французского окна, - Никогда не поверишь!
- Ну же, не томи! Говори!
- Это…Артур Аланов!
В первое мгновение я не понимаю, что она сказала. Сердце слишком сильно стучит, а хребет крутит холодок, маленькой змейкой обвиваясь вокруг каждого позвонка.
- Повтори? Я не сосредоточилась!
- Артур, малышка! Это Артур!
Снова ступор.
Нет, мне, наверно, показалось.
- Кто?
- Господи, Агния! Если будешь вести себя также, он подумает, что ты умственно отсталая! А ну-ка, возьми себя в руки!
- Ну сколько можно вас ждать?! - отец не дает мне этой возможности, врываясь в комнату, - Они уже почти…
Замирает, глядя на меня.
Я бы непременно покраснела, правда, но сейчас слишком шокирована. Папа рассматривает меня, его глаза сияют, а я думаю лишь об этом имени, точнее, о его владельце…
Артур…
Моя первая любовь, которой я никогда бы не призналась лично! Мой…жених?…
*Ника́х — в исламском семейном праве брак, заключаемый между мужчиной и женщиной.
2. «Хороший жених»
Агния
Я помню, как увидела его впервые.
На одном из огромного списка наших семейных мероприятий, куда были приглашены все семьи нашей общины.
Народу было очень много, и это слабо сказано.
Я медленно ходила вокруг столов, чтобы найти свои любимые, заварные булочки, которые расходились как горячие пирожки в голодный день, и была так увлечена своим делом, что не заметила…
Передо мной выросла скала. Это я уже потом поняла, что не совсем скала, когда врезалась в могучую спину незнакомца и грохнулась прямо на пушистую траву задницей в своем красивом, светлом платье.
Так меня впервые ударило током.
Его глаза…самые необычные глаза, какие я только видела. Что-то между нежно-салатовым, серым и голубым — яркие как звезды. На фоне его черных волос и кожи цвета какао они выделялись еще сильнее, а улыбка…Такая теплая, очаровательная, почти нежная.
Он протянул мне руку и сказал:
- Аккуратней, малышка, а то испортишь такое чудесное платье. Это стало бы самой горькой потерей целого вечера…
Я покраснела хуже, чем помидор на солнце, но приняла его помощь, и я хорошо помню, как сильно меня прошибло, стоило нашим пальцам соприкоснуться…
