– Иди в баню. Не буду это делать.
Я вяло отбивалась от подруги, которую накрыла очередная гениальная идея.
– Любовь повсюду. Чтобы ее стало больше, надо делиться. Безвозмездно.
– Да, но объясняться в любви вслепую? Это авантюра чистой воды.
– Я ткну наугад трижды в телефон, ты напишешь. Это же знакомые люди.
– Да почему я-то?
– А я уже написала. Запустила уже свой поток любви. Теперь твоя очередь.
– Ладно, текст какой?
– Я вас люблю, спасибо, что вы есть!
Андрей Холод, первый счастливец, получивший сообщение, сидел в прострации. «Может, холодильник снова потек после ремонта? И это такой сарказм?» На всякий случай робко ответил: «Спасибо». Полежал пару минут, глядя в потолок. Набрал родной номер.
– Заеду сегодня. Ничего не случилось. Соскучился. И еще, мам. Я тебя люблю.
Лев Новый рукль пытливо перечитывал смс, выискивая подвох. «Новый коллектив проверяет реакцию. Или номером ошиблась?». Отстучал в ответ: «И я успел вас всех полюбить». Посидел, барабаня пальцами по столу. В соседней комнате супруга напевала дочке песню. Улыбаясь, придвинул ноутбук и заказал букет для жены. С запиской «Люблю».
Зоя Петровна Соседка поджала губы. «Вроде как она святая, простила за то, что я ее затопила. А мы плохие!» Кипя гневом, встала из-за стола и яростно полила ни в чем не повинный кактус. Внезапно подумалось: «Господи, чего я себя накручиваю?» Медленно напечатала в ответ: «И я люблю тебя, детка. Храни Бог!» Потом позвонила дочери.
– Приходите с Олегом, поговорим. Я вас люблю, родные, простите меня за все. Все в порядке, не болею. Жду.
Ульяна осталась довольна экспериментом. Перед уходом вещала, что созданный поток любви принесет счастье всем, кого коснется. Уже лежа в постели, вспоминала свою уникальную подругу и улыбалась. Надо же придумать такое! Тренькнул телефон. Сообщение: «Мы вас любим, дорогой клиент!». Отправитель – спа-салон «Гламурная Улитка». Начавшийся с маленькой капли, мой поток любви несся по планете. Как и обещал генератор идей по имени Уля.
– Как ты думаешь, а не сделать ли мне каре?
Я сидела напротив подруги, обхватив кружку с кофе двумя руками. Скорбь женщин всех времен и народов лежала на моем лице черной тенью. По крайней мере, я так полагала.
Оглядывая кафе, с грустью думала о том, что вот жизнь течет, официанты снуют, музыка льется. И невдомек никому, что у меня локальная катастрофа вселенского масштаба.
– Ой, прекрати, что за дурацкий стереотип. Если с мужиком проблема, то сразу менять прическу. Да и волос у тебя на голове мало для каре. Надо было отращивать, готовиться. Ибо я знала, что твой бобер – хитер.
Ульяна, как и полагается Деве, была прагматичной особой. Поэтому зализывать раны после неудавшегося романа я предпочла в ее компании.
– Ты знаешь, он мне не разрешал сделать татуировку. Я хотела маленькую, просто слово какое-нибудь на итальянском – пожаловалась я Ульяне, наблюдая за официантом.
Переслушавший на своем веку не одну сотню таких разговоров, он сделал вид, что ничего не услышал, виртуозно собрал тарелки и удалился. Было бы эпично, подумала я, если он вдруг с видом камикадзе вставил бы пять копеек в наш разговор. Остались бы от него мокрое место и поднос – как месть всем мужикам в его лице.
– На каком основании один взрослый человек может запрещать что-то другому взрослому человеку? – Ульяна начала заводиться. – Это не надевай, туда не ходи, это не делай. Ты же не ногу себе хочешь отрезать, в конце концов.
– Он одеяло свое забрал. Сказал, что привык к нему. Представляешь, Уль?
– А я говорила. Ты в нем растворилась, на себя забила, а он теперь постельные принадлежности тащит из дома. Погоди, еще за любимой вилкой вернется. Десерт будем брать? Шоколадную бомбу. Это символично. Кинем ее мысленно в твоего бобра.
– Да, берем. Худеть будем завтра, – я потянулась и выпрямила затекшую от скорбной позы спину. – Что в итоге по плану на неделю?
– Актерский практикум, мастер-класс по эпоксидной смоле, интеллектуальная игра. А в святую пятницу тут – обсудим впечатления и накидаем план на следующую неделю.
– Отлично… А как ты думаешь, какую тату мне сделать лучше – Liberta', что значит свобода? Или Felicita' – счастье?
– Красный калифорнийский червь!
– Сама такая, – зевая, парировала я в трубку.
Новый день ворвался стремительно. В приоткрытое окно – звуками улицы и солнечным светом. В мое незащищенное и ранимое ухо – бодрым голосом подруги, на чей звонок я опрометчиво ответила, не успев толком проснуться.
– Нам срочно нужны эти черви! Я прочитала, что их держат дома и они доедают пищевые отходы. Тем самым мы уменьшаем расход продуктов и помогаем планете.
– Уважаемая Грета Тунберг, вы не могли бы трубку вернуть Ульяне?
– Ни разу не смешно.
– Уля, у меня дети, коты и помирающая хавортия. Понимаешь, на что она мне намекает своим понурым видом? Что вот только червей мне и не хватало.
– Иди в баню. Потом не проси у меня червячка. Только если за деньги.
– Черви будут голодать у меня, я же толстенькая и люблю покушать. Мне самой мало, еще этих кормить.
– Они будут утилизировать всякие картофельные очистки, не бойся, что кинутся отнимать у тебя кусок пиццы.
– Ты себе их заведи, а я пока по старинке поутилизирую отходы, ладно?
– Ой, все! Никакого в тебе прогресса. Чувствую, работать над тобой еще и работать. А я, между прочим, имя уже первому придумала – Фридрих. Пока, на связи, умчалась искать.
Я откинула телефон и закрыла глаза, пытаясь собрать остатки сна. Но безуспешно. Пчелиным роем в голове уже завихрились мысли.
Ульяна с недавних пор стала экоактивисткой. Мини-шагами она и те, кто волей-неволей встал под ее знамена, двигались в экологически чистое и светлое будущее.
Первыми искоренили трубочки для напитков – «Пластик разлагается веками! Рот есть, им и будем пить». Затем настал черед экономии воды – «Детям в Африке воды не хватает, а ты открыла кран и ходишь вся из себя». Целлофановые пакеты сменили на шопперы – «Кого увижу с пакетом из магазина – прокляну!».
Теперь еще и Фридрих…
Я посмотрела на свой чахлый цветок. Врешь, не возьмешь! Ты у меня будешь еще колоситься и цвести! Только вместе войдем в наше счастливое экобудущее!
Главное, чтобы на его светлом пороге не лежал улыбающийся подкидыш Фридрих с запиской «Кто, если не я, порадует вас подарком. Навеки ваша Ульяна Тунберг».
Бабушка растолкала ее под утро.
– Беги. Приснилось, что сегодня!
Женщина охнула, но тут же зажала рот рукой, боясь спугнуть вспорхнувшую внутри радость. Быстро собралась, стараясь не разбудить мужа.
Поселок маленький, все рядом. Ворвалась к врачу, не произнося ни слова. Просто смотрела с мольбой, унимая сбившееся дыхание. А в глазах надежда – как слабый росток, пробивающийся посреди выжженной степи.
