Глава 1
1
На пороге стоял незнакомый пожилой мужчина. Мужчина был высок и худ. Над кривым, как у старого коршуна носом, поблескивала тонкая металлическая оправа очков. Дымчатые стекла скрывали круглые, безжизненные глаза. При всей своей важности и чинности визитер больше походил на воблу. Вернее, на дорого одетую воблу.
– Добрый день, – мужчина чопорно приподнял шляпу, обозначая поклон.
Хозяйка, открывшая дверь, автоматически одернула фартук и поправила копну рыжих кудрей, наспех перехваченную резинкой:
– Здрасьте… – смущенно пробормотала она. – Извините, я думала, что это соседка. Вы ко мне?
– В том случае, если вы мадам Быстрофф. – У воблы было высокомерное выражение лица, скрипучий голос и неопределенный акцент.
– Да, – женщина на секунду замялась. – Моя фамилия Быстрова.
– Дарья Николаевна Быстрофф, урожденная Кунцефф?
– Совершенно верно.
– Очень хорошо! – визитер несколько оживился. – Я хотел с вами сначала говорить, а потом и кое с чем-то ознакомить.
Урожденная мадам Кунцефф оглядела багаж незнакомца и видимую часть коридора – не притаились ли в каком-либо углу сумки с товарами народного потребления. Сумок вроде нигде не было. Да и костистый джентльмен мало походил на торговца кастрюлями или щетками: его одежда была слишком дорогой. Кроме того, мужчина говорил хоть и на плохом, но все же на русском языке, а это вряд ли могло способствовать повышению товарооборота в стране, где государственный язык чешский.
Хотя, кто знает, до чего дошел современный мерчендайзинг.
– Вы хотите мне что-то продать? – на всякий случай поинтересовалась Даша.
Вобла немедленно оскорбилась, возмущенно зашевелив пересохшими жабрами:
– Как вы могли думать, что я торговец!
– Да, но… – хотела было оправдаться Даша, но сразу же передумала. Он ей не брат и не сват, а на плите тушились овощи. – Простите, в таком случае чему обязана?
Незнакомец выдержал какую-то актерскую паузу, затем произнес важно и скрипуче:
– Мадам Быстрофф, не в моих правилах вести переговоры так, но для обстоятельств требуется осторожность. Позвольте мне ознакомиться с тем, что вы есть и рассмотреть сообразность нашей дальнейшей беседы. Ежели результаты предварительного ознакомления меня не удовлетворят, я просто заплачу вам и удалюсь.
Фраза прозвучала нелепо и двусмысленно. И будь собеседник чуть помоложе, Даша непременно бы его выставила, однако это высохшее чучело в костюме за две тысячи долларов и штиблетах, столь же дорогих, сколь и старомодных, невольно заинтриговало ее. Чего он может от нее хотеть?
После небольшого колебания она сделала приглашающий жест:
– Что ж, проходите. Будем ознакамливаться.
2
Первым делом гость отчего-то заинтересовался не хозяйкой, как обещал, а квартирой. И судя по удивленному выражению лица, его чрезвычайно поразили размеры последней. Сделав всего пару шагов от входной двери, и оказавшись сразу же на пороге гостиной, незнакомец обернулся: в глазах явственно читалась обида – вроде только что вошел и сразу все закончилось. Правда, на стенах коридора умещались еще три двери, но совершенно очевидно, что вели они не в тронный зал. Чопорный господин внимательно оглядел недорогую филенку и многозначительно кашлянул.
Даша сжала губы. Неприятно задело не удивление, вызванное скромными размерами жилища, а то, что гость даже не попытался его скрыть. Да, ее квартира, конечно, не Версаль, но в двух малюсеньких комнатах было очень чисто и, главное, уютно. А недавно разведенными цветочками хозяйка так и вовсе гордилась. Хотя все еще никак не могла запомнить их названия.
– Куда я могу присесть?
Мужчина скользнул снисходительным взглядом по незатейливой обстановке.
Цветочки были оставлены им без внимания, голос звучал безразлично.
Пренебрегая законами гостеприимства, что с ней случалось крайне редко, Даша протиснулась мимо гостя в большую из двух маленьких комнат и демонстративно заняла единственное в квартире кресло. Еле заметным кивком она указала на стул, большую часть времени выполняющий роль вешалки и подставки одновременно:
– Сюда, пожалуйста.
В конце концов это он к ней пришел, а не она к нему.
Вобла стала еще суше и, поддернув брючины, молча пристроила свой плоский зад на предложенное место. Стул был лаконичен, для сидения неудобен и чем-то напоминал самого гостя. Вместе с тем, вдвоем, они составили неплохую пару.
– Итак, начнем. – Зафиксировав корпус в идеально вертикальном положении, незнакомец поправил костистыми пальцами оправу и строго взглянул на хозяйку: – Госпожа Быстрофф, что вы знаете о своем деде?
– О ком? – На мгновение Даша перестала кукситься и удивленно приподняла брови. Откровенно говоря, это был последний вопрос, который она ожидала услышать сегодня утром.
– Что вы знаете о вашем деде? – повторил гость.
– В каком смысле – «знаю»? – Она растерянно улыбалась. – Боюсь, я не совсем вас понимаю…
– Что вам о нем известно? – раздельно произнес незнакомец.
И тогда, скорее от удивления, чем из вежливости, хозяйка ответила:
– Да в общем не очень много. Я была совсем маленькой, когда дедушка с бабушкой разошлись… Разошлись, в смысле окончательно разъехались. Развелись они еще раньше.
Воспоминания проявлялись постепенно, словно изображение на фотобумаге: сначала появились запахи, затем звуки и вдруг, почти ощутимо, строгий поворот бабушкиной головы.
– Дарья, сядь ровно, пожалуйста. Выпрями спину.
Даша автоматически развела плечи.
– …Понимаете, – слова все еще не выстраивались в предложения, – они долго не могли разъехаться: квартира очень маленькая, а детей пятеро. Ну, знаете, как это бывает… – она застенчиво улыбнулась, словно призывая собеседника к сопереживанию.
Выражение лица последнего давало понять, что тот понятия не имеет, как всемером жить в крошечной хрущевке, да и не стремится к этому.
Даша осеклась и уже сухо докончила:
– Наверное, мой дед был не самым хорошим человеком в этом мире, но как есть. В последний раз я его видела… двадцать назад. Ну, может, чуть меньше. Насколько мне известно, он умер.
На унылом лице по-прежнему не читалось и капли сочувствия. Наоборот, оно стало еще менее приятным.
– Это, конечно, все очень интересно, но я имел в виду отнюдь не вашего деда со стороны матери.
– А другого у меня нет, – недоумение постепенно сменяло раздражение. – Дедушка по отцовской линии умер лет за шесть лет до моего рождения – о нем я знаю лишь по рассказам родителей. Он был военным моряком. А! – Тут она хлопнула в ладоши. – Поняла! Вы, наверное, служили вместе? И сейчас пишете книгу или статью о…
Гость поднял выцветшие глаза и глянул так, что Даше моментально стало не по себе.
– Мадам Быстрофф, я не коммивояжер и не журналист, – с откровенной неприязнью процедил он.
