Глаза Зои Михайловны на удивление загадочно блестели. Чаще всего она сурово смотрела на всех, но не сейчас… Чую, не к добру это. Ее ведь практически невозможно вывести из себя.
– Вероника Павловна, ваш жених пожаловал, – поймала меня на выходе из торгового зала первая сплетница на районе. Оставив в зале младшего консультанта, она бодро завернула в коридор следом за мной и продолжила хвастливо делиться: – С шикарным букетом цветов. И колечком. Сама видела.
Сама видела?..
Глаз на грандиозные события у Зои Михайловны наметан, она ничего не упускает, а значит, где-то там меня ждал Иван.
Сердце стремительно ухнуло в пятки, а ноги перестали слушаться. Так я и замерла посередине коридора напротив своего кабинета.
Валерьянки мне! Срочно! Приставучего жениха будем откачивать, когда я осчастливлю его своим отказом.
Надо поскорее управиться, через двадцать минут у меня должна состояться встреча с оценщиком новой партии ювелирки.
– Спасибо, дальше я сама, – пробормотала вежливо, стараясь нащупать ручку на двери.
– Идите-идите, а я за вазочкой для букетика пока схожу.
Я быстро кивнула и влетела в кабинет, словно за мной гнались настоящие вурдалаки. Между тем один из них, заложив руки в брюки, стоял спиной ко мне и рассматривал себя в зеркале.
Иван регулярно заявлялся ко мне на работу, поджидал дома в кругу моей семьи, постоянно названивал, обзавелся поддержкой мамы и тети Любы, ее сестры, живущей после смерти мужа с нами. Зато папе Иван совсем не нравился. Он считал его прохвостом. Лично меня навязчивые ухаживания Ивана сильно раздражали.
Краем глаза заметила букет цветов у себя на столе. Ужас! Они небрежно лежали поверх важных документов. Рука потянулась к телефону, чтобы вызвать охрану и вышвырнуть навязчивого гостя взашей из кабинета и вообще из магазина. Куда охрана смотрела? Почему посторонний в закрытом отделе для персонала?
Чую, полетят чьи-то головы.
– Здравствуй, Вероника, – повернулся ко мне незваный гость. По-хозяйски осмотрев меня, Иван поцокал недовольно языком.
Бр-р-р… Похоже, кто-то успел вообразить себя моим мужем.
– Привет, Иван, – кисло отозвалась я, мечтая, чтобы он поскорее сделал мне предложение и ушел.
Увы, мой ухажер не торопился. Шумно вздохнул, привстал с пяток на мыски, оглянулся, бросил очередной взгляд в огромное настенное зеркало почти в полный рост и снова повернулся ко мне. Из-за напряженного ожидания мне начало всякое мерещиться. Показалось, зеркальная гладь за спиной ухажера пошла рябью.
– Вероника, – вдохновенно начал Иван. Он достал из кармана кольцо без бархатной коробочки и решительно шагнул ко мне. Его глаза нервно бегали. – Ты самая удивительная девушка на свете. Мне повезло встретить тебя. Приняв это кольцо, ты сделаешь меня самым счастливым, когда займешь ЕЕ место.
О ком он говорил?
Я ничего не успела понять или сделать. Дальнейшее походило на сон.
Черный камушек на кольце засиял голубоватым светом. Ивана произошедшая метаморфоза с его подношением похоже не удивила. Не моргнув глазом, он вложил кольцо в мою ладонь и, грубо сжав мои пальцы, сложил их в кулак.
– Сиана! – громко прокричал он.
Настенное зеркало замерцало. Появился сильный гул, но прежде чем в глазах потемнело, и я потеряла связь с реальностью, увидела вышедшее из зеркала свое отражение.
Поделом мне! Нечего ходить на свидания из жалости. Маму с тетей Людой не хотела расстраивать. Они старались. Нашли через знакомых для меня воспитанного, интеллигентного юношу, созданного, не знаю кем, для семейных отношений, оказавшимся при первом знакомстве мужчиной тридцати пяти лет. С пивным животиком. Увидев его в кафе, в старом, видавшем выпускной пиджаке, надо было сразу уходить. Что сделала я? Я вспомнила о вежливости и осталась.
Дурнота отступила. В голове начало проясняться. Открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в чужой спальне, сидящая в кресле напротив напольного зеркала! Не знаю, сколько провела без сознания, наверное, недолго – на улице был еще день. Светившее во всю солнце прекрасно освещало комнату. Кровать с балдахином, стол с резными ножками, массивный платяной шкаф, чаша для умывания навевали странные мысли о чьем-то злом розыгрыше. Но было бы совершенным безумием считать, что я каким-то образом попала в другой мир или в другую эпоху, где даже мобильные еще не придумали.
Увы, выяснение того, кто и зачем, впрочем, не без помощи Ивана, отправил меня сюда, пришлось отложить на потом. Первостепенно следовало вернуться домой. И сделать это нужно было поскорее. Вспомнив о кольце, разжала пальцы, но вместо него на ладони покоилась маленькая горстка пепла.
В коридоре послышались шаги.
Стоило поспешить.
Стряхнув пепел на светлый ковер, вытерла об подлокотник кресла руку и бросилась к зеркалу. Провела пальцами по гладкой поверхности. Мое отражение не изменилось. Я стояла на прежнем месте и ошарашенно пялилась на свое отражение. Шаги приближались.
Надо было срочно что-то делать!
В панике сжала посеребренную раму.
– О, дорогая, ты уже на ногах, – фальшиво-заботливым голосом произнесла женщина, шурша длинными пышными юбками. – Почему на тебе лохмотья? Впрочем, неважно!
«Мой дизайнерский костюм не лохмотья!» – захотелось возразить ей, но вовремя прикусила язык. Кто знает, чем моя опрометчивость обернется.
Платье женщины с оборками, вышивкой и воланами намекали на прошлые столетия, но там были в моде немного другие фасоны. Сопровождающая ее троица однозначно одевалась в том же бутике.
Высокий старик в бежевом сюртуке с вредным лицом и широким носом придирчиво осматривал меня. Натянутые перламутровые пуговицы на его пивном животе норовили оторваться. Цепкий взгляд и запах душистых трав выдавал в нем лекаря.
Девушка с тонкими чертами переводила обеспокоенный взгляд с говорившей женщины на мужчину, чья внушительная фигура закрывала собой выход. Его окутывала аура властности и невиданной силы. Дорогая одежда усиливала этот эффект. Темно-зеленый камзол с ручной серебряной вышивкой по вороту подчеркивал крепкие плечи. Черные брюки, заправленные в высокие сапоги из мягкой кожи, плотно облегали атлетические ноги. Белая рубашка на шнуровке, завязанной под горлом, почти не скрывала рельефную грудь. Его лицо буквально приковало мой взгляд. Черные длинные волосы на затылке были заплетены в косу и не скрывали аристократическую бледность лица, четкие, классические линии скул, волевой прямой подбородок, идеально вылепленные нос и губы. Глубоко посаженные глаза, по цвету напоминающие темный, отполированный янтарь, излучали непоколебимую уверенность. Незнакомец откровенно выглядел потрясающе.
Суровая, мужественная красота мужчины завораживала бы, если б не пугающий пронзительный взгляд.
