Анна Пейчева - Роковой год цесаревича Николая

возраст и статус на 1 января 1894 года

Цесаревич Николай Александрович (25 лет) – наследник российского престола. Сын императора Александра III и императрицы Марии Фёдоровны. Полковник, командир I-го батальона Лейб-гвардии Преображенского полка. Семейное имя – Ники.

Александр III Александрович (48 лет) – император Всероссийский, царь Польский и великий князь Финляндский.

Мария Фёдоровна (46 лет) – российская императрица, супруга Александра III. В девичестве – датская принцесса Мария София Фредерика Дагмар. Семейное имя – Минни.

Великий князь Александр Михайлович (27 лет) – четвертый сын великого князя Михаила Николаевича, внук Николая I. Старший лейтенант Русского императорского флота. Друг детства Ники, которому приходился двоюродным дядей, но из-за небольшой разницы в возрасте его называли кузеном. Семейное имя – Сандро.

Великая княжна Ксения Александровна (18 лет) – дочь императора Александра III и императрицы Марии Фёдоровны. Сестра Ники.

Принцесса Алиса Гессен-Дармштадтская (21 год) – четвертая дочь великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери британской королевы Виктории. Семейное имя – Аликс.

Великая княгиня Елизавета Фёдоровна (29 лет) – супруга великого князя Сергея Александровича. В девичестве – немецкая принцесса Елизавета Александра Луиза Гессен-Дармштадтская, вторая дочь великого герцога Людвига IV. Сестра Аликс. Семейное имя – Элла.

Великий князь Сергей Александрович (36 лет) – младший брат императора Александра III. Московский генерал-губернатор.

Матильда Кшесинская (21 год) – балерина Мариинского театра, дочь польского танцовщика Феликса Кшесинского.

– Я завидую тебе, Сандро! – воскликнул Ники, одним стремительным движением выхватывая любимый кий из стойки. – Ты живешь настоящей, яркой жизнью! Повидал весь мир. Тропическая тайга Рио и курильни опиума в китайском квартале Сингапура… Пальмовые рощи Фиджи и крокодильи пироги в Австралии… Ты видел всё! Хотел бы я быть на твоем месте… Взять да и уйти в кругосветку, и гори всё синим пламенем!

Сандро, примериваясь к оставшимся киям, пожал плечами:

– Ты тоже был на Востоке.

Ники нетерпеливо отмахнулся:

– Это не то! – Он подошел поближе к японской композиции, украшавшей стену бильярдной: длинный самурайский меч тати, подаренный цесаревичу аристократом из дома Токугава, а ниже, под мечом, – шелковая шпалера Инуоумоно с изображением традиционной охоты на собак, обрамленная узором из японских и российских гербов. – У тебя, друг Сандро, настоящая морская романтика, как в «Графе Монте-Кристо», а у меня был тоскливый официальный визит. Все время под надзором свиты, все время при параде. Да у меня каждый вечер щеки ныли от бесконечных улыбок всем этим махараджам, султанам и падишахам! А результат? – Ники дотронулся кием до блестящего изогнутого лезвия. – Один из этих красавцев цинично рассек мне голову. И пока ты пил чай со своей маленькой японской «женой» в милом бамбуковом домике в Ионассе, я истекал кровью на пыльной улице Оцу.

Сандро сочувственно кивнул, – покушение на наследника российского престола стало самой скандальной мировой новостью 1891 года, – а после подмигнул:

– Но зато второй шрам на память о Японии ты организовал самостоятельно.

Ники мгновенно перестал хмуриться и закатал правый рукав гусарского мундира, явив миру свою гордость – грозного черного дракона на все предплечье. У дракона имелись желтые рожки, зеленые лапки и красное брюшко.

– Семь часов накалывали! – в который раз похвастался Ники, простодушно прибавив: – Я теперь как якудза.

Сандро хмыкнул:

– Только никому об этом не говори. А помнишь нашу охоту на слонов в Коломбо, когда я заехал к тебе на денек? Разве это приключение не стоит одного пустякового шрама на затылке?

– Пожалуй!

На мгновение Ники перенесся в сырые цейлонские джунгли. Мелькнули ослепительные обрывки воспоминаний: рассвет над пальмами; бархатистая вершина Алагаллы, с которой кандийские владыки приказывали сбрасывать в пропасть изменников; запах дождя; свежие сломанные ветки и глубокие круглые следы на глинистой почве; бодрые крики загонщиков и спокойный голос британского губернатора Цейлона: «Осторожнее, ваше высочество, слоны готовятся к нападению».

Цесаревич тряхнул головой и поудобнее перехватил кий – антикварный, из черного эбенового дерева, с широкими кольцами-вставками из полированной слоновой кости и узкими – из золота и перламутра. По всему кию в завораживающем танце сплетались удивительные цветы: стебли из светлого японского граба, лепестки из необычного фиолетового араманта, известного как «пурпурное сердце», и бутоны из полосатой бокоты, самого дорогого дерева в мире.

– Забавно, что ты заговорил про Цейлон, ведь этот чудный кий оттуда, – сказал Ники, примериваясь к шарам из слоновой кости, которые, как маленькие толстые солдаты, выстроились на зеленом сукне аккуратным треугольником. – После твоего отъезда мне его подарил цейлонский губернатор, сэр Артур Хэвлок.

– Коллекционная вещь, – согласился Сандро, – но вряд ли эта волшебная палочка поможет тебе победить меня сегодня.

– Еще как поможет! – загорелся Ники. – Ты давно не играл со мной, друг Сандро! Пока ты скитался по другим континентам, я упорно отрабатывал один неотразимый удар, которому меня научил все тот же сэр Хэвлок. Называется «прием Менго1», и он никогда не записывался на бумаге, знают о нем лишь избранные. Говорят, капитан Менго придумал его в парижской тюрьме.

– Ничего себе тюрьма – с бильярдом, – рассеянно сказал Сандро, натирая мелом наконечник своего кия из самого обыкновенного ясеня. – Ну а я, пока был этим летом в Америке, взял несколько уроков у Франка Ивза, так что…

– Как? У самого Ивза, «бильярдного Наполеона»? – восторженно переспросил Ники. – У Фрэнка Ивза, победителя декабрьского чемпионата в Нью-Йорке?

– У него, – удовлетворенно подтвердил Сандро. – Ездил к нему на озеро Саранак. Что ты на это скажешь, дорогой мой Ники? Все еще готов сразиться?

– Всегда! – Цесаревич гордо поднял голову, хотя внутри у него все похолодело. Сработает ли прием Менго против хитрых маневров Ивза?

– Что ставишь? Может, свой чудо-кий? Он будет мило смотреться на моей яхте, – усмехнулся Сандро.

– Ну уж нет, не могу им рисковать ни при каких обстоятельствах, – Ники на секунду задумался. – А знаешь что? Ставлю руку и сердце Ксении!

– Как это? – Сандро, обычно иронично-невозмутимый, изрядно растерялся.

– Знаю, что ты давно влюблен в мою сестру и обещаю замолвить за тебя словечко перед ней, если проиграю, – объяснил Ники, весьма довольный собой. – А ты что ставишь?

– Эмм, подходящих невест у меня для тебя нет… – все еще озадаченно сказал Сандро. – Могу предложить эольен, который я заказал в Америке. Его должны доставить на днях. Ты отлично играешь на фортепиано, значит, и с фисгармонией справишься. Согласен?