Бой на любки – это разновидность рукопашного или кулачного боя. Разновидность не в смысле какой-то особой школы, какие, к примеру, существовали в китайском Ушу, а в значении неких правил или, что вернее, отношения к противнику. Тот же самый боец мог с врагом драться не на жизнь, а на смерть, либо, если убивать было запрещено, на зверки. Со своим же он бился щадящее, полюбовно, не увеча.
В середине девятнадцатого века Владимир Иванович Даль отмечает такое отношение, приводя определение кулачного боя: «Кулачки, кулачный бой, драка кулаками, для забавы, из молодечества, английский бокс».
Кулачный бой, что явствует из этого определения, мог идти для забавы, из молодечества. Так было в Англии, так было и в России. Иностранные путешественники, вроде Сигизмунда Герберштейна, отмечали это в своих записках неоднократно. В летописях же наших древность обычая оказывается незапамятной. Это неоднократно отмечали и исследователи русской старины.
В 1848 году один из первых русских собирателей А. Терещенко в знаменитом труде «Быт русского народа» писал: «Кулачный бой. Это древняя забава наших русских удальцов. Идти на кулачный бой это значило потешиться или провести праздник в полном разгуле, что представляло собой род военного упражнения, которое приучало молодых людей к смертоносной битве…
Кулачная потеха известна на Руси с древнейших времен. Наши летописцы говорили о ней еще в начале XIII века с какой-то восторженностью. Великий киевский князь Мстислав III и князь псковский Владимир, ободряя перед битвой своих союзников, новгородцев и смоленцев, к храброму отражению великого князя Юрия Всеволодовича, предоставили им на выбор сразиться или на конях, или пешими.
Новгородцы отвечали: «Мы не хотим на конях, но сразимся по примеру наших предков пешими и на кулаках». Впоследствии кулачный бой сделался забавой нашего народа» (Терещенко А. В. История культуры русского народа. Москва: ЭКСМО, 2007. С. 408–410.).
Как видим, для тринадцатого века эта забава уходит в обычаи предков. Впервые она поминается в «Повести временных лет» под 1068 годом. Там бои названы игрищами и сказано, что в них участвовали скоморохи с трубами и гуслями. Эта же связь кулачного боя со зрелищем подчеркивается и Забылиным в вышедшем в 1880 году большом исследовании русского народного быта «Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия»:
«Борьба и кулачный бой составляли издавна любимую народную потеху, преимущественно на сырной неделе, чему, между прочим, может быть способствовали морозы и случай погреться; эти гимнастические упражнения назывались играми или игрищами. Часто в старину кулачными боями любовались Цари и Князья наши» (Забылин, Русский народ, М.: 1880, с. 42).
Добавить к этому могу только то, что самые важные спортивные соревнования современности точно так же называются играми, только Олимпийскими…
Рукопашный бой мог идти жестко, даже жестоко, но чаще шел по щадящим правилам. По крайней мере, так проходили бои в сельской местности, где они велись по обычаю. Общее название для такого ведения боя было: на любки. Этнографы зафиксировали и иные названия для такого подхода к бою. М.Г. Матлин приводит их в статье «Кулачные бои в Сурском районе Ульяновской области». Это этнографические сборы рубежа третьего тысячелетия:
«В Сурском районе Ульяновской области еще до недавнего прошлого были широко распространены кулачные бои. Наиболее типичное название действа было кулачки. Из других слов и словосочетаний, получивших терминологическое значение, удалось зафиксировать такие: драться стенка на стенку…, любачка, любака, по любови драться, драться полюбовье, коренная драка» (Матлин М.Г. Кулачные бои…// Живая старина, 4 за 2001, с. 17).
В стенке тоже дрались по правилам, и правила эти были любошные. Но все же любки, любачка, полюбовье – это особый вид боя, чаще один на один. И Матлин это особо отмечает:
«Персональный бой, один на один, называется в данном регионе любачка, любака, по Любови драться, драться полюбовье» (там же, с. 18). Точно так же выделялись любки как особый вид праздничного боя и на Владимирщине, что никак не отменяло и общего правила биться на любки в стенке. О полюбовных правилах боя так или иначе писали многие, но, вероятно, наиболее полно они были описаны Г.И.Фоминым в статье «Кулачные бои в Воронежской губернии», опубликованной в 1925 году в «Известиях Воронежского краеведческого общества».
«Как и испанский бой быков, французская и швейцарская борьба, американский и английский бокс, русский кулачный бой имеет свои правила, установленные самой жизнью, бытом. Кулачники идут в бой обязательно безоружными, с одними только кулаками. Никаких кастетов или гирек, зажатых в кулак для увеличения его веса, не полагается.
Бить можно куда попало и как попало – в лицо, в голову, в грудь, в бока, но если противник получил, наконец, такой удар, от которого свалился с ног, то его уже не бьют, потому что это, все-таки, спорт, а не драка и никто здесь ни на кого не должен иметь злобы или, как говорят сами кулачники, «сердца».
В кулачном бою бьют не по злобе, а любя кулачный бой, и если одному противнику удалось свалить на землю ударом другого, он как спортсмен-кулачник удовлетворен, он победитель, и ему уже совершенно нет цели бить противника еще и далее лежащего на земле. Это правило кулачного боя настолько популярно, что оно вошло уже в поговорку: «лежачего не бьют».
Когда говорят о русских кулачных боях, как о какой-то исключительной некультурности русского мужика, мне всегда вспоминается аналогичный спорт Запада: французская борьба, английский бокс и т. д. и слишком большой разницы между этими видами спорта и нашими кулачными боями я не вижу, такой разницы, которая соответствовала бы разнице в культуре и цивилизации этих народов и нашей деревни.
Французская борьба имеет целый ряд правил, установляя правильные и неправильные приемы, но я лично видел не раз кровь на арене цирка во время французской борьбы. Я видел как известный своими железными грифами и мертвыми поясами борец Моор сломал два ребра грузному борцу Ступину, поймав его во время борьбы на совершенно правильный пояс.
Летом 1924 года в Воронежском саду французская борьба закончилась для одного из бойцов смертью. Он умер сейчас же после борьбы от разрыва сердца.
И все это случалось и случается при совершенно дозволенных приемах. Какая же разница? Только в словах. У французов «двойной нельсон», «тур-де-тет», «тур-де-бра», «крават», а у нас – «заехать по мусалам», «дать под микитки», «свернуть салазки», а результат один и тот же и для «культурных» французов и для невежественных русских…
